– Я жду вас в своем кабинете, – произнес директор и покачал головой, словно не мог поверить, что говорит мне такие слова. Да что там! Я и сама не могла в это поверить.
Что делать? Я попросила Дэвида подождать у машины; мы вместе хотели наведаться к Александру и выяснить, что за дела. Если же я пойду в кабинет директора, это определенно затянется. Вызовут родителей, а может, и полицию, а то и всех разом. Какая подстава! Что толку иметь под рукой мага, если магия не действует?!
Сейчас у меня было два варианта: или я остаюсь в школе и разбираюсь со всей этой ситуацией, или бегу к машине и мы с Дэвидом едем к Александру, где нам, возможно, ответят на пару вопросов. А именно – что это за испытания, в которых чуть не погиб оракул, и почему отказала магия Райана.
Набрав в грудь воздуха, я выпалила скороговоркой:
– Директор Данн, простите меня, пожалуйста, я попозже вам все объясню. – За спиной директора Райан покачал головой и беззвучно прошептал мое имя. – Мне очень надо уйти.
И с этими словами я бросилась вон.
Глава 16
Мы сели в машину и поехали к Александру. По пути мы все больше молчали. Я раздумывала, не стоит ли послать эсэмэску родителям и предупредить их о случившемся – хотя, наверное, им уже позвонили из школы. «Ничего, это подождет», – решила я и отключила телефон. Так или иначе ситуация разрешится, и это неудачное утро исчезнет без следа при помощи магии Райана или каких-нибудь мер Александра.
– Если это было испытание, – сказал Дэвид и поправил очки, – тогда зачем ставить меня под удар? Бессмыслица какая-то.
– Как знать? – ответила я. – На тот случай, если ты запамятовал, мы имеем дело с маньяками, которые год назад засылали к тебе всяких безумных ведьм, горящих желанием с тобой расправиться. Ничего удивительного, что и повадки у них маньяческие.
Сердце щемило и гулко стучало в груди. Меня пронизывал страх, тревожило смутное недовольство, и, чтобы расслабиться, я стала смотреть в окно, любуясь проносящимися мимо зелеными лугами.
Моя бедная школа. Я старалась превратить ее в тихое и уютное место, а эти твари устроили там испытательный полигон; подожгли, испохабили, чуть дотла не спалили.
Это уже ни в какие ворота!..
Дэвид сидел рядом и барабанил пальцами по рулю.
– Я читал его мысли, – сказал он. – Александр не желает мне зла.
– А может, ты ошибся, – отозвалась я, и Дэвид покачал головой. Мы свернули на грунтовую дорогу, ведущую к дому.
– Я только об одном прошу: выслушай его, не заводись раньше времени.
Я развернулась и взглянула на Дэвида.
– Еще и выслушивать его?! Да он чуть школу не спалил!
Дэвид молча следил за дорогой, и я плюхнулась в кресло, возмущенно пыхтя.
– Короче, если они и впрямь устроили пожар, значит, за тобой следили – иначе откуда им было знать, что ты не пошел на собрание?
Я не столько услышала, сколько почувствовала его вздох. Дэвида передернуло от досады.
– Извини, что пропустил собрание, – проговорил он неестественно ровным тоном. – Но мне нужно было закончить дела, и я решил, что ты будешь не против.
– Ты сделал то, что тебе хотелось, – парировала я, и мне показалось, что Дэвид мысленно сосчитал до десяти.
– Давай не будем сейчас отвлекаться?
– Да запросто.
Мы подъехали к жилищу Александра. Окна особняка искрились в лучах полуденного солнца, и я в который раз поразилась красоте этого места. Не знаю, был ли у первоначального здания столь же блистательный вид или Александр – а похоже, он маг – немножко довел его до ума… Как бы там ни было, особняк выглядел прекрасно.
Жаль только, что поселился в нем скверный человек.
Едва мы встали, я выпрыгнула из машины и устремилась к парадному входу. Дэвид поспешил за мной.
– Может, постучаться? – спросил он, и я недобро взглянула на тяжелую деревянную дверь.
– Щас как постучу!.. – воскликнула я и пнула со всей силы. Даже если бы магия хранила чудный особняк от посягательств и внутрь было не прорваться, я здорово отвела душу.
Дверь с грохотом распахнулась, и Дэвид отпрянул, пробормотав:
– Стоять.
Но я его не послушала и шагнула внутрь, зычно крикнув:
– Александр! Эй! Кто дома?!
– Зачем же так надрываться, мисс Прайс? – проговорил хозяин, появившись на лестнице. На нем был нарядный костюм – на этот раз черный, – и Александр одарил меня любезной улыбкой, словно я не вламывалась в его дом, а вежливо постучалась.
– Есть повод, – заявила я. – Когда нападают на мою школу, мне так и хочется надорваться.
Он нахмурился и поинтересовался с наигранным удивлением:
– А разве я не говорил, мисс Прайс, что испытания начнутся в ближайшее время? Или вам невдомек, в чем именно они состоят?
– Вот именно, невдомек, – ответила я. Сердце гулко ухало в груди. И хотя Дэвиду ничто не угрожало, боль никак не проходила. – Я ждала, что придут за мной, а вы напали на целую школу!
На лице Эфора заиграла улыбочка.
– Но ведь если бы вы знали о предстоящем событии, это свело бы на нет саму суть испытания.
Я почувствовала, что краснею.
– Могли пострадать невинные люди. А если бы кто-то погиб? А если бы школа превратилась в груду пепла, то ради чего? Ради какого-то там испытания?!
Усмешка исчезла с лица Александра.
– Оно не «какое-то там», смею заверить. – Он начал спускаться по лестнице, держа спину неестественно прямо. – Это самое главное испытание, с которым может столкнуться паладин. И, если до вас не дошло, меня ни черта не волнует ни школа, ни человечки в ее стенах. Главная цель этого упражнения – проверить, способны ли вы быть подходящим паладином для данного оракула. С заданием вы справились – и, должен заметить, вполне прилично.
– И что, звездочку мне поставите?
Дэвид испуганно прошептал: «Харпер».
– А что? – я резко повернулась к нему. – У тебя тоже есть повод сказать свое «фи». Это же бред – рисковать жизнью оракула только ради того, чтобы проверить боеготовность паладина!
Александр вздохнул, поправляя манжету.
– Жизни мистера Старка ничто не угрожало, – сообщил он. – Ситуация находилась под контролем, и, уверяю, если бы вы не справились, оракул остался бы невредим.
Не найдя что ответить, я уцепилась за одну несущественную деталь.
– А под чьим контролем? И при чем здесь бензин? Вы что, не могли наколдовать чуточку огня?
Александр откинул со лба прядь волос, и мне на миг показалось, что я довела его до белого каления, но он старается не подать виду.
