Обнаружил ее наш маленький официант, пришедший к «мамочке» на свиданку в условленное время. Парнишке повезло, что все произошло в светлое время суток, и он не включил сразу свет, иначе мы имели бы два трупа вместо одного. Он регулярно смотрит сериал про ментов, поэтому знал, что надо открыть все окна в квартире настежь и дать газу выветриться. Кроме того, он оказался хорошим гражданином и позвонил в полицию, а не ударился в бега из страха перед неприятностями. К его чести, надо сказать, что он очень переживал по поводу безвременной кончины своей великовозрастной возлюбленной. Несомненно, в его отношении к ней присутствовала корысть, но он оказался существом благодарным и умеет ценить добро, которое ему сделали. Думаю, родная мамаша вряд ли заботилась о нем лучше, чем Субботина, поэтому паренек полон готовности сотрудничать с органами.
– А ты не думаешь, что он и убил свою благодетельницу? – спросила Рита.
– Кто же убивает курицу, несущую золотые яйца?
Девушка промолчала.
– Дальше – еще круче, – продолжал Женька. – Мы порылись в Глафирином компьютере: он абсолютно «голенький»! Вся информация стерта, остались только инсталлированные программы, представляешь? В квартире царил не то чтобы беспорядок, но в ней явно что-то искали – как у Чернецова.
– Снова записи? – предположила Рита.
– Я так и подумал, поэтому выбил разрешение на экспертизу ее рабочего компьютера. Там удалось обнаружить начало статьи о смерти Романа Чернецова. К сожалению, статья не закончена, но в ней есть намек на то, что Субботина знала, кто убил вашего плясуна. Более того, она утверждала, что это убийство связано со смертью твоего отца! В ее заметках есть упоминание о некой информации, находящейся в ее распоряжении, но закончить статью Глафира не успела. Теперь можно предполагать, что все три убийства – Григория Сергеевича, Романа Чернецова и Глафиры Субботиной – связаны между собой. Помнишь, я с самого начала говорил, что маньяк тут ни при чем? По крайней мере, в двух последних случаях убийца устраивал в квартирах обыск. У Чернецова он изъял из фонотеки несколько дисков, зато не потрудился уничтожить остальные, понадеявшись на то, что ловкая инсценировка под маньяка пройдет на ура. У Субботиной, очевидно, он тоже искал диски и, вероятно, нашел, потому что мы обшарили каждый сантиметр в ее квартире и в кабинете, но ничего не обнаружили. Ее юный любовник абсолютно не в курсе дела, она не давала ему на хранение никаких материалов. Мы даже поковырялись в ее новом доме в Лисьем Носу, но и там ничего не нашли. Так что, похоже, убийца решил скосить под маньяка, раз представилась такая возможность и вы все равно ожидаете исполнения угроз!
– Но ведь об угрозах знал очень узкий круг людей, только свои, а это значит…
– Значит, что кто-то из «своих» это и сделал, – закончил Фисуненко.
Проводив Женьку, Рита вернулась на кухню. Должна ли она положиться на Фисуненко и ждать, чем дело кончится, или пришло время немного помочь приятелю? Завтра – последний день перед премьерой, а значит, и самый опасный. Если целью убийцы является отмена спектакля, значит, он должен нанести удар в ближайшее время. Но Женька считает, что преступник преследует отнюдь не эту цель, тогда какую?
Предаваясь невеселым мыслям, Рита вдруг с ужасом поняла, что умяла почти всю банку с маринованными помидорами! Она закрутила крышку и, чтобы скрыть следы «преступления», запрятала полупустой сосуд в самый дальний угол балкона. Проделав эту манипуляцию, девушка решила заняться уборкой. Она давно усвоила, что домашний труд если и не облагораживает, то, по крайней мере, успокаивает нервы, поэтому она с повышенным усердием принялась стирать пыль с и без того сверкающей полировкой мебели, потому что ее мать отличалась чистоплотностью. Рита же могла месяцами не замечать пыли и грязи, а потом, в состоянии волнения или возбуждения, вдруг схватиться за тряпку, вылизать квартиру за один день и снова накапливать грязь – до следующего стресса.
Едва Рита успела убрать пылесос в стенной шкаф, как услышала, что в замке поворачивается ключ: вернулся Игорь. Мама предусмотрительно отдала ему папин ключ, чтобы он мог чувствовать себя как дома. Рита, встрепанная и одетая в отцовскую рубашку и отвисшие на коленях треники, встретила его на пороге. Она сразу поняла, что он не в духе. Сняв пальто и длинный теплый шарф, которым всегда заматывал горло в морозные дни и который был давным-давно собственноручно связан Натальей Ильиничной, Байрамов прошел в ванную. Рите не терпелось расспросить его о делах в театре, но она понимала, что он не расположен к беседам, поэтому ждала подходящего момента. Выйдя из ванной, Игорь, вопреки ее ожиданиям, не пошел на кухню, а отправился в спальню. Девушка последовала за ним.
– Что тебе приготовить? – спросила она. – То есть все готово, но надо разогреть. Если бы ты позвонил минут за двадцать…
– Я не голоден, – резко прервал ее Игорь.
– Что случилось? – встревожилась Рита. – Это из-за Мити? Он остался или…
– Остался, – кивнул Байрамов. – Ничего не случилось, просто я устал как собака!
Он нырнул под одеяло и отвернулся к стене. Рита бросила взгляд на часы: половина десятого! Она убавила громкость телефона на туалетном столике, чтобы Игоря не разбудил неожиданный звонок, а сама отправилась на кухню сварить себе еще чашку кофе. Пока машина делала свое дело, девушка набрала номер Марины Кушанашвили. Марина долго мялась, но потом рассказала, что Митя не пропустил репетицию и не ушел из проекта, но танцевал сегодня отвратительно, причем ей, Марине, показалось, что он делает это назло Байрамову. Конечно же, Марина понятия не имела о том, что произошло между Ритой, Игорем и Митей, поэтому ей показалось странным, что Игорь, обычно не стеснявшийся в выражениях, был на редкость терпелив. Он практически не делал Мите замечаний, хотя все видели, что тот танцует одной левой ногой. Повесив трубку, Рита несколько минут собиралась с мыслями. То, чего они с Байрамовым боялись, не произошло, а значит, премьера состоится. Даже если Митя решил подвести их и намеренно завалить шоу, это не имело большого значения – другие вытянут представление. Кроме того, Рита знала, что Митя слишком честолюбив, чтобы подвергнуться риску быть в пух и прах раскритикованным специалистами и балетоманами. Но остается главная опасность – убийца. Хоть Женька и уверен в том, что он не псих, объяснения его действиям пока не находилось. Допустим, в квартирах Глафиры и Ромки искали записи, но что же с отцом? Его кабинет был в порядке, когда Рита вошла, да и полиция ничего не обнаружила, кроме записок, которые, как выяснилось, писал Чернецов. Рита не сомневалась, что он не убивал Григория Сергеевича.
Пора что-то предпринять! Слишком долго она довольствовалась скудной информацией, предоставляемой Женькой, а теперь настало время включиться в расследование. Есть вещи, о которых не расскажут работникам органов, но с удовольствием поведают частному лицу, особенно если это лицо изобретет подходящую легенду для пущей правдоподобности. Где там работает юный любовник Глафиры? Кажется, в клубе «Метро»! Женька назвал только его имя – Валера. Интересно, сколько Валер может работать в одном клубе? Спросить у Женьки фамилию? Исключено, он сразу заинтересуется, зачем да почему…
