— Нет, лучше спирту, — не понял сарказма «Бульба».
— Так, спирт закончился, коньяк не хочешь, скидывай портки, кажь болезнь.
— Ну, можно и коньяк, ежали спирта нет.
— Все, дядя, — теряю терпение. — Оголяй зад!
Пациент кряхтя заходит за ширму, долго возится, снимая штаны:
— Доктор, только аккуратно! Болит дюже!
— Нда уж! — только и смог сказать я, увидев причину страданий: между худых ягодиц зияла огромная черная дыра, по центру которой чудом сохранилось анальное отверстие. — А где геморрой?
— Доктор, не Знаю! Там был! Болит, спасу нет!
— Одевайтесь! Надо в больницу ложиться, там у вас пол-задницы сгнило.
— Как сгнило?
— Ну, я думаю, это вы мне расскажете как.
— Доктор, меня геморрой уж лет пять как мучает, а я трактористом работаю, много сидеть приходиться. Может, из-за этого?
— А дальше?
— Ну, с месяц назад он опять воспалился, я свечи ставил, лопух прикладывал, картошку сырую — ничего не помогает. Хотел к вам ехать, да тут кум Федор подсказал народное средство. Возьми, говорит, кирпич, нагрей и посиди на нем. Ну, я нагрел и посидел. Сначала ничего, вроде легче чуть-чуть стало, а потом, наоборот, еще сильней болеть стало. Температура поднялась.
— До каких цифр?
— Не знаю, градусник разбился еще в прошлом годе, но чувствовал, что горю весь.
— А к нам почему не поехал?
— Да, думал, пройдет. А позавчера гной из энтого места пошел. Да много! И вчера весь день тек, да вонючий такой, ужас! Ну баба моя и говорит: собирайся, Васильич, и езжай до хирурга!
— Ясно все! Васильич, у тебя от самолечения кирпичом развился ожог с последующим парапроктитом.
— Пара чего?
— Не важно. Гнойник образовался, он сам и вскрылся, но сейчас есть полость, надо лечить в стационаре.
— А так нельзя? Может, выпишешь каких мазей? Я дома и помажу.
— Нет, только в стационаре!
Ох, и намучился я с этим Васильичем! Ни одна стандартная марлевая салфетка ему не годилась, все они были слишком малы. Пришлось стерилизовать обычные вафельные полотенца, смачивать их гипертоническим раствором и заполнять им раневую полость. Да, в рану любителя народной медицины умещалось целое полотенце. Два с лишним месяца закрывалась рана. А столько ушло перевязочного материала! Но, слава богу, Васильич поправился и был выписан с рекомендациями больше не садиться на раскаленные кирпичи.
Проблема закрытия таких обширных ран до сих пор не решена. Приходится иногда применять и полотенца — кстати, неплохой вариант. Гнойные раны в первую очередь необходимо очистить от гноя и некротических масс. Часть можно срезать, а часть всасывается в повязку.
Десятипроцентный раствор поваренной соли, именуемый гипертоническим, нанесенный на марлевую салфетку, хорошо впитывает гной. Основное свойство марли — гигроскопичность. Его и используют при перевязках. Но менять такую повязку надо каждый день, а лучше — два раза в день: через восемь часов ее гигроскопические свойства ухудшаются, а через сутки и вовсе проходят. Повязка начинает работать как источник инфекции.
Никто нам не выдаст столько марли, сколько иногда нужно; тут и выручают вафельные полотенца.
Вспоминаю тетеньку — деревенскую учительницу, познакомившуюся с нами из-за своей глупости.
Учительница страдала поясничным остеохондрозом. Она не лежала на горячих кирпичах, не закапывалась по шею в навоз (есть и такой метод), а решила воспользоваться услугами заезжего то ли корейца, то ли китайца, практиковавшего восточную медицину, в частности, иглоукалывание.
Я не против китайской, тибетской и прочей нетрадиционной медицины, отнюдь! Но ее должны практиковать профессионалы, а не шарлатаны, коих в те времена развелось великое множество.
Умельцы на цветных принтерах ваяли себе разного рода дипломы и сертификаты с громкими титулами — профессор китайско-вьетнамского направления тибетского нейрогуморального университета или академик естествозначимых медико-биологоразведочных наук, народный целитель Верхней Монголии и Нижнего Тибета и т. п. Причем эти документы настолько хорошо получались, что Остап Ибрагимович позавидовал бы.
Нахватавшись чего-то по верхам и обзаведясь необходимым оборудованием, эти господа рванули зарабатывать бабло. Конечно, в крупные населенные пункты они не совались — слишком велика была вероятность разоблачения, гастролировали по деревням и селам. Деньгами крестьяне были не богаты, поэтому им приходилось порой продавать последнее, чтобы расплатиться с «лекарями».
Целители брались за все — камни в почках и желчном пузыре, язва желудка, артриты, колики, пьянство и прочая. Не было такого заболевания, которое они не лечили бы; другое дело, что их «искусство» мало кому помогало. Но к тому времени, как страдалец понимал, что его кинули, мошенники были уже далеко.
Лжеврачи нигде не останавливались подолгу. Приехав в деревню, вешали объявления о своей деятельности, снимали сельский клуб и начинали практиковать. Как только представители власти начинали ими интересоваться — скрывались в неизвестном направлении.
Вот и наша героиня неосторожно обратилась к такому «профессору». Тот пообещал избавить ее от остеохондроза, радикулита, а заодно и от песка в почках за четыре сеанса иглоукалывания. Женщина продала корову и пошла в клуб.
Пройдя ускоренный курс иглорефлексотерапии, педагог и вправду отметила улучшение: прошли боли в пояснице, она могла сгибаться и разгибаться. Смущала женщину лишь утрата коровы, а еще то, что восточный специалист никогда не мыл руки перед сеансом, а иголки свои втыкал всем подряд, даже не обрабатывая.
Когда она поинтересовалась, почему же он не протирает иголки хотя бы спиртом, китайско-корейский спец ответил, что, дескать, это излишне, так как инструменты изготовлены из серебра, которое убивает всех микробов.
Не знаю, как насчет микробов, но учительницу он точно чуть не убил. Через несколько дней она почувствовала боли в пояснице слева, в том месте, куда чаще колол чудо-доктор. Затем поднялась температура, женщина ослабела, а вскоре и вовсе слегла в постель.
В хирургию она попала в критическом состоянии. Налицо были все признаки сильнейшей интоксикации. Мы увидели припухлость на пояснице, слева, взяли пункцию — получили гной. Взяли учительницу в перевязочную с рабочим диагнозом «абсцесс поясничной области слева». Ввели больную в наркоз, я сделал разрез — и едва успел отскочить в сторону: из раны хлынул зловонный сливкообразный гной. Медсестра подставила полулитровый лоток — мгновение, и он заполнился; медсестра подставила второй, третий, четвертый, пятый… Гной все лился. Вышло чуть больше трех литров. Три литра гноя!
Когда гнойник иссяк, мы увидели крайне неприятную картину: у женщины выгнили практически все мягкие ткани забрюшинного пространства. На дне раны угадывалась почка, позвоночник, ребра, хвост поджелудочной железы. Невероятно! Как она с таким жила?
