Впоследствии лейтенанту наложили двенадцать швов, а также сделали сорок уколов от бешенства, и, как выяснилось, не зря. И вот сейчас Гуров вновь оказался в похожей ситуации, с той лишь разницей, что на этот раз был один на один с псами. Но теперь он полковник, а не зеленый лейтенант, и имеет неплохой жизненный опыт.
То, что отсюда нужно поскорее убираться, было очевидно. Плисецкий, видимо, заметил собак и поспешил покинуть свое укрытие.
«Нашел, где прятаться, идиот!» – мысленно послал ему привет Лев.
Он медленно сделал шаг назад. Пес мгновенно зарычал и вздыбился. В унисон ему заворчали другие собаки. Лев замер, затем снова стал отступать. Правая рука его скользнула к кобуре и нащупала пистолет. Одновременно сзади послышался какой-то шорох, он резко обернулся, и это стало его главной ошибкой: оскаленный пес совершил гигантский прыжок и, бросившись к нему, повалил на землю. В нескольких сантиметрах от своего лица Лев увидел длинные мокрые клыки и успел вцепиться в могучую собачью шею.
Пес, казалось, обладал силой быка: шея его была практически негнущейся. Гуров изо всех сил давил на нее, пытаясь сжать обе руки на горле пса и задушить. Он не мог достать пистолет: для этого нужно было освободить одну руку, а удержать пса таким образом было нереально. Действуя на одних рефлексах, Лев лишь сильнее и сильнее сжимал руки, давя на кадык собаки. Ситуация осложнялась тем, что лежал он в мокрой, вязкой грязи, скользя по ней спиной.
Грянул выстрел. За ним еще один и еще. Боковым зрением Гуров заметил, как три темные тени упали на землю. Остальные псы бросились врассыпную, скуля и визжа на ходу. Затем чьи-то сильные руки подхватили его сзади и подняли с земли. Он тяжело задышал, пытаясь выровнять дыхание. Черный кобель валялся на земле обездвиженным, рядом лежало еще несколько собачьих трупов.
Где-то хлопнула балконная дверь, и вновь стало тихо, а Лев все не мог отдышаться и удержать равновесие: ноги разъезжались в грязи, и если бы его не поддерживали сзади, он бы снова свалился на землю.
Наконец Гуров более-менее пришел в себя и хотел обернуться, чтобы поблагодарить своего нечаянного спасителя, а заодно посмотреть, кто это, как вдруг почувствовал, что в бок ему уперся ствол пистолета, а затем незнакомый мужской голос негромко, но твердо произнес:
– Не надо пугаться и оборачиваться. Шагайте вперед.
Глава 6
Медленно развернув корпус в сторону дорожки, полковник выполнил требование. Он двинулся от вонючих контейнеров вперед, постоянно ощущая прикосновение пистолета. Его спутник не отставал ни на шаг, следуя за ним словно приклеенный.
Они прошли мимо домов и вышли в тот самый проем между пятиэтажек, куда Гуров въехал несколько минут назад на свою голову. У обочины был припаркован темно-синий автомобиль марки «Ниссан», и сопровождавший Гурова мужчина направился к нему. Профессиональным взглядом Гуров скользнул по номерам.
– Не стоит запоминать номера, – тут же произнес его спутник. – Это ни к чему. Вам же сказали – не надо пугаться.
– Кто вы? – не оборачиваясь, спросил Лев.
– Мое имя вам ничего не скажет. Вы, пожалуйста, выполняйте мои требования, и все будет хорошо. Для начала вам нужно просто сесть в этот автомобиль.
Гуров бросил взгляд на переднее сиденье. За рулем сидел какой-то человек: весь в темном, с надвинутой на глаза кепкой. Мужчина подвел его к заднему сиденью и открыл дверцу. Лев нагнулся, чтобы сесть, и в этот момент ему на глаза легло что-то плотное. Он невольно поднял руки, но снова получил властное предупреждение:
– Не нужно пытаться мне мешать! Это делается в ваших же интересах.
Гуров понял, что ему завязали глаза, а затем усадили на заднее сиденье. Справа и слева сели два человека, плотно зажав его между собой.
– Поехали! – бросил один из них, и «Ниссан» плавно тронулся с места.
Сидевший справа мужчина сунул руку в карман пальто Гурова и достал оттуда его пистолет. Лев промолчал, пытаться вырвать оружие с завязанными глазами было бы крайне глупо.
Ехали они долго. Лев пытался сначала следить за направлением, но быстро понял, что это бесполезно: с завязанными глазами ничего не определишь, а салон автомобиля очень хорошо скрывал посторонние звуки.
Их никто не останавливал, машина шла ровно, явно управляемая профессионалом. Гуров лишь мысленно отсчитывал время, хотя прекрасно понимал, что его намеренно могли кружить по одному и тому же месту. Кто были эти люди и что им нужно – он не имел ни малейшего представления. Успокаивало одно: раз завязали глаза, значит, убивать не собираются. Да и вообще, если б хотели убить, то не стали бы отбивать у собак. В тот момент он находился на волосок от смерти, и не было нужды тратить пули и брать грех на душу.
По дороге Лев думал о Плисецком: куда тот мог деться? Неужели его похитили те самые люди, от которых прятался владелец «Гармонии»? Но где, в таком случае, он сам? Убит? За что, почему? И что нужно от Гурова?
Ответов не было, да и не привык полковник гадать на пустом месте. Нужно было дождаться приезда в пункт Х – ясно, что именно там должна состояться главная беседа. Он надеялся, что осталось недолго, потому что ехали они, по его подсчетам, уже больше часа.
Машина сбавила скорость и поехала совсем медленно – так, словно въезжала в достаточно узкий проход. Проехав метров двести, она наконец остановилась, и водитель посигналил. Послышался звук отпираемых ворот, и машина въехала во двор.
Открылась дверца, и сидевший справа от Гурова человек произнес:
– Выходите.
Второй легонько подтолкнул Гурова в спину. Лев повернулся и опустил ноги на землю. Куда его повели, он, естественно, не видел, повязка по-прежнему была на глазах, и завязана была весьма туго. Да он и не пытался ее снять: безоружный, слепой, на глазах у неизвестно какого количества вооруженных бандитов, он был крайне уязвим.
Все поднялись на высокое крыльцо и вошли в дом. Гурова провели по длинному коридору, затем постучали в дверь, и в ответ послышался чей-то голос:
– Да!
Льва втолкнули в комнату.
– Снимите с него повязку! – скомандовал тот же голос, и чьи-то руки принялись развязывать узел.
Наконец повязка упала на пол, и в глаза Гурова сразу же брызнул яркий свет, заставивший его невольно зажмуриться. Когда же он открыл глаза, то первым делом увидел огромный стол, стоявший в просторной комнате, уставленный всевозможными блюдами. За столом сидел не менее огромный человек, не узнать которого было невозможно: это был Буров.
Рядом с ним, демонстрируя колоссальный контраст, сидел бледный и субтильный Леонид Максимович Плисецкий, казавшийся на фоне Бурова мелким воробышком. Он старательно прятал от Гурова взгляд, но полковник и не смотрел на него. Его глаза сосредоточились на хозяине этого дома.
Тот грузно восседал в кресле, изготовленном, по всей видимости, на заказ, поскольку оно скорее напоминало то ли высокий диван, то ли трон. При этом Буров в правой руке держал свиную ногу, уже наполовину объеденную. Он положил ее на тарелку, вытер салфеткой жирный рот и произнес:
