– Как я уже говорил, – продолжал Спархок, –
нам вряд ли по силам справиться с вурдалаками, оборотнями или сияющими, но,
думается мне, мы вполне сможем устроить парочку неприятных сюрпризов троллям и
киргаям. Когда атаны еще немного поупражняются в конном бою и применении боевых
машин Бевьера, настанет время дать понять нашему противнику, что эта война не
будет для него легкой прогулкой. Я бы особенно хотел сократить количество
троллей. Наш враг изрядно рассчитывает на помощь Троллей-Богов, а они откажутся
от союза, если погибнет слишком много их приверженцев. Думаю, что в начале
следующей недели мы сможем отправить два отряда – один в северный Атан, где
рыщут тролли, а другой в Сарну. Пора дать знать, что мы уже здесь и действуем.
– А как насчет местных дел? – спросил
Оскайн. – Я имею в виду это повальное увлечение Потаенным Городом разума.
– Этим займется Кааладор. У нас теперь есть их пароль,
а это откроет нам все двери. Вэнион сейчас составляет список имен. Очень скоро
мы будем знать всех, кто в Материоне толкует о Потаенном Городе. – Спархок
взглянул на Сарабиана. – Могу ли я получить разрешение вашего величества
на арест этих людей, если это понадобится? Если мы первыми нанесем удар и
схватим их прежде, чем они начнут осуществлять свой замысел, мы разрушим этот
заговор прежде, чем он зайдет слишком далеко.
– Валяй, Спархок, арестовывай, – ухмыльнулся
Сарабиан. – У меня в достатке зданий, которые можно пустить под тюрьмы.
– Итак, юная леди, – твердо сказал Спархок своей
дочери несколько дней спустя, – один из нищих Кааладора видел на улице
неподалеку отсюда графа Герриха. Как ты узнала, что он появится в Материоне?
– Я и не знала, Спархок. У меня было предчувствие.
Намек. – Даная спокойно сидела в большом кресле, почесывая за ушами свою
кошку. Мурр оглушительно урчала.
– Намек?
– Интуиция, если это слово больше тебе нравится. Мне
просто казалось неверным, если Крегер и Элрон уже здесь, а остальные не
появятся – а это логически включает и Герриха, разве нет?
– Пожалуйста, не смешивай в одном выводе слова «логика»
и «интуиция».
– Ой, Спархок, не будь ребенком. Логика и есть не что
иное, как подтверждение намеков интуиции. Или ты знаешь кого-нибудь, кто
использовал бы логику, чтобы опровергнуть то, в чем он уже убежден?
– Ну… лично я таких не знаю, но уверен, что где-то они
есть.
– Я подожду, пока ты отыщешь хоть одного. Я бессмертна,
так что время для меня не имеет особого значения.
– Это уже оскорбление, Афраэль.
– Прости, отец, – извинилась она без особого
энтузиазма. – Твой разум, Спархок, собирает информацию самыми разными
способами – что-то ты видишь, что-то слышишь, осязаешь и далее обоняешь. Затем
твой разум сводит все вместе и уже оттуда перепрыгивает к заключению. Вот это и
есть намеки. Интуиция на самом деле так же точна, как логика, просто ей не
нужен этот долгий и утомительный процесс продвижения шаг за шагом от факта к
факту. Она сразу перепрыгивает от факта к заключению, пропуская скучные
подробности. Сефрения не любит логики именно потому, что логика такая скучная.
Она уже знает ответы, которые ты так усердно стараешься вывести из
фактов, – да и ты тоже, если быть честным, их уже знаешь.
– Фольклор полон подобных намеков, Афраэль, и все они,
как правило, ложные. Как насчет расхожего мнения, что от грома киснет молоко?
– Это ошибка в логике, Спархок, а не в интуиции.
– Может быть, объяснишь?
– Точно так же, знаешь ли, можно сказать, что гром
происходит от скисшего молока.
– Чепуха!
– Разумеется, чепуха. И гром, и скисшее молоко –
следствия, а не причины.
– Тебе бы потолковать с Долмантом. Хотел бы я видеть,
как ты будешь убеждать его, что все эти годы он впустую трудился над изучением
логики.
– Он это уже знает, – пожала плечами
Афраэль. – Долмант куда больше полагается на интуицию, чем ты мог бы
подозревать. Он понял, кто я такая, едва увидел меня, – а вот о тебе,
отец, я никак не могу этого сказать. Я уж думала, что мне придется немножко
полетать, чтобы убедить тебя.
– Не вредничай.
– Я и не вредничаю, отец. Я и так не говорю о тебе
многого, что следовало бы сказать. Что слышно о Крегере?
– Ничего.
– Он нам очень нужен, Спархок.
– Я знаю. Мне он нужен даже больше, чем тебе. Я намерен
развлечься, выжимая его, как сырой носок.
– Будь серьезнее, Спархок. Ты же знаешь Крегера. Тебе
стоит только нахмуриться, и он сразу исповедуется тебе во всех своих грехах.
Спархок вздохнул.
– Наверное, ты права, – признал он, – но это
лишает меня львиной доли будущего развлечения.
– Ты здесь не для того, чтобы развлекаться, Спархок.
Что тебе, в конце концов, предпочтительнее? Информация или месть?
– А разве нельзя получить и то, и другое? Даная закатила
глаза.
– Эленийцы, – со вздохом сказала она.
В начале следующей недели Бевьер с отрядом новообученных
атанских инженеров отправился на запад, в Сарну. На следующий день Келтэн,
Тиниен и Энгесса увели две сотни конных атанов на север, в земли, где рыскали
тролли. По настоянию Вэниона члены отрядов покидали Материон по двое-трое,
чтобы собраться уже за городом. «Не стоит возвещать всему миру о наших
замыслах», – пояснил Вэнион.
Через несколько дней после отправки отрядов Заласта уехал в
Сарсос.
– Я не задержусь надолго, – обещал он. – У
нас есть согласие Тысячи, но я бы хотел получить конкретное подтверждение тому,
что они готовы придерживаться этого решения. Слова – это прекрасно, но пора бы
увидеть и дела – просто как доказательство доброй воли. Я хорошо знаю своих
стирикских братьев. Ничто в мире не доставит им такого удовольствия, как
возможность пожинать плоды союза с нами «в принципе» – не утруждая себя
неприятной обязанностью хоть что-то сделать на самом деле. Они более всего
пригодны для борьбы со сверхъестественными явлениями, так что я намерен согнать
их с нагретых местечек в Сарсосе и разогнать по местам, где являются эти
сверхъестественные ужасы. – Заласта тонко улыбнулся Вэниону, глядя на него
из-под мохнатых бровей. – Долгое путешествие немного закалит их, мой
лорд, – добавил он, – и, быть может, нам удастся избежать в будущем
необходимости калечить твои лодыжки, дабы доказать моим стирикским братьям их
лень и мягкотелость.
