Рита скривилась, представив безрадостную перспективу.
– Но я все равно не понимаю, – добавила она, – за что Митя расправился с Ромкой и Глафирой? Может, он ненормальный?
– Ты прямо в корень глядишь, подруга – наш малыш, видать по совету адвоката, косит под душевнобольного. Однако у меня хватит доказательств, чтобы опровергнуть диагноз любого, даже самого маститого психиатра, которого вздумается притащить адвокату!
– То есть он…
– Абсолютно в здравом уме! Твоего папу Строганов и впрямь убил в сердцах – в ответ на его жестокие слова он замахнулся, ударил, но силу удара не рассчитал. Григорий Сергеевич, возможно, выжил бы, не ударься он об угол стола. Действия Строганова повлекли за собой смерть жертвы. Я прослушал запись, которую не передавал тебе Горенштейн: окажись на месте твоего Митьки, не знаю, как бы я среагировал! Твой папаша в выражениях не стеснялся, он сравнял строгановское самолюбие с землей, просто камня на камне не оставил! Вот Митя и ударил – заметь, рукой. Григорий Сергеевич был «под газом» и не удержался на ногах. Потому-то первоначально следователь по делу и предположил, что имел место несчастный случай и что никого другого в кабинете на момент гибели твоего отца не было.
– У папы на скуле был большой синяк, – заметила Рита. – Я его сразу заметила.
– Да, но ведь следователь выяснил, что Григорий Сергеевич подрался с Байрамовым, и вполне логично было предположить, что это – последствие той драки. Однако запись не оставляет места сомнениям. Дмитрий надеялся, что, выгнав Игоря, твой отец вернет ему роль Ланселота, а на Артура поставит паренька из второго состава, ведь, насколько я понимаю, его партия не такая сложная?
Рита согласно кивнула, и Женька продолжал:
– Строганов, дурачок, полагал, что главное препятствие в его карьере – Байрамов – устранено, но Синявский быстренько объяснил Дмитрию его место! Став причиной гибели твоего отца, парень так перепугался, что некоторое время, видимо, метался по кабинету, бормоча что-то бессвязное – все это есть на записи.
– В тот день, когда погиб папа, – медленно произнесла Рита, – я нашла Митю в баре. Он был сильно пьян. Я удивилась, так как никогда не видела, чтобы он напивался!
– А как ты думала – он же человека убил! И не просто человека, а того, кого считал своим учителем, бесконечно уважал… и боялся. Думаю, в тот момент он полагал, что его жизнь рухнула, и не понимал, что делать дальше.
– Но каким образом Ромке удалось записать то, что произошло в папином кабинете? – недоуменно спросила Рита. – Его же там не было!
– Ваш Ромка – выдающаяся в некотором роде личность. Судя по оценкам сведущих людей, танцевал он не лучшим образом, зато уж шантажистом стал по-настоящему профессиональным! Он знал обо всем, что происходит в труппе, даже о тайнах личной жизни своих коллег. Наверное, поначалу он интересовался просто из природного любопытства. Знаешь, есть такие люди типа хочу-все-знать, к ним относился и Роман Чернецов. А потом он решил, что пора поставить свои таланты на коммерческую основу. Он случайно видел, кто сидел за рулем в день аварии, в которой пострадал Игорь, и знал, что Строганов тоже в курсе, потому что выскочил на улицу сразу же вслед за ним. Также он был в курсе отношений Галины Сомовой с Синявским, хотя это, пожалуй, не такой уж секрет: многие в труппе догадывались, что он изменяет жене, хотя личность любовницы не являлась тайной только для одного Чернецова. Самое интересное, что именно Дмитрий впоследствии сообщил твоему отцу о том, что таинственным любовником, ради которого Сомова оставила его, был не кто иной, как Байрамов. Строганов пытался любыми способами устранить Игоря со своего пути, но, несмотря на все его старания поссорить твоего отца с его любимцем, каждый раз он терпел неудачу. Лишь однажды ему повезло – когда Игорь попал в аварию и серьезно повредил ногу. Много лет после этого Дмитрий жил спокойно, но внезапно твоему отцу, терзаемому чувством вины, пришла в голову идея задействовать Байрамова в новом проекте!
– Да, Митька рассказал мне о чувствах, которые им обуревали, когда Игорь вернулся, – вздохнула Рита. – Байрамову многие завидуют, но я и не подозревала, какая ненависть тлеет у Строганова внутри, ведь они считались друзьями!
