– Похоже, наш клиент, – проговорил Дремин, щелкая зажигалкой. – Все сходится. Даже машина у него «Газель». Что вообще-то странно для архитектора.
Самсонов кивнул:
– Дело даже не в том, Мечев убийца или нет. В этом я уверен.
– Тогда в чем?
– Спасем ли мы Нику.
– Мы выбьем из него всю информацию, которая нам понадобится, ты же понимаешь. Он расскажет все!
– Бывает, что ничего не действует.
Дремин стиснул зубы так, что заходили желваки. Дым вышел через нос двумя сизыми струйками.
– Мы ее найдем! – проговорил он уверенно. – Рано или поздно колоться начинают все!
Самсонов больше ничего говорить не стал. Это было попросту бессмысленно.
Когда они вернулись в его кабинет, следователь сел за компьютер изучать личное дело Мечева, а Дремин отправился за кофе. Появился он минут через пять с двумя дымящимися кружками. На одной было написано «Лучший муж» – подарок жены. На другой – «Из Праги с любовью». Эта досталась Самсонову.
– Надо съездить к Лукину, – заметил Дремин. – Поговорить о Мечеве.
Следователь вспомнил лежащего на грязной постели бывшего полицейского, дрожащими руками хватающего ампулу с наркотой.
– Он вряд ли нам поможет.
– Мало ли. Давай отправим кого-нибудь. Например, Морозова.
– Все равно не успеет. Мы Мечева раньше возьмем.
– Ну и что?
– Ладно, позвони ему.
– Для очистки совести, – пробормотал Дремин, доставая мобильник.
Пока он звонил Морозову, Самсонов перечитал дело Мечева. Родители у того погибли во время обрушения моста в 1973 году – в Индии, неподалеку от Мумбаи. Тогда погибло много туристов, но некоторым удалось выбраться из автобуса и выплыть. Мечева вытащил из воды шофер этого самого автобуса. Его матери и отцу повезло меньше. Не говоря уж о так и не родившейся сестре.
– Представляешь, – сказал Самсонов, когда Дремин повесил трубку, – мать Мечева была беременна, когда произошел несчастный случай: автобус, в котором они ехали всей семьей, упал в реку Улхас.
– Это наш клиент! – убежденно проговорил Дремин.
В этот момент Самсонов заметил в окно подъезжающие серые фургоны.
– Пора! – сказал он, вставая. – Спецназ уже здесь. Собирай всех.
Сам он спустился первым, предупредив дежурного, что, если появится девушка и будет его спрашивать, ее необходимо задержать до его возвращения.
На улице к нему подошел Тарасов. Командир отряда спецназа был знаком Самсонову: они пару раз работали вместе еще до того, как Башметов сформировал «серийный» отдел. Высокий, подтянутый, голубоглазый, он стянул берет и вытер им лысину.
– Здорово, Валер! – сказал он, протягивая руку. – Надеюсь, мы застанем этого субчика на месте?
– Очень хотелось бы, – отозвался Самсонов, пожимая крепкую ладонь.
Полицейским выдали бронежилеты, и группа захвата отправилась на адрес, по которому был зарегистрирован Мечев.
– Хоть бы он оказался дома! – пробормотал Дремин.
Они с Самсоновым ехали вместе. Следователь промолчал. Он чувствовал, как внутри все горит и замирает от предвкушения встречи. Это был знаковый день в его жизни.
И еще он думал о Карине. Ясно, что девушка – сообщница Мечева. Вероятно, тот изначально задумал сыграть с Самсоновым в кошки-мышки и подослал ее к нему. И у него даже хватило наглости и цинизма познакомиться с полицейским, выдавая себя за отца Карины!
Самсонов едва не задохнулся от ярости и резко ударил кулаком по рулю. Автомобиль вильнул в сторону.
– Полегче! – воскликнул Дремин. – Скоро мы его возьмем!
– Тварь! – прошипел Самсонов, адресуя ругательство сразу обоим – и Мечеву, и Карине.
Автомобили остановились за две сотни метров до дома Мечева – чтобы он не увидел их в окно. Высокое серое здание с башенкой на углу и мансардами под зеленой крышей выходило одной стороной на Фонтанку, причем стояло так близко к реке, что между его стеной и оградой нельзя было даже припарковаться.
Спецназовцы и полицейские пешком преодолели оставшееся расстояние и начали занимать позиции во дворе, отрезая пути отступления.
Тарасов воспользовался универсальным электронным ключом, чтобы открыть замок в подъезде, и вверх по лестнице устремились бойцы спецназа. Самсонов и Дремин поднимались последними, держа наготове пистолеты. Они были уверены, что им не придется ими воспользоваться, но этого требовали правила.
Дверь оказалась железная. Это было отчасти преимуществом: Мечев не сможет выстрелить через нее. Но и выбить такую дверь невозможно.
Тарасов нажал кнопку звонка. Подождал пятнадцать секунд и сделал знак своим людям. Двое спецназовцев достали наборы отмычек. Не прошло и минуты, как они открыли оба замка. Дверь распахнули, в квартиру ворвались полицейские с автоматами. Самсонов наблюдал за тем, как исчезают с лестничной площадки спецназовцы. Казалось, они должны были заполнить все пространство квартиры. Когда полицейские вошли наконец следом, оказалось, что так и случилось: бойцы были повсюду.
Навстречу Самсонову вышел Тарасов. Автомат в его руке был опущен.
– Мы его нашли, – сообщил он.
– Отлично! – Самсонов с облегчением сунул «макарова» в кобуру. – Где он?
– В гостиной.
Самсонов и остальные полицейские двинулись вслед за Тарасовым. В квартире был странный запах – смесь имбиря и чего-то еще, смутно знакомого. Майор спецназа отступил в сторону, пропуская полицейских.
Самсонов шагнул было вперед, но тут же замер. Дремин у него за спиной громко выругался.
Мечев находился на кровати, придвинутой к распахнутому окну. На подоконнике лежала закрепленная саморезами доска, один край которой метра на два высовывался на улицу, а другой вплотную был подведен к небольшой гильотине, стоявшей у изголовья кровати.
Простыни и пол были покрыты кровью. Она почти высохла, но кое-где еще блестела маслянистыми лужами, над которыми жужжали влетевшие через окно мухи.
Теперь было ясно, какой запах примешивался к аромату имбиря.
– Черт! – прошипел Дремин, поднимая ботинок. – Я во что-то вляпался!
Самсонов увидел краем глаза, как следак медленно, словно в трансе, достает из кармана куртки пачку сигарет и зажигалку.
– Никакого курева! – быстро сказал он.
Дремин послушно спрятал все обратно.
– А что… с ним? – проговорил он, указав на труп.
Самсонов понимал, что он имеет в виду: тело выглядело слишком коротким. Выше плеч у него ничего не было. Полицейский сделал несколько шагов, стараясь не наступать на кровь, обошел тело и взглянул на то место, где когда-то к шее присоединялась голова. Для этого пришлось слегка отодвинуть гильотину, потому что косой нож с кровавыми разводами на полированной стали закрывал обзор.
