– Нет уж, подождём до утра. У него сейчас вся кровь от головы отхлынула, он плохо соображает.
– Вот и хорошо, что плохо. Стучите, говорите: «Паспорт Джита и десять тысяч баксов срочно – утром объясню». А когда он опомнится – меня здесь уже не будет.
– Почему десять? За полгода тебе положено девять тысяч.
– А обещанная золотая цепь за моё сводничество? Она тоже денег стоит. Тысячу, не меньше. Деньги, паспорт – и ваша свобода у вас в руках. Ради этого стоит рискнуть!
– И утром он меня прибьёт.
– Не прибьёт. Пообещайте ему, что пролоббируете перед отцом его медсестру.
– Эту непристойную женщину?!
– Эту бесстрашную женщину с глубоким знанием анатомии и физиологии. Она станет лучом света во мраке саудовской ночи. Достопочтимый Принц-отец добудет уважаемому Абдулле разрешение на брак с иностранкой, медсестра примет ислам…
– Думаешь, она может искренне поменять веру?
– Конечно! Как только узнает, что финальная перспектива загробной жизни в исламе оптимистичнее.
– А чем она оптимистичнее христианской?
– У христиан муки ада – вечные. А у вас, отбыв срок, всякий верующий в Аллаха в отличие от неверных все равно попадает в рай. Заметьте, Принцесса, – попадает туда в теле. И предаётся там безнаказанно чревоугодию и прелюбодеяниям. А у христиан – только души, и только избранные, попадут в рай бродить бесцельно в сказочном пейзаже и наслаждаться близостью Бога. Чувствуете разницу?
– Слава Всевышнему, что дал мне рождение в истинной вере! А тебе, Джит, разве не хочется попасть в мусульманский рай? Что ты так держишься за своего страшного бога?
– Мне, Принцесса, было бы скучно вечно жить в неизменных условиях, пусть они и райские. Мне больше нравится перспектива переродиться. Сейчас я безвестный хиджра, а в следующей жизни, может быть, стану кинозвездой, и на рекламе зубной пасты будет моё улыбающееся лицо. Или членом индийского парламента, замешанным в коррупционном скандале. И тогда обо мне напишут все газеты. Или брахманом…
– А если ты родишься нищим калекой? Или собакой?
– Есть способы избежать этого.
– Какие?
– Зачем вам это знать, Принцесса? Вам же перерождаться не придётся.
– А если тебе надоест перерождаться?
– Тогда надо умереть у горы Кайлас, где, собственно, и обитает Шива. Теперь это очень просто. Китайцы построили скоростную дорогу, прямо к подножию. Высота большая, для нас, индусов, непривычная. Горная болезнь косит паломников, мрут там целыми делегациями, не успев даже закончить церемонию парикармы. И восседающий на вершине Шива отправляет души умерших приверженцев прямо в великое небытие. Нирваной называется.
– А в нирване что?
– Ничего. Полный покой.
– Ла-ла-ла, это же скучно.
– Не волнуйтесь, Принцесса, вам нирвана не грозит. Сходите лучше к уважаемому брату, пока у него кровь обратно к голове не притекла. А я быстро упакую чемодан. Потом сделаем маленький обмен – и разбежимся.
Джит скрылся за портьерой. Принцесса глубоко вздохнула, поправила перед зеркалом платье и решительно постучала в дверь.
– Открывай, брат, безотлагательное дело! – услышал Джит из своего укрытия.
За дверью послышалась возня, шлёпанье босых ног, щёлканье замка. Дверь открылась. На пороге стоял Абдулла, завёрнутый в одеяло. Царапины на его щеках уже потемнели и покрылись корочкой. За его плечом виднелась голова и шея медсестры Маши. На шее отчётливо светились синяки. «Вот так боги и богини становятся синешеими», – пришла в голову Джита неожиданная мысль. «В результате удушения. Видно, когда Брахма с Вишну поспорили, кто главнее, и перед ними возник бесконечный лингам Шивы, они попытались Шиву придушить».
– Глубокая ночь, почему не спишь, сестра? – поинтересовался Абдулла у Лейлы.
– Срочно нужен паспорт Джита и десять тысяч долларов.
– Зачем?
– Судейская бригада запросила от него, как от тренера документ, удостоверяющий личность, и гарантийный взнос.
– Ночью?
– Нет, ещё днём. Но тебя же не было. Завтра с утра нужно внести, а ты же любишь с утра поспать.
– Сейчас, жди.
Абдулла скрылся в глубине комнате, и Лейла осталась лицом к лицу с Машей, стоявшей перед ней в одноразовых гостиничных тапочках и своём откровенном медицинском халатике. Девушки быстро просканировали друг друга. Находящемуся в укрытии Джиту было видно только Машино лицо. На нем отразилась сложная гамма противоречивых чувств, сложившихся в результате в натянутую улыбку.
– Привет!
– Как тебе пациент? – поинтересовалась Лейла.
– Ооо! – односложно протянула Маша. Она наморщила лоб, силясь выцарапать из памяти ещё какие-нибудь слова, но не смогла. – Окей, – в конце концов охарактеризовала она пережитой опыт.
«Да, – подумал Джит, – трудности вербальной коммуникации налицо».
Вернулся Абдулла с деньгами и паспортом.
– Вот! – и он протянул Лейле пачку. – Проследи, чтобы Джит паспорт вернул.
– Да, брат. Конечно, прослежу.
– А я не понял, что за залог?
– Долгая история. Завтра объясню.
– Хорошо. Иди ложись спать, уже поздно.
– Да, брат. Уже иду.
Дверь закрылась. Джит выскочил из своего укрытия, молча обменялся с Лейлой документами, получил пачку зелёных, подхватил чемодан и, церемонно поклонившись, попятился задом к выходу.
– Прощайте, Принцесса. Удачи вам и в шахматах, и в жизни.
– На всё воля Всевышнего.
– Тогда – его благоволения.
– А тебе – скорейшего перерождения.
– Благодарю, Принцесса. Мир вам!
– Мир нам всем.
Джит выскользнул за дверь. Ему хотелось бежать со всех ног, но он сдерживал себя. Спустившись вниз, он подошёл к стойке дремлющего консьержа, тронул его за рукав и попросил вызвать такси. Консьерж спросонья уставился на него так, словно он попросил марихуаны или ещё чего-нибудь незаконного.
– У нас тут транспорт по ночам не ходит, – сообщил он. – А тем более такси. Вам придётся ждать утра.
Этого Джит не учёл. Ситуация осложнялась. Нужно спрятаться, – понял он. Вопрос – где? Выходить на улицу Джит не рискнул. Подвал, как показала практика, был тоже небезопасен. Похитители шныряли по нему, как по собственному дому. Джит прошёлся по фойе в поисках укромного местечка. В углу фойе, под пологом был сложен цирковой реквизит. Джит оглянулся на портье и охрану. Все мирно дремали с открытыми глазами. Джит отогнул полог и нырнул внутрь чего-то, похожего на магический ящик фокусника. Внутри ящик был обит поролоном. Джит склонил голову на мягкую стенку чёрного ящика и моментально заснул. Ему снилось, что он летит на родину на волшебном гусе Брахмы по кличке Хамса. Под хвостом у гуся тарахтел пропеллер. Второй пропеллер Джит держал над собой словно зонтик. Вихревые потоки атаковали надетое на евнухе сари, и Джит опасался, что сари намотается на задний винт, и гусь рухнет вниз, не долетев до Индии.
