– Я его никогда не встречала, – сказала
Элана. – Прибавьте это обстоятельство к следующей благодарственной молитве,
ваше величество. Его зовут Авин – коротенькое ничтожное имя коротенького
ничтожного человечка. Я бы не назвал его многообещающей личностью.
– Он и в самом деле так плох? – спросила Элана у
Улафа.
– Авин Воргунсон? Стрейджен чересчур великодушен. Авин
– мелкий человечишка, который проводит все свое время в стараниях не остаться
незамеченным. Когда он узнал, что я собираюсь сюда, он вызвал меня во дворец и
вручил королевское послание для вашего величества. Он истратил два часа,
пытаясь произвести на меня впечатление.
– И как, произвел?
– Честно говоря, нет. – Улаф запустил руку под
плащ и вынул сложенный и запечатанный лист пергамента.
– Что там написано? – спросила Элана.
– Понятия не имею. У меня нет привычки читать чужую
почту. Я так полагаю, что это серьезный трактат по поводу погоды. Авин
Воргунсон до смерти боится, что о нем могут забыть, а потому каждый
путешественник, покидающий Эмсат, увозит с собой гору королевских посланий.
– Как прошло путешествие? – спросил Спархок.
– Я бы не сказал, что морские прогулки в это время года
доставляют массу удовольствия, – ответил Стрейджен. Его голубые глаза
похолодели. – Мне придется потолковать с Платимом. В горах близ Кардоса на
нас с Улафом напали какие-то негодяи. Разбойникам надлежит знать, с кем они
имеют дело.
– Это не профессионалы, – пояснил ему
Спархок. – Платим уже знает о них и собирается принять меры. Были
проблемы?
– Только не у нас, – пожал плечами Улаф. –
Для этих дилетантов, впрочем, день оказался не самым удачным. Мы свалили
пятерых в канаву, и тогда остальные живо припомнили, что у них где-то еще
назначена важная встреча. – Он подошел к двери и выглянул в коридор. Затем
плотно прикрыл дверь и внимательно огляделся. – Спархок, здесь в
покоях есть слуги или кто-нибудь в этом роде?
– Никого, кроме Миртаи и нашей дочери.
– Тогда все в порядке. Думаю, им мы можем доверять.
Комьер велел мне сообщить тебе, что Авин Воргунсон ввязался в сговор с графом
Геррихом из Ламорканда. Геррих замахивается на трон короля Фридаля, а Авин не
отличается сообразительностью, чтобы не ввязываться во внутренние дрязги
ламорков. Комьер полагает, что между ними заключено что-то вроде тайного союза.
Патриарх Бергстен везет точно такое же сообщение в Чиреллос.
– Граф Геррих рискует сильно разгневать Долманта, если
не будет задумываться о последствиях, – заметила Элана. – Он пытается
заключать союзы направо и налево, а ведь ему известно, что это противозаконно.
Ламоркские свары не должны вовлекать другие королевства.
– В самом деле есть такой закон? – недоверчиво
спросил Спархок.
– Разумеется. Он действует вот уже тысячу лет. Если бы
ламоркандские бароны вольны были заключать союзы на стороне, они бы каждое
десятилетие втягивали в войну весь континент. Такое и случалось прежде, пока не
вмешалась церковь и не запретила им так поступать.
– А ты еще говоришь, что у нашего сообщества странные
законы! – смеясь, заметил Стрейджен Платиму.
– Это совершенно разные вещи, милорд Стрейджен, –
высокомерно проговорила Элана. – Наши странности порождены государственной
политикой, а ваши – обыкновенным здравым смыслом. Разница весьма существенная.
– Я тоже так думаю.
Спархок смотрел на них, когда все это случилось, так что не
было никаких сомнений – он ощутил странный холодок и уловил на краю зрения
смутный промельк темноты, и то же самое произошло с остальными.
– Спархок! – испуганно вскрикнула Элана.
– Да, – отозвался он. – Я видел это.
Рука Стрейджена с кошачьей стремительной ловкостью
скользнула к эфесу, наполовину выдернув из ножен шпагу.
– Что это? – спросил он, озираясь.
– Невероятность, – ответила Элана ровным голосом,
но взгляд, который она бросила на своего мужа, был куда менее уверенным. –
Ведь так, Спархок? – Голос ее едва заметно дрогнул.
– Я тоже так полагал, – ответил он.
– Не время говорить загадками, – заметил
Стрейджен.
Тут холодок и тень исчезли, и все вздохнули с облегчением.
Улаф испытующе поглядел на Спархока.
– Это было именно то, о чем я подумал? –
осведомился он.
– Кажется, да.
– Не будет ли кто-нибудь так любезен объяснить мне, что
происходит? – потребовал Стрейджен.
– Помнишь то облако, которое преследовало нас в
Пелосии? – спросил Улаф.
– Само собой. Но ведь то был Азеш?
– Нет. Мы тоже так думали, но Афраэль сказала, что мы
ошибаемся. Это случилось уже после того, как ты отправился в Симмур, так что ты
мог и не слышать об этом. Облако, которое мы видели тогда, – Тролли-Боги.
Они внутри Беллиома.
– Внутри?
– Им понадобилось укрытие после того, как они проиграли
несколько споров с младшими богами Стирикума.
Стрейджен поглядел на Спархока.
– Ты вроде бы говорил мне, что бросил Беллиом в море.
– Так оно и есть.
– И Тролли-Боги не могут оттуда выбраться?
– Именно так мы и полагали.
– Тебе нужно было подыскать море поглубже.
– Глубже того моря и не бывает.
– Худо дело. Похоже, кому-то удалось выловить Беллиом.
– Это логично, Спархок, – заметил Улаф. –
Шкатулка была выложена изнутри золотом, а Афраэль говорила, что золото помешает
Беллиому выбраться оттуда собственными силами. Поскольку Тролли-Боги заперты в Беллиоме,
они тоже бессильны. Значит, кто-то нашел шкатулку.
– Я слыхал, что ловцы жемчуга могут нырять довольно
глубоко, – заметил Стрейджен.
– Не настолько глубоко, – возразил Спархок. –
Кроме того, что-то здесь не так.
– И ты только сейчас это понял? – осведомился
Стрейджен.
– Я не это имел в виду. Когда мы были в Пелосии, это
облако видели все, верно?
– О да! – горячо согласился Улаф.
