– Почему не стал стрелять? – Старлей едва ворочал языком. – Хочешь растянуть удовольствие?
– А ты бы выстрелил? – Глебу тоже с трудом давались слова, он вытаскивал их, как камни из почки.
– Уж не сомневайся…
– А меня, знаешь ли, мама в детстве учила – никогда не стрелять в женщин, стариков, детей и безоружных… Но тебе этого не понять, все ваше племя слеплено из другого теста… Вы ненавидите людей, вы истребляете нас, как фашисты не истребляли… Эх, надо было тебя пристрелить…
– Еще не поздно. – Старлей со скрипом провернул голову, отыскал Глеба мутным взором. – Ты что тут несешь? Кто расправился за несколько минут со всеми нашими ребятами, а теперь еще и предъявы выкатывает? Ты кто такой?
– Командир спецназа Глеб Холодов. А ты кто такой?
Старлей помешкал, нехотя признался:
– Старший лейтенант Антон Буряк. Заместитель командира минометной батареи…
– Откуда ты, старлей?
– От верблюда…
– А я из местных… Слушай, ты, умник… Все твои ребята, как один, заслужили собачью смерть. Они фашисты. И ты фашист. Думаешь, я не знаю, что означает членство в батальоне «Айдар»? Крайне правый экстремизм, исключительность украинской нации, ненависть ко всем, кого вы считаете врагами… У вас же свастика на эмблеме и на лбу, на вас же клейма ставить негде… Ты хоть знаешь, кого вы уже несколько дней обстреливаете? Конечно, знаешь, я даже не сомневаюсь. Тебе просто плевать.
В мутных глазах украинского офицера блеснуло недоумение. Но он старательно сохранял брезгливость на лице.
– Конечно, знаю. Мы обстреливаем позиции сепаратистов, окопавшихся к западу от поселка Кошурово. В самом поселке мирных жителей нет – террористы их всех выгнали…
– Ты кретин, да? – Глеб выразительно постучал кулаком по голове. – Совсем ту-ту, пан старший лейтенант? Ты либо врешь, либо полное умственное ничтожество – если не знаешь, куда летят мины твоей батареи. А летят они четко в поселок Кошурово, где вашими стараниями уже разрушено много домов. Заметь, позиции и вооружение наших войск практически не страдают, зато страдают мирные жители, которых никто не выгонял. Мы не выгоняем гражданских из их домов – это не только негуманно, но и глупо. Не верь всему, что вам говорят. По моей информации, число безвинных жертв уже перевалило за три десятка, добрая половина красивого когда-то городка лежит в руинах. А вам, уродам, даже лень взобраться на холм и посмотреть, что вы обстреливаете. Зачем? Начальству виднее, оно никогда не обманывает. Так что нормальный ничейный счет – три десятка ваших отморозков за три десятка ни в чем не повинных гражданских…
– Ты врешь, – смутился Буряк.
– Ну конечно, – ощерился Глеб. – Сижу и стараюсь перетащить тебя на свою сторону посредством российской пропаганды. Делать мне больше нечего. Да я бы лучше пристрелил тебя. Уж извини, старлей, врать не приучен. Дурят вашего брата.
– Ты тоже, капитан, не больно-то верь всему, что вам говорят, – фыркнул Буряк. – В батальоне «Айдар» хватает упертых радикалов, сторонников Бандеры и прочей идейной шелупони. А где их нет? Но это вранье, что там служат лишь сторонники «Правого сектора». Там всякие служат – и нормальные парни, которым просто надоело, что Россия нами всю жизнь командует и вмешивается в наши дела. Это патриоты, любят свою страну и ненавидят сепаров, которые рвут ее на куски. Думаешь, меня волнует исключительность украинской нации? Да нет никакой исключительности. И то, что фашизм шагает по Украине семимильными шагами, – наглое вранье с целью оправдать вторжение. Я не служу в «Айдаре», капитан. Я служил в аэромобильной бригаде, которая была расформирована. Ее сильно потрепали в боях, офицеров пристраивали по разным подразделениям. Я сам с Херсонщины, у меня жена русская – из Тюмени, теща и куча другой родни живет в России, так что не надо тут чушь городить…
– Разговорился ты что-то, старлей, – недовольно проворчал Глеб. – А то смотри, передумаю и прикончу к той-то матери…
– Как хочешь, – махнул рукой Буряк. – Мне теперь и к своим-то выходить западло. Все погибли, а я живой. Не отмоюсь теперь… Что, падла, в плен меня хочешь взять? – вдруг прозрел Буряк, и в глазах его снова поселился испуг. – Уж лучше пристрели, капитан, не пойду я в плен.
«Кто же тебя, дурачка, спрашивать будет?» – подумал Глеб.
– И на сторону террористов никогда не встану, – закончил Буряк. – Не для того давал присягу.
– Ты еще и дурак, старлей, – снисходительно усмехнулся Глеб. – Вот прикинь – ты, видимо, в курсе, что против вас воюет целая армия. Нормальная регулярная армия, пусть и не вся обученная и оснащенная. Возможно, меньше вашей, но цифры все равно сопоставимые. И вы, тупые жертвы собственной пропаганды, продолжаете упрямо называть ее террористической. Ребята, вы хоть в школе учились? Не бывает террористических регулярных армий, состоящих сплошь из террористов. Где взять столько террористов? Что-то здесь не так, согласись. Понятие «криминальный сброд» тоже не катит. Не бил бы вас криминальный сброд и не запирал бы в «котлах».
– Против нас воюет российская армия и поддерживаемые ею бандиты, – отвернувшись, проворчал Буряк.
Глеб желчно рассмеялся.
– Ловлю себя на чужой мысли, старлей. Во-первых, нет ни одного доказательства, что против вас воюет российская армия. Есть истерика, голословные утверждения и ни одного мало-мальски убедительного свидетельства. Невозможно такое. Ведь армия не иголка. Во-первых, у военнослужащих нет паспортов, странно, что тебе это неизвестно. А на боевой выход документов не берут. И это ты должен знать. Российские паспорта и российские военные билеты у пойманных якобы российских десантников – это дилетантство или дешевая провокация. В моем подразделении нет ни одного действующего российского военнослужащего, а это, между прочим, спецназ. Большинство – жители Донбасса. Во-вторых, – Глеб засмеялся, – если бы против вас работала российская армия, вас давно бы разбили в пух и прах, загнали в Карпаты, а над Киевом бы реяла большая георгиевская ленточка. Так что думай, старлей, думай, – Глеб постучал кулаком по макушке, – прежде чем кому-либо слепо доверять.
– Значит, вы обманом заманиваете людей в свою армию, – огрызнулся Буряк. – Мозги им промываете, светлое будущее обещаете…
– Целая армия обманутых? – удивился Глеб. – Молодец, старлей, выкрутился. Тебе бы романы писать – «Есть ли жизнь за пределами Солнечной системы». Впрочем, почему бы нет. – Глеб задумался. – Если уж несколько человек в компании бывалых политтехнологов обвели вокруг пальца огромную европейскую страну с населением 45 миллионов человек, заставив ее поверить в то, чего быть никогда не может…
Он взял паузу. Багрянец затопил серое от усталости лицо офицера. Он начал медленно подниматься со стиснутыми губами. «Силенок подкопил, – подумал Глеб. – Сейчас опять врукопашную пойдет. Или будет упрашивать пристрелить его».
– Глеб! Командир! Ты где?! – раздался вдруг за деревьями взволнованный голос. – Ау, командир?!
