Так было и в тот вечер – уже становилось темно, работа дня минувшего была завершена. Оставалось только собрать инструмент и идти ужинать и спать. И Митрофан направился было уже к дому, прихватив молоток и топор, как глаза сами собой потянулись в сторону леса. Митрофан знал, что сопротивляться глазам бессмысленно, и потому посмотрел на лес. И достаточно было одного этого взгляда, чтобы тут же стало Митрофану страшно. Да, Митрофан опять, как, впрочем, и всегда, испугался леса. А что же лес?
А лес сегодня был как-то по-особенному изощрен в том, что открыл он взору Митрофана. Конечно, по доброй традиции была здесь вся старая гвардия в полном составе: и Кикимора, и Леший, и Русалка. Как ни боялся их Митрофан, а в то же время по-своему даже уже и привык к этой лесной нечисти. Были, как уж водится в ночное время, и те, кого Митрофан хоть и видел неоднократно, а описать бы ни словами, ни рисунком не смог – настолько эти существа были причудливы и в причудливости этой страшны, ужасны даже… Весь этот кошмарный мир леса таил в себе что-то таинственное; казалось, еще миг, и мир леса взорвется громоподобными звуками, вся округа сотрясется от них, а он, бедняга Митрофан, только и сможет, что свалиться на траву и лежать ничком до той поры, пока звуки не прекратятся. А прекратятся они не раньше, чем наступит рассвет. И вместе с тем, как это не покажется странным, Митрофан не отводил взгляда от леса – словно что-то заставляло юношу смотреть на весь этот ужас. И делалось Митрофану разом и страшно, и как-то по-своему хорошо, ведь взгляда отвести он не мог. И тут вдруг в этом ужасе леса отчетливо стало различаться светлое пятно. Это пятно прямо на глазах увеличивалось. И вот уже Митрофан стал отчетливо различать контуры этого пятна – пятно прямо на глазах Митрофана становилось девушкой. И теперь уже как-то вдруг сами собой отступили Митрофановы страхи, уступив месте только любопытству, которое, как известно, не знает преград – даже таких преград, как врожденный ужас перед, например, лесной чащей. И по правде сказать, вся нечисть – знакомая и незнакомая – вдруг как-то затерялась, потускнела и – о, чудо! – исчезла. Митрофан стоял как вкопанный, и как давеча не мог глаз отвести от Кикиморы, Лешего и Русалки, так теперь пристально смотрел на девушку, а девушка между тем приближалась и приближалась. И когда она подошла совсем близко к Митрофану, то юноша рассмотрел, как она, эта девушка, прекрасна! И, конечно, Митрофан сразу же влюбился. Прежде, надо сказать, никогда еще Митрофану влюбляться не доводилось, но тут…
Оказалось, что девушку зовут Пелагея и что живет она в избушке на другом краю леса. Когда-то давно отец Пелагеи был здесь лесником, но потом случилось так, что отца не стало, Пелагея осиротела и некоторое время одна жила в избушке. Очень Пелагея любила лес. А однажды зашедшие на огонек охотники рассказали девушке, что на другом краю леса, на хуторе живет юноша, который боится леса. Вот и захотела Пелагея посмотреть сама – бывают ли такие люди, что леса боятся. Когда рассказывала Пелагея обо всем этом, то Митрофану стало вдруг так стыдно своих страхов, что он покраснел даже.
И хотя на улице уже почти окончательно стемнело, Пелагея заметила, что Митрофан покраснел. И тут девушка поняла, что не зря она совершила весь этот путь через лес – просто когда Пелагея увидела покрасневшего Митрофана, она вдруг осознала, что тоже влюбилась в юношу… Чем же все-таки завершилась эта история? Понятное дело, завершилась свадьбою. Но не только. Почти сразу же после знакомства с Пелагеей Митрофан раз и навсегда перестал бояться леса. Во многом Пелагея этому способствовала – водила Митрофана в лес, показывала то, что знала сама с детства. Несколько лет минуло с той поры. У Митрофана и Пелагеи подрастают дети, а сам Митрофан работает – кем бы вы думали? – лесником. Вот ведь как бывает.
