Вот когда Элен ожила.
– Я не дам тебе мои вещи.
– Не будь дурой! Чтобы начать дело, нам нужны средства. Я вкладываю в него свои две тысячи долларов. Ты тоже должна вложить, сколько можешь. Я поеду сейчас в Сан-Франциско и продам «кадиллак».
– Это моя машина – и не смей ее трогать.
Я вскипел:
– Неужели тебе нужно все разжевывать и объяснять? Сегодня суббота, и, возможно, за эти два дня ничего не произойдет, но уже в понедельник кредиторы прослышат, что Дестер уволен со студии, и тогда они все на машинах, пешком и на такси ринутся сюда. Чем мы их встретим? Нам надо будет показать им, что у Дестера есть деньги. Для этого мы выберем двух-трех самых надоедливых и заплатим им. Они разнесут это по городу, и если нам повезет, то остальные отстанут. С сегодняшнего дня я присваиваю себе должность личного секретаря Дестера, чтоб иметь право от его имени делать заявления и распоряжения. Я смогу убедить всех, что Дестеру предлагают работу в коммерческой рекламе телевидения, что в данный момент он находится в Нью-Йорке, где оформляет это назначение, что до его возвращения все дела он поручил вести секретарю.
Элен села и изумленно посмотрела на меня.
– Тебе не поверят.
– Поверят. Ты не видела меня в деле. Я же прирожденный коммивояжер. Я могу продать снег эскимосам, если очень постараюсь. А в этом деле я буду стараться изо всех сил. Но мой блеф должен быть подкреплен деньгами: стоит уплатить одному-двум – и остальные будут умолять меня отложить их счета. Я уверен, что для этого обмана мне нужно иметь, по крайней мере, шесть тысяч долларов. Если повезет, то за «кадиллак» я выручу две с половиной тысячи, да еще мои собственные две тысячи. Теперь ты должна раскошелиться.
Элен встала с постели.
– Откуда я знаю, что ты говоришь правду? А вдруг ты возьмешь деньги да удерешь?!
– Неужели ты думаешь, что я променяю свою долю в страховке на кучу стекляшек?
В конце концов мне удалось заставить мою партнершу выложить драгоценности.
Я выехал в Сан-Франциско в семь часов утра. «Кадиллак» нельзя было продавать в Лос-Анджелесе, так как могли разнестись слухи о продаже имущества Дестера. «Кадиллак» шел легко. Через несколько часов я добрался до Сан-Франциско. Я побывал у трех скупщиков машин, прежде чем мне дали настоящую цену. Ювелирные магазины были закрыты по случаю уик-энда, но я нашел ломбард и заложил драгоценности за 1500 долларов. Правда, я надеялся на большее, но зато их можно было выкупить обратно. Теперь я располагал капиталом в размере 5600 долларов, включая мои две тысячи.
В Лос-Анджелес я вернулся самолетом, а домой – на такси.
Я вошел в гостиную, когда часы били девять. Я ожидал встретить Элен, но увидел толстого коротышку, сидевшего с сигарой в кресле. Ему было на вид лет пятьдесят, и, судя по брюшку, которое выдавалось у него под жилетом, он провел эти годы, потакая своим слабостям. На нем был дорогой костюм, ботинки ручной работы, черный атласный галстук украшала жемчужная булавка. С первого взгляда я понял, что имею дело с кредитором. Об этом говорили и стальной блеск в его глазах, и широкая бодрая улыбка, такая же фальшивая, как и ресницы кинозвезды.
– Я жду мистера Дестера, – произнес он, вставая. – Миссис Дестер сообщила, что сегодня он должен возвратиться рано.
– Мистера Дестера вообще не будет несколько дней, – сказал я. – Меня зовут Глин Нэш, я его личный секретарь. Чем могу служить? В отсутствие мистера Дестера я занимаюсь его делами.
Толстяк нахмурился.
– Мне хотелось бы поговорить с мистером Дестером лично, – заявил он недовольно.
– О'кей, – согласился я, пожав плечами. – Дайте мне ваши имя и адрес, и когда мистер Дестер вернется, я сообщу ему о вас. Если у него будет время, то я устрою вам свидание.
– Вы упомянули, что он прибудет в среду?
– Я не сказал, что в среду. По правде говоря, мне точно неизвестно, когда он появится. Он сейчас очень занят. Он вылетел в Нью-Йорк, возможно, вернется в среду, возможно, нет.
– В Нью-Йорк? – Толстяк приподнял брови. – Я думаю, что мне стоит представиться. Меня зовут Хаммерсток. – Он улыбнулся, показав фальшивые зубы. – Торговля винами «Хаммерсток и Джудд». Я пришел по поводу счета мистера Дестера.
Я понял, что он должен быть одним из главных кредиторов, а если уж не из главных, то из самых надоедливых. Если мне удастся справиться с ним, то я смогу разделаться и с остальными.
– Счета мистера Дестера? – спросил я удивленно. – А в чем дело?
– Он слишком давно их не оплачивал, – сообщил Хаммерсток, роясь в кармане. – Мы же не раз писали мистеру Дестеру…
– Мистер Дестер слишком занят, чтобы думать о маленьких счетах, – ответил я и, подойдя к столу, взял сигарету из коробки. – Неужели ваша фирма испытывает недостаток в деньгах?
Толстяк побагровел.
– Недостаток в деньгах? Как вы…
– Ладно, к чему лишние волнения? Мистер Дестер занят сейчас делом, которое отнимает у него все время, поэтому он и поручил мне приглядывать за его личными делами. Скажите, сколько он должен вам, и я выпишу чек, сообщив хозяину, что вы беспокоили его по поводу оплаты счета.
– А каким делом сейчас занят мистер Дестер? – спросил Хаммерсток, глядя на меня с внезапным интересом.
– Он ушел из студии «Пасифик» и поступает на работу в коммерческое телевидение. Так каков счет?
– Четыре тысячи долларов.
Эта цифра меня потрясла. Не могу понять, как может человек выпить виски на такую сумму и при этом остаться в живых.
– Оставьте счет на столе. Я доложу обо всем мистеру Дестеру, – сказал я Хаммерстоку, доставшему из кармана счет. Потом я задумчиво посмотрел на толстяка. – Знаете, что мне пришло в голову? Мистеру Дестеру может не понравиться, что вы приходили сюда. Дело в том, что он сейчас занимается вопросом создания телевизионной коммерческой студии прямо в Голливуде. Скажу вам по секрету: мощный синдикат, в котором он будет работать, собирается купить одну из кинокомпаний, чтобы пользоваться ее базой. Тогда мистер Дестер будет очень всем нужен, у него будет много гостей, а фирма, поставляющая ему спиртное, будет в выигрыше.
Хаммерсток поперхнулся.
– Ну, тогда… – Он начал прятать счет в карман, но я взял его.
– Впрочем, я могу оплатить его, – произнес я. – Он не велик. Пожалуй, я даже дам вам наличные.
Если бы он взял деньги, то я бы здорово влип, но я достаточно хорошо знал человеческую натуру. При виде внушительной пачки денег у толстяка глаза вылезли на лоб. Он выхватил счет у меня из рук и залепетал, что будет рад подождать, что явился сюда, поддавшись ходившим слухам, что рад предоставить мистеру Дестеру какой угодно кредит. Еще Хаммерсток просил меня сообщить мистеру Дестеру о его приходе и выразил надежду, что этот небольшой инцидент со счетом не настроит мистера против его фирмы. Гость продолжал бы так до бесконечности, если бы я не выставил его из дома. Закрыв дверь, я прислонился к ней и от души расхохотался.
