– Вспоминается Тэд Банди, – вставил Дремин.
– Много кто вспоминается, – кивнул Самсонов.
– Как преступник заставляет жертв сесть в машину?
– Мало ли способов? Удар по голове – самый простой. А может, угрожает пистолетом или ножом. Затем он делает им укол морфина, чтобы обездвижить, и увозит. Куда – не знаю. Но у него должно быть подходящее укромное место, где никто ничего не увидит и не услышит. Так что сделай вот еще что: проверь или организуй кого-нибудь, чтобы проверил случаи пропажи морфина. Больницы в первую очередь.
Дремин кивнул:
– Ладно, я поручу это Рогожину.
– Убийца фиксирует жертв в утилизаторе при помощи тонких, но очень прочных шнуров. Скорее всего, синтетических. Знаешь, вроде тех, на которых вешают белье.
– Ага, – кивнул Дремин. – Меня как-то жена просила такие купить в строительном. Вроде очень толстой лески. Я зеленую брал, но бывают и других цветов.
– Короче, он ждет, пока они придут в себя, прежде чем убить. А чтобы не кричали, заклеивает губы мгновенно застывающим клеем.
– А как Полтавин узнал, что жертва была в сознании, когда ее раздавило?
– Благодаря клею как раз. Девушка не выдержала и вскрикнула.
– Понятно. Разорванные губы.
– Да.
– Но… тогда убийца не мог собрать кровь жертвы до того, как ее перемолоть, – подумав, заметил Дремин.
– Почему?
– Потому что у первой девушки не хватало четырех, а у второй – трех литров крови.
– И что?
– Человек умирает, если у него откачать два.
– Значит, убийца все-таки собирал кровь во время или после… перемалывания. – Самсонов с силой потер переносицу. – Честно говоря, не думаю, чтобы это было так уж важно.
– Как криминалисты вообще разобрались в этой… кровавой каше?
– Не знаю. Наверное, есть способы. Я вот тут подумал: убийца не закрывает утилизатор, стоит под кровавым дождем. Как он потом добирается до дома? Даже ночью есть вероятность того, что его остановят, да и от машины до квартиры дойти надо. Откуда такая уверенность, что никто не попадется по пути? Кроме того, салон в автомобиле будет весь в крови, а ведь это улика.
– Ну, может, он убивает голышом, а потом моется, – предположил Дремин.
– Он не мог знать, есть ли в цехе вода. Ее могли отключить.
– Логично.
– Я думаю, он пользуется специальным комбинезоном – вроде того, который носит Полтавин.
– Это возможно, – согласился Дремин. – Но вероятно, он приобрел его очень давно, так что проверка закупок ничего не даст.
– На всякий случай уточни.
– Хорошо. Если что-нибудь обнаружу, сообщу.
– Давай. А я пошел.
– Перекусить на дорожку не хочешь? Я принес пиццу, надо только разогреть, и несколько…
– Потом, если получится, – перебил его, вставая, Самсонов.
– Ладно, как знаешь. Я тебе оставлю пирожок. Может быть.
– Спасибо и на этом! – усмехнулся следователь.
Ему показалось, что Дремин в последнее время какой-то напряженный. Он уже не раз ловил на себе его внимательный задумчивый взгляд. Самсонов решил, что пришло время все выяснить. Он остановился на полдороге.
– Слушай, все в порядке? – спросил он, оборачиваясь.
– В смысле? – Дремин поднял брови, но жест показался Самсонову каким-то преувеличенным.
– Ты ничего не хочешь мне сказать?
Следак деланно пожал плечами:
– Да… в общем, нет.
– Точно?
Самсонов и Дремин несколько секунд стояли, глядя друг на друга. Наконец следак смущенно кашлянул и сказал:
– Валер, я просто думаю, что тебе не следовало брать это дело. По крайней мере не возглавлять его.
Самсонов почувствовал, как краска заливает лицо.
– А кто, по-твоему, должен руководить расследованием? – спросил он глухо. – Ты?
– Как вариант, – после паузы ответил Дремин.
– Думаешь, я не смогу найти этого гада?
– Не в этом дело.
– Я знаю в чем. Но я с этим справлюсь.
Дремин развел руками:
– Как скажешь!
– Вот и отлично! – Кивнув, Самсонов быстро вышел из кабинета.
Он чувствовал, что его слегка трясет. Он знал, что рано или поздно кто-нибудь из начальства поднимет эту тему, но не ожидал, что это будет кто-то из его коллег. По дороге к машине он постарался взять себя в руки. Предстояло много работы, и Самсонов не мог себе позволить думать или беспокоиться о чем-то, кроме главного – он должен найти и остановить убийцу!
А прямо сейчас ему предстояло встретиться с Лукиным и с головой окунуться в прошлое – то, в котором были истерзанный труп Марины, убийца, вопящий о своей невиновности, и целое море ненависти и боли.
Глава 2
Призраки настоящего
Самсонов отправился узнавать адрес Лукина. Он несколько удивился, когда оказалось, что тот уволился четыре года назад.
Самсонов записал название улицы и номер дома и отправился на северо-восток города. Дождь не прекратился, вопреки ожиданиям, а, напротив, усилился и лил уже как из ведра. Полицейский успел изрядно промокнуть, пока добежал от машины до подъезда дома, где жил Лукин. Нажав на кнопку домофона, секунд двадцать слушал гудки – безрезультатно. Тогда Самсонов вызвал соседнюю квартиру.
– Алло? – проскрипел старушечий голос.
– Почта, откройте, пожалуйста.
Раздался щелчок, и электронный замок жалобно запищал.
Полицейский поднялся на третий этаж пешком. Дверь Лукина была обшарпанной, обитой коричневым коленкором, в нескольких местах порезанным. Из дыр торчал поролон. Не так представлял себе жилище бывшего полицейского Самсонов. Он поднял руку и уже изготовился позвонить, как вдруг распахнулась соседняя дверь, и из нее выглянула старушка с шапкой редких рыжих волос – не прокрашенных у корней и оттого казавшихся отдельно живущим у нее на голове существом. На носу у нее были слегка сдвинутые вниз очки, и смотрела она поверх них.
– Это вы звонили в домофон? – спросила она недружелюбно.
– Да, – признался Самсонов.
– Вы попали ко мне, – сказала старушка, хотя это и так было ясно. – Соврали, что почта.
– Каюсь, грешен. Не знаете, Лукин здесь живет еще?
– Как сказать. А вы кто такой будете?
Самсонов продемонстрировал удостоверение.
– Помер Степаныч, что ли? – спросила старушка испуганно.
– Лукин? – на всякий случай уточнил Самсонов.
