– Он же был совсем не против попасть в западню,
мама, – сказала Даная. – Во всяком случае, после того, как привык к
этой мысли. В конце концов, они оказались замечательными родителями – если не
считать того, что мама время от времени вспоминает о своем титуле.
– Довольно, принцесса Даная, – официальным тоном
предостерегла Элана.
– Теперь понимаешь, о чем я говорю? – усмехнулась
Даная императору.
– Ваша дочь будет замечательно одаренной
королевой, – поздравил Сарабиан Спархока и Элану. – Элении повезло,
что на ее троне подряд будут править две такие женщины. Проблемой
наследственной власти всегда были и остаются плачевные проявления бездарности.
Сильного короля или императора почти неизбежно сменяет бессильное ничтожество.
– Какова процедура наследования здесь, в
Империи? – спросила Элана. – Насколько я помню, у тебя девять жен.
Наследным принцем становится первенец независимо от того, к какой расе принадлежит
его мать?
– Разумеется, нет. Трон переходит старшему сыну старшей
жены, а она всегда тамулка, потому что первый брак наследный принц заключает с
тамульской принцессой. Меня самого женили в возрасте двух лет. С остальными
женами я сочетался браком сразу после коронации. У нас была общая свадьба –
восемь невест и один жених. Это помогает избежать ревности и споров о рангах.
На следующее утро я был совершенно без сил.
– Ты хочешь сказать, что…
– Ну да. Таков закон. Это еще один способ избежать
упомянутых мной недоразумений. И со всем этим нужно было управиться до восхода
солнца.
– Как же они решили, кто будет первой? – с
неподдельным интересом спросила Элана.
– Понятия не имею. Может быть, бросали кости. По обе
стороны длинного коридора было по четыре спальни. Я должен был пройти по этому
бесконечному коридору и нанести визит каждой своей невесте. Именно эта
процедура прикончила моего деда. Он вступил на трон не в самом юном возрасте и
попросту не выдержал такого напряжения.
– Не могли бы мы переменить тему? – осведомился
Спархок.
– Ханжа, – поддела его Элана.
– Интересно, – задумчиво сказала Даная, –
Долмант разрешит мне иметь нескольких мужей?
– Даже и не думай, – очень твердо сказал ей
Спархок.
Пришли остальные, и все расселись вокруг большого стола, на
котором был накрыт обед из блюд, по большей части экзотических.
– Как вы нашли Субата, ваша светлость? – спросил
Сарабиан у патриарха Укеры.
– Мы пошли прямиком в его кабинет, ваше величество, и
он оказался там.
– Эмбан! – укорила Сефрения толстяка церковника,
который с подозрением рассматривал непонятное мясное блюдо.
– Прошу прощения, ваше величество, – извинился
Эмбан. – Ваш первый министр, похоже, до сих пор не избавился от своей
предвзятости.
– А, так вы это заметили, – сухо сказал Сарабиан.
– Еще как заметили, ваше величество, – отозвался
Вэнион. – Впрочем, его светлость слегка перевернул мысли Субата с ног на
голову. Он объявил, что мир нуждается в императоре-боге либо
архипрелате-монархе. В нынешнем виде обе эти должности выглядят слегка
незавершенно.
– Сделать меня богом? Меня? Что за чушь, Эмбан! Мне
довольно проблем с одним правительством. Не хватало только связаться со
жречеством.
– Я говорил это не всерьез, ваше величество, –
пояснил Эмбан. – Мне просто хотелось немного его встряхнуть. Ваш разговор
открыл ему глаза, не мешало бы сделать то же самое и с его мозгами.
– Что у тебя с рукой? – спросил Вэнион у своей
возлюбленной. Сефрения как раз завернула рукав, обнажив перебинтованное
запястье.
– Я слегка повредила ее, – ответила она.
– О тупую стирикскую голову, – хихикнул Заласта.
– Сефрения! – Вэнион потрясенно воззрился на нее.
– Я применила свое пандионское обучение,
дорогой, – улыбнулась она. – Жаль, никто не сказал мне, что при ударе
нужно блокировать запястье.
– Ты и вправду ударила кого-то? – Келтэн явно не
верил собственным ушам.
– Именно так, сэр Келтэн, – ухмыляясь, заверил
Заласта. – От ее удара он пролетел половину комнаты. Она также угрожала
убить его и зашла так далеко, что начала произносить смертоносное заклинание.
После этого он стал на редкость сговорчив.
Все, как один, недоверчиво уставились на маленькую
стирикскую женщину.
– О, прекратите, – сказала она и негромко
рассмеялась. – Впрочем, это было очень весело. Мне никогда прежде не
приходилось никого запугивать. Весьма приятное занятие, не правда ли?
– Нам нравится, – ухмыльнулся Улаф.
– Стирики всемерно помогут нам, – заключила
Сефрения.
– Что скажете об армии? – обратился Эмбан к
Тиниену.
– Не думаю, ваша светлость, что нам следует много от
них ожидать, – осторожно ответил Тиниен, косясь на императора. – Это
главным образом церемониальные войска.
– Они происходят из лучших семей, сэр рыцарь, –
вступился Сарабиан за своих офицеров.
– В этом-то и трудность, ваше величество, – в этом
и в том, что им никогда не приходилось участвовать в настоящих сражениях. Так
или иначе мы будем зависеть от атанов, так что имперская армия нам и не
понадобится. – Он взглянул на Энгессу. – Каково состояние местного
гарнизона, атан Энгесса?
– Они слегка размякли, Тиниен-рыцарь. Сегодня утром я
взял их на пробежку, и через двадцать миль они начали проявлять признаки
слабости. Я отдал кое-какие приказы. К концу недели они будут в форме.
– Это кстати, – одобрил Вэнион.
– Дворцовой прислуге, лорд Вэнион, присущи все обычные
для слуг пороки, – сказал Халэд. – Они обожают посплетничать. У
Алиэн, однако, дела идут лучше, чем у меня, – наверное, потому, что она
красивее.
– Спасибо, – пробормотала девушка, опуская длинные
ресницы.
– Это не слишком лестное сравнение, Алиэн, –
сказал ей Телэн. – Мой брат отнюдь не красавец, да и все наше семейство
красотой не блещет. Наши лица сотворены для повседневного использования, а не
для того, чтобы ими выхваляться.
– Полагаю, что к концу недели мы достаточно войдем к
ним в доверие, чтобы начать выведывание секретов, – задумчиво добавил
Халэд.
