Гаррет грустно усмехнулся:
– Но не для Николь.
Они уже все решили. Кстати, проблема не только в них самих, а еще в этой юной леди на заднем сиденье. Да, вот так.
Мэв поджала губы.
– Ты уверен?
– Абсолютно. – Признаться, никакой уверенности у него нет, но он над этим работает.
– Что ж, найдет себе другого, – вздохнула Мэв. – Вокруг нее парни так и вьются.
То есть? Как это?
– Что? – невольно вырвалось у него.
– Ах, да ее приглашают куда-нибудь каждый день. Вчера вот двое коллег по работе… не вдвоем, а по очереди, конечно.
Ну еще бы! Она такая красавица. Наверное, она улыбается им своей особой улыбкой – такую вовек не забыть. Увидев ее улыбку, любой мужчина захочет узнать, отчего она так улыбается, и убедиться…
– Ну ты же знаешь Никки: она хоть и не кокетка, но чертовски мила. Этим-то она и берет, хотя и сама того не понимает. Так вот, а вчера…
Раздался пронзительный гудок, и Гаррет резко повернул руль, шепотом чертыхаясь.
– Будь внимателен, Гаррет! Не забывай, что ты везешь ценный груз.
– Простите, девочки.
Да, нужно собраться. Но Мэв… она достанет любого. Разве нельзя сразу сказать, чем все закончилось?
– Ой, посмотрите, какой дом! – Тетя Глория постучала пальцем по стеклу. – Какие цветы!
– Да, – кивнула Мэв, – мне тоже нравится.
Гаррет мысленно посчитал до десяти: сердце билось как бешеное, кровь кипела. Неужели Мэв собралась его помучить? И даже если она сбилась с мысли, то почему тетя Глория не требует продолжения?
– Мои розы никогда так не цветут, хотя я удобряю землю яичной скорлупой и кофейной гущей.
– Наверное, это зависит от солнца и полива.
– Николь, – прорычал Гаррет, не сдержавшись, – что она делала?
Сзади воцарилось молчание. Он взглянул в зеркало – Мэв и тетя Глория глазели на него. Одна с удивлением, а другая – с удовлетворением.
– Что ты имеешь в виду, Гаррет?
Рискуя стереть в порошок коренные зубы, он бросил на сестру такой взгляд, какого она, наверное, не помнила с тех пор, как ей исполнилось шестнадцать. Но сейчас он не произвел на нее никакого впечатления. Она вызывающе скрестила руки на груди и вздернула подбородок.
– С этими парнями, которые за ней волочатся?
– Да!
С минуту Мэв задумчиво изучала свои ногти.
– Пока ничего. Думает, который из них больше подходит, чтобы отвлечься. Выбирает, короче.
Взвизгнули тормоза, машина остановилась у дома Карлы. Приехали. Дверь в доме отворилась, и на пороге показалась радостная Карла.
– Чтобы отвлечься? – Гаррет обернулся и взглянул на Мэв.
Мэв не сразу ответила, потому что пропускала тетю Глорию к выходу.
– Ну да, что-то в этом роде. Мне кажется, она так говорила. Хотя точно не помню.
Но Гаррет не сомневался, что говорила. А это значит, что она не забыла его, так же как и он не забыл ее. И она хочет забыть о нем с другим. Понятно.
– Все, Мэв, выходи! Я поехал.
Глава 9
Тук-тук! Тук-тук!
Николь с бьющимся сердцем подскочила к двери. Гаррет.
Мэв прислала ей какое-то маловразумительное сообщение и на просьбу пояснить, чего все-таки хочет Гаррет, не ответила. И вот он здесь. Две недели она нарочно избегала его, а ночи проводила без сна, вспоминая его губы, язык и низкий рокот его голоса и говоря себе, что осталось потерпеть еще немного и этот невроз закончится. Да, как же…
Он пришел. Она не обязана ему открывать. Можно спокойно вернуться в комнату. Выключить свет и лечь в постель – не важно, что он успел заметить свет в ее окнах. Она ничего ему не должна. Не важно, что он подумает.
Но почему же она все стоит в коридоре у двери? Почему не выключает свет и не ложится в постель? Потому что не хочет показаться грубой? Потому что он ехал сорок минут после семейного ужина, чтобы увидеть ее? Потому что им необходимо снова обсудить вопрос, который они уже устали обсуждать?
Нет.
Потому что у нее в желудке нервно трепещут бабочки, и сердце болезненно сжимается, и все тело томится в предвкушении.
Она хочет его, как ничего другого на свете.
Дрожащими пальцами Николь потянулась к замку. Даже через дверь она чувствовала его притяжение, точно в воздухе бродил свободный электрический заряд. И вот дверь распахнулась, и она увидела Гаррета, омут его голубых глаз и губы, кривящиеся в усмешке.
Ах, зачем она это сделала…
Он стоял, небрежно опираясь одной рукой на косяк, и смотрел на нее.
– Говорят, что ты ищешь развлечений?
Ага, теперь понятно. Мэв накрутила его, и он приехал, чтобы разобраться.
Николь покраснела и облизала сухие губы, подбирая слова. Но когда он одобрительно зарычал, все слова вылетели у нее из головы, осталась только радость оттого, что она снова его видит.
– Я все время о тебе думаю, – сказала Николь, глядя ему в глаза и чувствуя его теплое дыхание у себя на щеке.
– Я тоже, – кивнул Гаррет.
– И потому… я решила, что мне должен помочь еще кто-то.
– И?.. – Он по-хозяйски положил вторую руку ей на затылок – уверенным, твердым жестом.
– А потом отказалась от этой идеи. – Это просто нелепо – встречаться с мужчиной лишь для того, чтобы забыть о другом.
– Молодец.
Ах, его глаза! Он так близко… Голова шла кругом от этой близости. Что же им делать?
– У меня к тебе предложение.
Николь кивнула, догадываясь, что это за предложение. Одна ночь. Та ночь, которой они себя лишили. Одна ночь – и потом они на пушечный выстрел не подойдут друг к другу. Это не повредит дружбе с Мэв. Это совершенно безопасно.
– Я согласна, – пробормотала Николь, прижимая ладони к его груди.
Гаррет коротко рассмеялся и взял ее за подбородок.
– Я рад, но ты все-таки сначала выслушай. Господи, неужели они решатся?
Их взгляды, горящие общим желанием, встретились. Одна-единственная ночь, больше ничего не надо.
– Говори. – Ее ладони скользнули ниже и стали ласкать его бугристый пресс.
– Я предлагаю принять план Мэв.
– Что? Какой план? – Николь подалась назад, чувствуя, как вожделение, словно туман, выветривается из головы.
– Ты сказала, что не умеешь строить легкие отношения, а я как раз ничего другого не умею, поэтому мы должны пойти на компромисс – выбрать золотую середину. Повстречаться некоторое время, ну как друзья и любовники. И мы не позволим нашим отношениям зайти слишком далеко.
