– Боюсь, молодой господин, мне пришлось на время
завладеть твоим разумом, – объяснил он оруженосцу Спархока. –
Мне нужна была твоя машина, чтобы уничтожить эту тварь. Надеюсь, ты простишь
меня – у меня не было времени получить твое согласие.
– Все в порядке, мудрый. Жаль, что я сам не видел этого
выстрела. Что это была за бестия?
– Ее сородичи населяли землю миллионы лет назад, –
ответил стирик, – задолго до того, как появились люди и даже тролли.
Похоже, наш противник весьма даровит в воскрешении древних мертвецов.
– Это он был в огненном шаре? – спросил Келтэн.
– В этом я не могу быть уверен, сэр Келтэн. Судя по
всему, наши враги отличаются разнообразием. Впрочем, если существо в шаре и не
было нашим главным врагом, то это, вероятно, один из ближайших его пособников.
Он весьма искусен.
– Давайте позаботимся о раненых, – резко сказал
Вэнион. Сколько бы он ни утверждал, что магистр пандионцев теперь Спархок,
привычка отдавать приказы оставалась в крови Вэниона.
– Хорошо бы наглухо завалить проход, – предложил
Улаф, – на случай, если уцелевшим троллям вздумается ночью нанести нам
неожиданный визит.
– Я сообщу дамам, что худшее уже позади, – сказал
Спархок. Он развернул Фарэна и направился к пещере. С некоторым изумлением и
куда большим негодованием он увидел, что Элана и ее спутницы стоят у входа в
пещеру.
– Я же сказал тебе оставаться внутри, – упрекнул
он жену.
– Но ты ведь не ожидал, что я послушаюсь?
– По правде говоря, ожидал.
– Жизнь полна маленьких разочарований, не так ли,
Спархок? – с вызовом осведомилась Элана.
– Довольно, дети, – сухо сказала Сефрения. –
Незачем выносить на публику домашние свары. Ссорьтесь с глазу на глаз.
– Разве мы ссоримся, Спархок? – спросила Элана.
– Только собирались.
– Прости, любимый, – покаянно извинилась
она. – Я просто не могла усидеть в пещере, когда тебе угрожала такая
страшная опасность. – Элана посуровела. – А сейчас я намерена
проглотить свою королевскую гордость и признать, как сильно я ошибалась. Я
совершенно неверно судила о Заласте. Сегодня он спас нас всех, верно?
– Во всяком случае, он нам не навредил, –
согласился Телэн.
– Он был великолепен! – воскликнула королева.
– Он очень, очень искусен, – с гордостью сказала
Сефрения. Почти бессознательно, должно быть, она держала на руках Данаю.
Столетия сестринской любви сделали инстинктивным ее проявление у маленькой
стирикской женщины.
– Что это была за жуткая рожа на опушке? – спросил
сэр Берит с явным содроганием.
– Улаф говорит, что это Гхворг, Тролль-Бог
войны, – ответил Спархок. – Я видел его в Земохе, в храме Азеша.
Правда, тогда я не слишком к нему присматривался. У меня было другое на
уме. – Он скорчил гримасу. – Ну что же, матушка, – обратился он
к Сефрении, – похоже на то, что мы были правы. Заклинание Гверига
оказалось не таким прочным, как мы предполагали. Тролли-Боги на свободе – по
крайней мере, Гхворг. Меня удивляет, почему они не сбежали раньше. Если они
могли выбраться из Беллиома, то почему не сделали этого в храме, когда я грозился
уничтожить Беллиом?
– Возможно, им нужна была помощь, – пожала она
плечами. – Возможно также, что наш враг заручился их поддержкой, взамен
посулив им свободу. Нужно будет посоветоваться с Заластой – быть может, он
что-то знает об этом.
В сражении с троллями было ранено больше рыцарей, чем
вначале показалось Спархоку. Пятнадцать рыцарей погибли. Когда на ущелье
опустился вечер, к Спархоку подошел Энгесса. Взгляд у него был жесткий.
– Я ухожу, Спархок-рыцарь, – отрывисто сказал он.
Спархок удивленно взглянул на него. – Мне нужно поговорить со здешним
кланом. То, что они вовремя не прибыли на границу – непростительная вина.
– Возможно, атан Энгесса, на то была причина.
– Не та причина, которую я мог бы счесть достаточной. Я
вернусь утром и приведу воинов для охраны Эланы-королевы.
– В лесу тролли, Энгесса.
– Они мне не помешают, Спархок-рыцарь.
– Я просто хочу, чтобы ты был осторожен, атан Энгесса.
Мне надоело хоронить друзей. Энгесса вдруг ухмыльнулся.
– В этом преимущество войны с троллями, Спархок-рыцарь.
Не нужно хоронить убитых друзей. Тролли просто съедают их.
Спархока передернуло.
Заласта, вне всяких сомнений, был героем дня. Все пелои и
большинство рыцарей церкви относились к нему с явным трепетом. Зрелище его
огненного поединка с загадочной фигурой в пылающем лиловом шаре и чудесное
уничтожение гигантского ящера живо запечатлелись в умах всего отряда. Заласта,
впрочем, держался скромно, пожатием плеч отметая все похвалы как нечто
несущественное. Однако он был явно доволен, что неприязнь к нему Эланы
рассеялась, как дым, и что теперь королева относилась к нему с искренней
сердечностью. Его неизменно чопорные манеры смягчились – Элана производила на
людей именно такое действие, – и он стал менее сдержанным и более
человечным.
Энгесса прибыл наутро с тысячей местных атанов. Судя по
лицам офицеров, им довелось выслушать немало нелестных слов об их опоздании.
Раненых рыцарей уложили на носилки, которые несли атаны, и изрядно
увеличившийся отряд вернулся на дорогу и продолжил свое путешествие к тамульскому
городу Лебас. Раненые сильно замедляли их продвижение – во всяком случае, так
казалось. После двух – внешне – дней пути Спархок обменялся парой слов со своей
дочерью, сказав, что ему нужно поговорить с ней, когда другие будут спать.
Когда по застывшим лицам его спутников стало ясно, что Афраэль опять сжимает
время, Спархок направил коня к карете.
– Пожалуйста, Спархок, переходи прямо к делу, –
сказала ему маленькая богиня. – Мне сейчас труднее, чем обычно.
– Что-нибудь изменилось?
– Разумеется. Я вынуждена продлевать боль раненых, а
это отвратительно. Я стараюсь, чтобы они побольше спали, но всему, знаешь ли,
есть предел.
– Ну хорошо, скажи, что из происшедшего в ущелье было
настоящим?
– Почем мне знать?
– Ты хочешь сказать, что не можешь отличить настоящее
от иллюзии.
