Король Андрол не присутствовал при этом разговоре. Андрол не
отличался развитым интеллектом и предпочитал, чтобы государственными делами
занималась его супруга. Король атанов выглядел весьма внушительно, но лучше
всего он чувствовал себя во время церемоний, где исключались неожиданности.
– Спроси ее, видели ли троллей южнее, – шепнул
жене Спархок.
– Почему ты сам ее об этом не спросишь?
– Давай не будем отступать от этикета. Формально это
ваша беседа, и я не думаю, что остальные должны принимать в ней участие. Мне
как-то не хочется случайно нарушить какое-нибудь правило, о котором мы не имеем
понятия.
Элана задала вопрос, и Оскайн перевел его.
– Нет, – повторил Норкан ответ Бетуаны. – Тролли,
судя по всему, обосновались в лесах вдоль северных нагорий. Насколько нам
известно, глубже в Атан они еще не забредали.
– Предупреди ее, что тролли очень хорошо умеют таиться
в лесу, – сказал Улаф.
– Мы тоже, – был ответ.
– Спроси ее, не сочтет ли она оскорблением несколько
тактических советов, – продолжал генидианский рыцарь. – Мы,
талесийцы, частенько сталкиваемся с троллями и научены горьким опытом.
– Мы всегда рады выслушать совет опытного воина, –
ответила королева атанов.
– Когда мы в Талесии встречаем троллей, мы обычно с
расстояния осыпаем их стрелами, – сообщил Улаф Элане. – Тролля трудно
убить стрелой – у него слишком густая шерсть и толстая шкура, – но стрелы
могут их немного задержать, если повезет, конечно. Тролли гораздо, гораздо
проворнее, чем может показаться с виду, и у них очень длинные руки. Моргнуть не
успеешь, а тролль уже выдернет тебя из седла.
Повинуясь этикету, Элана повторила эти слова.
– И что же тогда делает тролль? – Лицо Бетуаны
выражало живейшее любопытство.
– Первым делом отрывает голову, а уж потом съедает
остальное. Тролли почему-то не едят человеческих голов.
На этой реплике Элана слегка поперхнулась.
– Мы не применяем лук на войне, – перевел Норкан
напевную тамульскую речь королевы. – Мы только охотимся с луком на добычу,
которая предназначена для еды.
– Что же, – отозвался Улаф с некоторым
сомнением, – тролля, конечно, можно съесть, если так уж захочется, но за
вкус я не ручаюсь.
– Это я отказываюсь повторять, сэр Улаф! –
воскликнула Элана.
– Спроси у нее, приемлемы ли для атанов дротики, –
предложил Тиниен.
– Вполне приемлемы, – ответил Норкан уже от своего
имени. – Я видел, как атаны упражнялись с ними. Бетуана быстро заговорила
с ним.
– Ее величество, – сказал наконец Норкан, –
попросила меня перевести вкратце. Солнце уже высоко, и она знает, что вам пора
ехать. Оскайн говорил, что вы намерены ехать дорогой, которая ведет в Лебас,
город в Тамуле. Атанское общество разделено на кланы, и у каждого клана свои
земли. В пути на восток вы будете пересекать земли разных кланов. Для одного
клана пересечь границу владений другого – тяжкое нарушение этикета, а здесь, в
Атане, таких нарушений избегают любой ценой.
– Интересно, с чего бы это? – пробормотал
Стрейджен.
– Оскайн, – сказал Норкан, – как только
доберешься до цивилизованных мест, пошли мне десятка два императорских гонцов с
быстрыми конями. Ее величество хочет, чтобы связь с Материоном в эти трудные
времена не прерывалась.
– Хорошая идея, – согласился Оскайн.
Затем Бетуана поднялась, возвышаясь над всеми
присутствующими. Она нежно обняла Элану, затем Миртаи, явственно давая понять,
что им пора продолжать свое путешествие на восток.
– Я навсегда сохраню в памяти эту встречу, дорогая
Бетуана, – сказала Элана.
– И я тоже, дорогая моя сестра-королева, –
ответила Бетуана на почти безупречном эленийском наречии.
Элана улыбнулась.
– Я уж гадала, как долго ты намерена скрывать, что
знаешь наш язык, Бетуана, – сказала она.
– Так ты знала? – удивилась Бетуана.
Элана кивнула.
– Очень трудно не выдать выражением лица или глаз, что
понимаешь то, что тебе сейчас переведут. Почему ты хранишь в секрете свое
знание эленийского?
– Время, которое нужно переводчику, чтобы преобразовать
твои слова в человеческую речь, можно использовать для того, чтобы обдумать
ответ, – пожала плечами Бетуана.
– Весьма полезная тактика, – восхищенно признала
Элана. – Жалко, что я не могу применить ее в Эозии, ведь там все говорят
по-эленийски.
– Завяжи уши, – посоветовал Улаф.
– Неужели он обязательно должен говорить такое? –
пожаловалась Элана Спархоку.
– Это всего лишь предложение, ваше величество, –
пожал плечами Улаф. – Притворитесь, что вы оглохли, и велите кому-нибудь
выделывать пальцами кренделя перед вашим носом – якобы он переводит.
Элана сердито уставилась на него.
– Что за чушь, Улаф! Ты хоть представляешь себе, как
это все нелепо и неудобно?
– Я же сказал, ваше величество, что это всего лишь
предложение, – мягко ответил Улаф. – Я не говорил, что оно окажется
хорошим.
После официального прощания, которое опять-таки было
устроено главным образом ради Миртаи, королева и ее эскорт выехали из Атаны по
восточной дороге в Лебас. Как только город исчез из виду, Оскайн, который на
сей раз предпочел ехать верхом, предложил Спархоку, Стрейджену и Вэниону проехать
вперед, чтобы побеседовать с другими рыцарями. Они нашли своих друзей в
передних рядах отряда. Тиниен развлекал их изрядно приукрашенной и скорее всего
выдуманной историей любовного приключения.
– В чем дело? – спросил Келтэн, когда Спархок и
его спутники присоединились к ним.
– Минувшим вечером мы со Спархоком беседовали с
Заластой и Сефренией, – ответил Вэнион. – Мы решили, что надо бы
поделиться плодами наших размышлений – так, чтобы не слышала Элана.
– Звучит зловеще, – заметил светловолосый пандионец.
– Не совсем, – усмехнулся Вэнион. – Наши
умозаключения пока еще туманны, а тревожить королеву, покуда у нас нет полной
уверенности, не стоит.
– Так нам, стало быть, есть о чем тревожиться, лорд
Вэнион? – осведомился Телэн.
