– А почему ссорилась? Она что, сама с мужчинами не общается? Или у нее гм… ориентация другая?
– Ну, вы скажете тоже, Катерина… не знаю, по отчеству-то вас как?
– А не надо по отчеству, – ласково сказала собеседница. – Просто Катя, и все.
– Ну, Катя так Катя… Это вы, Катюша, не туда думаете – ориентация другая! Это сейчас только появилось такое – ориентация. А раньше этого и в помине не знали! А Елена – женщина серьезная. Замужем один раз побыла – и хватит. А Валерия-то Аристарховна и замужем, уж не знаю сколько, но раза четыре точно была, это только по паспорту. И так… очень это дело любила. А Елена, та категорически кричала, чтобы сестра сюда никого не водила. Если тебе нужно, говорит, иди куда хочешь, а здесь я этого разврата не потерплю – у матери на глазах и у ребенка… Ну и, конечно, стыдно – Ванька-то уже взрослый, самому жениться пора, а мать такие фортеля выкидывает. Да только это когда они вдвоем приезжали, а Валерия-то чаще тут бывала, раза по два в каждый год, да надолго… чего не жить-то на всем готовом? Наша-то хоть и сердилась на нее, и кричала, что денег не даст, однако давала, я же знаю. Покричит-покричит, сердце отойдет – и даст. Хоть и непутевая, но своя кровинка-то! А Валерочка все норовила подгадать, чтобы одной тут побыть. С сестрой не любила отдыхать, это точно. Хотя Ариадна Казимировна, покойница, – Светлана Петровна перекрестилась, – всегда их всех вместе приглашала. Когда, говорила, родным и повидаться, как не в отчем доме… да. Только Валерия-то с сестрой не хотела вместе, а всегда или раньше приедет, или потом еще останется. Да и Елена не каждый год выбиралась к матери. Так что Валерочка даже иногда с квартирантами связывалась, так вот. – Светлана Петровна осуждающе покачала головой. Таких контактов она явно не одобряла.
– А Ариадна Казимировна замечала, что Валерия Аристарховна?..
– Ну, не знаю, – с сомнением покачала головой домработница. – Насчет наших ничего не скажу, что они про Валерочку-то… Людмиле Федоровне чего надо? Только книжки да на море гулять! А хозяйка никогда в чужую спальную не зайдет, не постучавшись, – воспитание не позволяло. Ко мне даже, в кладовку мою, и то постучит, если слышит, что я там вожусь. Да и гонор не позволял небось ей дочкам-то выговаривать… Одним словом, воспитание. У других, знаете, чуть что – и крик, а эти все молчком, все молчком. Ну, Елена, та, бывало, все же не стерпит – характер мужской, резкий, можно сказать, характер. Ну а я-то вроде мебели, никто на меня не смотрит, привыкли. А я-то не деревянная Буратина – все вижу, все слышу. И прихожу раненько, а когда людей много, сезон, то и каждый день. Бывало, спит-то она еще… не одна. Опять же, белье поменять. – Светлана Петровна стыдливо закатила глаза. – Сразу видно, кто спал, а кто… спал! Однажды такое застала… не приведи господь, стыдоба… думала, плохо кому, а это она так… кричит… Хорошо, что они меня не заметили! И ведь не молоденькая уже… была. Ванька взрослый, того и гляди бабушкой бы стала. А баловалась-то чуть не с Ванькиными ровесниками! Своего-то возраста не признавала. С каждым годом у ней кавалеры-то, смотрю, все моложе и моложе… И чего ей надо-то было! Хотя б этого самого взять, нотариуса, что Ариадне Казимировне-то завещание оформлял… Он за Валерочкой ударял, да. А она хвостом покрутила-покрутила и дала ему от ворот поворот. А мужчина-то какой видный! И в самом солидном возрасте, по девкам-то уж не станет бегать, домовитый, вдовец, – перечисляла достоинства нотариуса Светлана Петровна. – Усадьба своя, машина. Дети уже взрослые, все отдельно. Жила бы с им и горя не знала. А ей все не такой был! Нехорошо про покойницу-то, но все она ухажеров меняла, все меняла… И молодых на совсем молоденьких, да…
– Светлана Петровна, а вы знали, где ключи от сейфа хранятся?
