Тепло. Утро. Солнце. Народ торопится на работу. Кто-то гуляет с собачками. На лавочке лежит бомж… Глаза закрыты. Но он уже не спит. Правая рука в штанах. Что это?.. Да он, друзья мои, мастурбирует. Утренняя нега. Утренняя эрекция. Не знаю, как пробегающие мимо москвичи и гости столицы, а я за него порадовался.
Аэропорт
На транспортной ленте для багажа, в зале прилета Архангельского аэропорта, одиноко наворачивала круги выпавшая из чьей-то сумки тонкая книжица в зеленом переплете. Одна среди чемоданов и тюков. Потерянная, забытая книжица. “Сделай свою семейную жизнь счастливой” – так она называлась. И что теперь? Теперь, потерявший или потерявшая это руководство к единственно правильным действиям, этот краткий свод советов, останется одиноким и несчастным или одинокой и несчастной? Как хрупок и несправедлив мир.
Интересно, вернулся ли этот человек за потерянной книгой в Архангельск?
А если нет, то стал ли он счастливым без этой книги?
Муха
Зимой, когда за окном было -20, в квартире вдруг появилась довольно жирная, большая и сильно жужжащая муха. Она точно попала не в свое время. Года. Интересно, что она была неназойлива и довольно скромна. Где-то что-то жужжит… Иногда она появлялась и показывала себя. Желания убить ее не было никакого. За окном мороз, а в доме что-то живое жужжит.
В салоне самолёта
Маленькая девочка с большим розовым бантом ковыряла в носу и на маленьком пальчике отдавала свои козявки маме. Мама брала козявку дочки, смотрела по сторонам, мол, никто ли не видит. Никто, конечно, не видит. Я – не в счет. Сворачивала из дочкиной козявки шарик и роняла его как бы случайно на ковровое покрытие самолета “Москва – Венеция”. Шарик падал высоко над земным шариком.
Крупный юноша не знал, как открыть дверь в туалет. Надпись “От себя” и еще по-английски “Push” он не замечал. Он нажал на зеленую полоску, на которой было написано “свободно”, но дверь не открылась. Потом он нажал на – уже рудиментарную – пепельницу. Из прошлого времени – двери же в туалетах самолетов не поменяли. (Эта пепельница – история эволюции человека.) Дверь не открылась. Потом к юноше подошла его подруга (невеста, жена) и проделала то же самое. Безрезультатно. Я мог бы, конечно, подсказать юноше… Но… Я – экспериментатор. И потом, юноша должен приобрести опыт сам.
Кабинка напротив отворилась, и едва оттуда вышла женщина, как парень влетел в не успевшую закрыться дверь. Ура! Он там! В это время его подруга сообразила, как открыть дверь, и исчезла в кабинке напротив.
Она вышла раньше. По всем законам, а мы их знаем, должно быть наоборот. Она постучала другу – тишина. Она ушла, думая, что ушел и он. И вдруг друг ее стал биться, как птица в клетке. Прошло минут пять. И я уже стал волноваться. Но парень же должен приобрести опыт! И он его приобрел. И он потянул ручку, на которой крупными буквами было написано “на себя”. Она ждала его. Они опять вместе!
Пусть это будет их самым тяжелым испытанием и самой долгой разлукой. Венеция – город для тех, кто любит друг друга.
Торговцы
По уличным торговцам Венеции можно проследить, как меняется не только народный вкус, но и народный спрос. Сиюминутный. Когда в Венеции уличных торговцев, прибывших из разных стран Африки и Азии, стало много – а это произошло всего лет пять назад, – они торговали разным. Последним, что они продавали, были “соплевидные смешарики”. Такой шарик бросали со всей силой на картонку, по которой он и размазывался, расплющивался противной медузой, а потом собирался в смешарик гадкого химического цвета. “Луки, луки – гуд пра-а-айс!” – выкрикивал торговец, растягивая последнее слово.
Потом этот товар сменился светящимися летающими стрелками. Стрелки рассекали гармонию венецианского неба – и твою внутреннюю гармонию протыкали тоже.
А теперь торгуют длинными палками для селфи. И слышно отовсюду: “Селфи! Селфи! Селфи!..” И торговцы размахивают палками, как шпагами. И все фотографируют… себя… себя… себя…
Почти библиотека
Зашел в Венеции в знакомую рюмочную-бутербродную. Здесь, кстати, есть бутербродики (по-итальянски – чикетти) с салом и… с медом.
Сидит у большого окна человек, попивает вино и читает толстую книгу.
Вот интересно, а можно прийти в библиотеку со своей бутылкой вина (человек же пришел в рюмочную со своей книгой)? Взять книгу у библиотекаря, налить вина и читать так же тихо. Никому не мешая.
Электрики
На ночном дежурстве в психиатрической больнице, про которую я уже в этой книге много раз рассказывал, меня разбудили ночью.
– Доктор, срочно спуститесь в подвал!
– Как в подвал? Там же технические службы?
– Доктор, два электрика ночью напились, и один за другим бегал с ножом.
Я спустился. Санитары уже электриков скрутили и заперли в разных комнатах. Я посмотрел на них и понял, что сейчас разговаривать с ними бесполезно. Рано утром, перед тем как сдать дежурство, я решил проведать электриков. Я спросил того, который носился за своим другом с ножом, чего он хотел.
– Доктор, я хотел вырезать у своего друга аппендицит, но оказалось, что у него его уже вырезали.
Будьте здоровы и держите себя в руках.
60. Новогодние иголки
Новогодний блюз
Последнее время я стал забывать поздравлять с наступающим Новым годом. Я не знаю, когда надо начинать это делать, – елки стали появляться в городе за несколько месяцев до начала его начала.
В детстве дома у нас елку наряжали 31 декабря. А теперь я занимаюсь этим за неделю до Нового года.
Я достаю с антресолей коробку с игрушками для вдохновения и для вдыхновения. Это картонная коробка из-под сливочного масла. По фиолетовой печати можно определить год – 1961-й. Год переезда из коммуналки в хрущевку. Мы – в хрущевку, Гагарин – в космос. Видимо, эту коробку мой папа взял в магазине, когда мы упаковывали вещи. В старой вате с еще пахнущими еловыми иголками разных лет лежат разных лет игрушки. Дед Мороз из гофрированной бумаги и ваты с красным блестящим лицом. Не стареют ветераны! Звери из ваты. Обычно под елкой они окружают Деда Мороза. Олень и зебра из моего детства. А вот заяц – не из моего: он из города Каргополя, где сидел под елкой в деревянном, засыпанном снегом доме и радовал маленькую девочку. Это заяц Захаров. Потом мы соединились с этой девочкой. Соединились и наши игрушки.
В детстве Новый год приходил стремительно. Вдруг! Деда Мороза очень хотелось увидеть. Домашнего, настоящего Деда Мороза, а не того, которого изображали артисты на елках. Я его всегда ждал, притворяясь спящим, открыв один глаз. Я точно знал, что не засну. Лежал рядом со светящейся разноцветными лампочками елкой и вдыхал ее аромат и еще ароматы духов, неизменного салата оливье, незнакомого запаха шампанского. По всей комнате и по мне прыгали отсветы разноцветных лампочек. Но маленькое счастливое тельце засыпало, несмотря на собственное сопротивление, и просыпалось, не жалея о том, что не увидело Деда Мороза. Тайна оставалась тайной. А под елкой лежала материализовавшаяся мечта. Значит, он был! Был! Был! Был!