– Точно. И он решил уделать соперника с другой стороны – подобравшись к тебе. Ты не обижайся – наверняка он испытывал к тебе симпатию, но, скорее всего, главным было не это, а нездоровое желание хоть в чем-то ущемить Байрамова, показать ему, что далеко не из всякой ситуации он может выйти победителем. И ведь он тебя заполучил, хоть и ненадолго!
Рита почувствовала, как щеки и шея наливаются кровью – она испытывала стыд. И вовсе не потому, что не раскусила Митькино нутро, а потому, что обманывала его, крутя с ним роман. Оправдывало ее лишь то, что она и сама тогда не знала, что обманывает.
– Как я уже сказал, – после короткой паузы возобновил разговор Фисуненко, – Строганов случайно убил Григория Сергеевича, но он не мог знать, что за несколько минут до этого у Синявского состоялся разговор с Чернецовым, который пришел за очередной порцией «денежного пособия». В тот день Синявский раз и навсегда отказался платить Роману за молчание и сказал ему, что отправил Игорю все его «подметные» письма с требованием денег, чтобы тот сам решил, что с этим делать, ведь проблема касалась и Байрамова…
– Погоди, – прервала приятеля Рита, – об этом я знаю, но как Ромке удалось записать разговор папы с Митькой?
– «Жучок». Маленькая такая штуковина…
– Я в курсе, что такое «жучок»! Где, черт подери, он его достал?
– Ой, Маргоша, в Интернете черта лысого можно купить, причем весьма недорого! Особенно если этот «черт» китайского производства. Зайди, скажем, на сайт «джеймсбонд. com», и ты удивишься богатству выбора! «Жучок» Чернецова был замаскирован под обычный тройник, и никто бы не догадался, что он собой представляет, если бы не знал, что искать. Высокочувствительный приемник закамуфлирован под китайский «Tecsun R909» и имеет выход на диктофон, наушники и подавитель шумов. Длительность действия – пятьсот метров. Следователи его не нашли, потому что сразу предположили, что твоего папу никто не убивал. Кроме того, как я уже сказал, у них не было наводки. Когда я узнал о существовании неких записей у Чернецова, то попросил у Байрамова ключ и сам все там обшарил. И нашел «жучок». Так вот после окончательного объяснения с Синявским Чернецов понял, что лишается постоянного источника дохода. Он даже не думал о том, чтобы пойти в полицию. Во-первых, это не принесло бы никаких денег – в лучшем случае моральное удовлетворение. Кроме того, без свидетельства Байрамова (а он своим многолетним молчанием ясно дал понять, что не станет ворошить прошлое и обвинять твоего папашу) показания Чернецова восприняли бы не иначе как поклеп. Что же касается романа Григория Сергеевича с Галиной Сомовой – Чернецов, конечно, мог рассказать обо всем Наталье Ильиничне (просто чтобы насолить Синявскому), но, опять же, особого смысла в этом не было, тем более что все закончилось много лет назад. То, что я тебе сейчас скажу, ничем не подтверждается, так как Строганов пока не колется, однако кое-какие свидетельства у меня все же есть. Но, прошу, воспринимай мои слова не как факты, а как возможную реконструкцию событий, ладно? Так вот, благодаря тому, что Чернецов не сразу отправился домой, он стал свидетелем того, как с черного хода к твоему отцу зашел Дмитрий. Роману, разумеется, стало интересно, зачем он явился, поэтому он не стал торопиться отъезжать, а включил свою шпионскую штуковину и стал слушать. Строганов не мог выбрать времени хуже для беседы о своем будущем: после визита Чернецова твой отец был вне себя от злости! А сам Роман, неожиданно для себя, нашел новый источник дохода: став свидетелем неосторожного убийства Григория Сергеевича, он понял, что теперь может шантажировать Строганова. Тот был в ужасе от первого письма Чернецова и даже не догадывался, кто его прислал. Он быстренько раздобыл требуемую сумму и оставил там, где требовал Роман, но потом, от тебя, он узнал, что кто-то шантажировал Синявского. Ему не составило труда догадаться, кто этим занимается, и он понял, что Чернецов не остановится и будет тянуть из него деньги всю оставшуюся жизнь! У Дмитрия и так хватало проблем: он уже убил твоего отца, пусть и непреднамеренно, а до этого пытался в очередной раз избавиться от Байрамова, подпилив кронштейн в театре…
