– Знаю. – Голос Рольфа прозвучал резко. – Два миллиона.
По спине Хельги побежали мурашки.
– Откуда тебе известно?
– Откуда? Это же мой бизнес – знать. Неужели ты думаешь, что я не контролирую деньги? – Он поднял тощую руку. – Арчер воровал с умом, и пусть он – вор, но соображающий. В этом ему не откажешь.
Пытаясь ее шантажировать, Арчер уверял, что Рольф не узнает, какие акции он украл. Он говорил, что, обладая таким количеством акций, тот не заметит пропажи, и она ему верила. Униженная, она сидела молча, глядя на коричневую папку, не содержащую теперь ничего взрывоопасного.
– Значит, Арчер – растратчик и вор, – продолжал Рольф. – Бывает. Я составил неверное представление о человеке. Как я понимаю, он подделал твою подпись?
Чувствуя себя совершенно подавленно, Хельга отозвалась едва слышно:
– Да.
– Мне следовало подумать о такой возможности. Нужно ввести третью подпись. Спишем потери на приобретение опыта.
Хельга с изумлением уставилась на него:
– Ты не возбудишь против него иск?
Он повернул голову так, что черные стекла очков уставились прямо на нее.
– Я могу себе позволить отказаться от иска. Два миллиона? Для многих это очень большая сумма, но не для меня. Конечно, я уже позаботился, чтобы Арчер никогда не получил ответственной работы. Его жизнь станет более трудной и никчемной, чем отбывание тюремного срока. С этого момента он превратится в неприкасаемого. И займет место среди проходимцев и отбросов общества…
Хельга сидела неподвижно, ее сердце билось неровно. Она не сомневалась: за решением мужа отказаться от иска, за этим актом милосердия кроется нечто большее.
Наконец она произнесла:
– Я была уверена, что ты возбудишь иск.
Он кивнул:
– Я бы так и сделал, но есть одно обстоятельство. – Он слегка повернул голову, черные очки больше не смотрели на нее. – Мне сообщили, что до нашего брака ты была его любовницей. Меня также предупредили: если я передам иск в суд, этот мерзкий факт станет достоянием общества. Арчер может заговорить об этом в суде. Я не хочу, чтобы наши имена трепала скандальная хроника, и готов отказаться от желания засадить его в тюрьму ради защиты тебя и меня от грязи.
Хельга вспомнила момент, когда он попросил ее руки. Тогда он поставил условие: жизнь без секса. Она согласилась, поверив, что блеск и преимущества положения жены одного из богатейших людей в мире способны возместить ей отсутствие половой жизни. Она убедилась в том, что совершила трагическую ошибку: без секса она не может жить.
– Прости меня, – только и сказала она.
– Прошлое есть прошлое. Для меня оно не имеет значения. – Он беспокойно зашевелился. – Я освобождаю тебя от бремени управления моими финансами, Хельга. Жду от тебя следующего: будь хозяйкой нашего дома, пользуйся моими деньгами и оставайся верной женой. Мои дела в Швейцарии примет Винборн.
Он вдавил тощий палец в кнопку звонка.
Потрясенная, охваченная неожиданной яростью, Хельга выпалила:
– Так ты мне больше не доверяешь?
– Вопрос не в этом, – ответил Рольф жестко и холодно. – Разумеется, тебя трудно винить. Скорее ошибся я, выбрав Арчера… Ты очень хорошо справлялась с делами. Я был доволен, но при сложившихся обстоятельствах лучше освободить тебя от ответственных решений.
По звонку на террасе появился Хинкль. Увидев их разговаривающими, он тактично остановился вне пределов слышимости. Хельга сердито сказала:
– Выходит, ты отстраняешь меня… наказываешь за собственную ошибку?
Черные очки снова уставились на нее. Похожее на череп лицо оставалось непроницаемым.
– Иди на пляж, Хельга, развлекайся. – Голос Рольфа выдавал полнейшее равнодушие. – И веди себя прилично. Помни, я редко ошибаюсь… но однажды совершив ошибку – никогда ее не повторяю.
Он щелкнул пальцами, подзывая к себе Хинкля.
Разъяренная и покрасневшая, Хельга покинула террасу, оставив папку в кресле, и вернулась к себе в номер.
Единственный ребенок блестящего юриста, Хельга получила образование на континенте. Она изучала юриспруденцию и секретарское дело. В Лозанне ее отец поступил работать в швейцарскую фирму, специализирующуюся в финансовом бизнесе. В возрасте двадцати четырех лет, когда Хельга овладела специальностью, отец ввел ее в штат фирмы в качестве личного секретаря и ассистента. Обладая врожденным финансовым чутьем, она вскоре стала незаменимой сотрудницей. Смерть отца от сердечного приступа шестью годами позже никак не изменила ее положения в фирме. Джек Арчер, один из младших компаньонов, поспешил взять ее своим личным секретарем. В то время он был красив, подвижен и наделен необыкновенной сексуальностью, а Хельга всегда отличалась повышенным интересом к половым связям. Мужчины в ее жизни были необходимостью, и она потеряла счет любовникам. Она отдалась Арчеру через какой-то час после того, как согласилась работать его секретарем. Никто так и не узнал, как Арчер втерся в доверие к Герману Рольфу и стал вести его финансовые дела в Швейцарии. Благодаря этому он выдвинулся в старшие партнеры фирмы. Хельга помогала ему управлять огромным состоянием Рольфа. Ее финансовое чутье, красота и обаяние произвели впечатление на миллионера, и он предложил ей вступить с ним в брак. Хельга согласилась, на чем настаивал и Арчер. Все шло хорошо, пока Арчер не поддался соблазну быстро заработать миллион долларов, вложив деньги в акции австралийского никелевого рудника, где никелем и не пахло. Желая вывернуться, он подделал подпись Хельги, и более двух миллионов долларов из денег Рольфа ушло на покрытие этой аферы.
Сидя на террасе у себя в номере и рассеянно глядя вниз, Хельга вспомнила убедительные слова Арчера: «Рольфу незачем об этом знать. Припомни, он никогда ничего не проверял. Он слишком занят. Подпиши бумаги, и он их примет. Я прошу помочь мне, в конце концов, он стоит около шестидесяти миллионов. И никогда не хватится двух, верно?»
Хельга не согласилась с Арчером, хотя была также убеждена, что Рольф не заметит отсутствия двух миллионов. И правильно сделала, что не согласилась! Рольф узнал об афере Арчера еще до того, как она сообщила ему о ней!.. Ждать шесть месяцев. А затем?.. Шестьдесят миллионов! Волшебный ключ от богатства Рольфа будет принадлежать ей!
Хельга надела бикини. Не обретя полной уверенности в себе после разговора с Рольфом, она вновь оценила себя в зеркале. Зимний швейцарский загар шел ей, но начинал бледнеть. Она знала: ее фигура привлекает мужчин. Надев пляжный халат, Хельга спустилась на лифте в фойе.
Старший портье немедленно оказался рядом:
– Вам что-нибудь угодно, мадам?
– Да, прошу вас… дюноход.
– Будет исполнено.
Уже через три минуты дюноход подкатил к подъезду отеля. Улыбающийся служащий предложил свои услуги, однако Хельга прекрасно разбиралась в четырехколесных средствах передвижения.