Куколка
Жила-была девочка. Больше всего на свете любила она играть с игрушками. А игрушек было у нее много-премного. К примеру, была лошадка красная, на которой можно было сидеть и даже кататься, потому что лошадка была на колесиках. Или вот, скажем, был у девочки зайчик плюшевый – рожица у него, у зайчика этого, была такая смешная, что всякий, кто только зайчика видел, хохотал обязательно. А уж кукол было у девочки столько, что даже и не сосчитаешь. Были куклы большие, куклы маленькие и куклы средние. Были куклы с лицами веселыми, а были с грустными. Были те, у которых глаза закрывались, и были с всегда глазами открытыми. Были с волосами белыми, с волосами черными, с волосами рыжими, с волосами зелеными, с волосами синими… Да проще сказать, с какими волосами не было куклы у девочки – не было только с волосами цвета морской волны; как-то так сложилось, что не было.
Впрочем, девочка по этому поводу не грустила. Подумаешь, нет куклы с волосами цвета морской волны. Зато есть кукла в платье цвета морской волны, есть кукла в шляпке цвета морской волны, есть кукла в брюках цвета морской волны. А одна кукла – только представьте себе – с глазами цвета морской волны! И все же хотя у девочки было много кукол, у которых было что-то цвета морской волны, все же в душе она каждый праздник мечтала, что ей подарят куклу с волосами цвета морской волны, то есть с такими волосами, каких еще среди кукол девочки ни у кого не бывало.
И вот как-то раз случился у девочки очередной День Рождения. Вообще-то игрушек у девочки было так много отчасти потому, что Дни Рождения ее справлялись не раз в год, как у большинства людей, а раз в месяц. Дело в том, что девочка родилась на свет шестнадцатого июля. Родителям было немного обидно, что первый же День Рождения пришлось отмечать в середине лета, когда большинство друзей и знакомых находятся в отъезде. Вот и решили родители отмечать День Рождения дочери шестнадцатого сентября. Отпраздновали и так им понравилось, что следующий День Рождения был назначен на шестнадцатое октября. Хотели потом сделать перерыв на год, но не удержались и весело гуляли ровно через месяц – шестнадцатого ноября – на очередном Дне Рождения дочери. И стали сменять друг друга шестнадцатые числа декабря, января, февраля, марта, апреля, мая… И каждое шестнадцатое число был праздник в доме – День Рождения девочки. Так и повелось с той поры, что каждое шестнадцатое число девочка получала подарки на День Рождения – потому и игрушек было у нее так много. Ведь что дарят девочке на День Рождения дедушки и бабушки, дядюшки и тетушки, да даже мама с папой – игрушки конечно же.
А какая самая популярная игрушка в девочкином мире? Естественно, кукла. Вот и было кукол у девочки так много, как, пожалуй, ни у кого и никогда не было. И вот на один из Дней Рождения девочки, на шестнадцатое, кажется, марта из другого города приехала родная сестра бабушки. И привезла… Вы уже догадались – привезла куклу, о которой девочка всегда мечтала, куклу с волосами цвета морской волны. Весь вечер девочка не выпускала свою новую любимицу из рук, несколько раздражая этим всех других кукол. Впрочем, другие куклы уже изучили нрав своей хозяйки, а потому раздражались не очень сильно – знали, что это на первых порах девочка так играет с новой куклой, а потом она перестанет быть новой и займет свое место среди прочих кукол. Но пока, в этот вечер своего Дня Рождения девочка только и делала, что играла с куклой с волосами цвета морской волны. И когда легла спать в свою постельку, то и куколку новую, конечно, уложила с собой. И уснула. А как только утром проснулась, то хотела сразу же новую куколку обнять. Да не тут-то было – кукла с волосами цвета морской волны исчезла. Девочка, перерыв всю свою постельку, бросилась ее искать по комнате – может, она куда под кровать завалилась или за шкаф? Даже под ковром смотрела. Нигде куколки не было. А могло ли случиться так, что куколка каким-то странным образом выбралась из девочкиной комнаты и очутилась в другой комнате? Конечно, могло случиться всякое. И девочка направилась искать свою новую куколку куколку с волосами цвета морской волны по другим комнатам. Посмотрела в комнате родителей, поискала у дедушки в кабинете, пробралась в бабушкину комнату – ничего и нигде не находилось. Может, на кухне? Забрела девочка и туда, но и там успех не хотел ее поджидать. Не было никаких следов куколки ни в ванной, ни в коридоре, ни на лестнице.