– Какие ключи?! От какого сейфа?! – всполошилась домработница, бледнея на глазах. – Христом-Богом клянусь… восемь лет – копейки не украла!
– Светлана Петровна, голубчик, успокойтесь, ничего не пропало, – заверила ее Катя. – Елена Аристарховна ключи потеряла. Три таких ключика, на колечке, не видели? Два желтых и один белый.
– Когда потеряла? – отдышавшись, спросила домработница.
– Вчера еще.
– Так меня ж вчера и не было, – с облегчением ответствовала та. – Выходная была.
– А знаете, где сейф стоит?
– Какой сейф? – тут же снова затрепыхалась Светлана Петровна.
– Железный, наверное.
– Никакого сейфа никогда в глаза не видала, – заявила та со всей уверенностью. – И в доме, и во флигелях, везде – каждый закоулок знаю. Нет там никакого сейфа!
– А в винном подвале?
– В подвал редко хожу… не знаю. – Собеседница с сомнением покачала головой. – Да там отродясь никакого вина не было, в подвале-то. Паутиной все давно заросло. Там, где полки, в чулане, я-то прибираюсь. И протру, и пол подмету. Хоть чулан, а все ж порядок быть обязан. Только в чулане никакого сейфа нет! Консервации чуток держат, варенья всегда варят – там все и стоит. Да… а что в подвале этом, не знаю. Мне ходить и убираться там не велят, а что мне самой – больше всех нужно? Свет-то я там видала, выключалка на стене. Да лампочка только с краю горит, а дальше темнотища и полки одни пустые. Да и спокон веку туда не ходит никто… Вы Людмилу Федоровну про сейф спросите, – посоветовала прислуга. – От нее-то Ариадна Казимировна ничего не скрывала.
Отпустив наконец Светлану Петровну восвояси, Катя откинулась на спинку стула и задумалась. Времени ушло на этот разговор много, а толку было чуть. Только и узнала, что покойная в связях была неразборчива, а про сейф спросила так, для затравки – вдруг что и выплывет. Ничего не обнаружилось, зря только Светлану Петровну напугала…
* * *
В подвале уже работали. Выйдя из второго гостевого флигеля, который Катя определила себе под кабинет и в котором разговаривала с домработницей, она заметила провода, тянущиеся к подвальной двери. Интересно, открыли сейф? И что в этом сейфе? Действительно несметные сокровища или… или уже ничего нет? Однако лезть в подвал, мешать экспертам ради праздного любопытства она не стала. И вообще, это не соответствовало ее принципам. Лейтенант Скрипковская к своим обязанностям относилась строго. Дали тебе кусок работы – будь добра выполняй, считала она. В свое время все узнаешь. Однако это самое время наступило незамедлительно – навстречу ей попалась торопящаяся куда-то Вика.
– Ключи нашлись, – с ходу сообщила она Кате. – В комнате у покойницы, в ящике шкафа, под бельем.
Значит, это Валерия Аристарховна не утерпела, взяла-таки ключи у сестры. Решила сама ознакомиться с содержимым сейфа или боялась, что сестра надует ее с дележкой?
– А пальцевые отпечатки?
– Ну кто тебе так сразу скажет, – устало усмехнулась следователь. – Ключи вытерты, и в комнате местами протерто, однако пальчики все же имеются… Только чьи? Экспертиз одних уже назначила штук двадцать… Когда сделают… Но что любопытно, ключики-то в пластилине! Вытирали их тщательно, даже ножичком, похоже, подчищали, но под лупой все сразу видно. Есть хочется, кофе хочется, – пожаловалась Вика. – Нужно съездить куда-нибудь, перехватить хоть пирожок.
