Перед замком произошла краткая стычка – это одна группа
мародеров добралась до подъемного моста и обнаружила там два десятка конных
рыцарей, которыми командовал сэр Улаф. Рыцари прикрывали пелоев, которые во
время ужина прятались в трюмах барок и, едва гостей увели во внутренний двор
замка, принялись разбивать топорами бочки с гарным маслом. Маслянисто блестящие
пятна на воде вокруг барок свидетельствовали, что пелои, которые сейчас
пробирались по мосткам с барки на барку, направляясь к подъемному мосту,
отменно справились со своей задачей. Когда мятежники приблизились ко внешнему
концу подъемного моста, Улаф недвусмысленно дал им понять, что сейчас он не в
настроении принимать гостей. Уцелевшие мятежники решили пограбить где-нибудь в
другом месте.
Внутренний двор был очищен от гуляк, и Бевьер и его люди уже
выкатывали катапульты, расставляя их по местам на парапете. Атаны Энгессы,
которые вышли на парапет вместе с сириникийцами, притаились за укреплениями.
Спархок огляделся – как будто все готово. Тогда он перевел взгляд на ворота
резиденции. В них теперь входили только считанные мятежники – хромые и убогие
калеки. Они отчаянно торопились, ковыляя на костылях, но все же далеко отстали
от своих сотоварищей. Спархок перегнулся через край крепостного вала.
– Можно начинать, Улаф! – окликнул он
друга. – Не попросишь ли Кринга запереть ворота? А тогда, уж так и быть,
можешь вернуться в замок.
– Ладно! – Лицо Улафа рассекла широчайшая ухмылка.
Он поднес к губам изогнутый рог огра и оглушительно затрубил. А затем
развернулся и повел своих рыцарей по подъемному мосту в замок.
Огромные ворота на входе в императорскую резиденцию дрогнули
и медленно, неуклюже пришли в движение, смыкая массивные створки с какой-то
зловещей неотвратимостью. Спархок заметил, что несколько отставших калек
снаружи ворот все еще орудуют костылями, торопясь во что бы то ни стало успеть
проскочить, пока ворота не захлопнулись.
– Келтэн! – прокричал он, перегнувшись во
внутренний двор.
– Ну что? – в голосе Келтэна сквозило явное
раздражение.
– Не дашь ли знать этим людям, что мы нынче вечером
больше не настроены принимать гостей?
– Ага, точно! И как это я сам не додумался? –
Светловолосый пандионец, задрав голову, ухмыльнулся другу, а затем вместе со
своими людьми налег на ворот подъемного механизма.
– Шут, – пробормотал Спархок.
Значение того, что одновременно были захлопнуты ворота и
поднят мост, не сразу дошло до разума мятежников. Однако вскоре от соседних
зданий донеслись выкрикиваемые приказы и даже лязг оружия – недвусмысленное
свидетельство того, что хотя бы нескольких бунтовщиков наконец-то осенил свет
истины.
Неспешно, настороженно толпа с факелами стягивалась к
сиявшему девственной нетронутостью эленийскому замку, где ночной ветерок
легкомысленно играл красочными шелковыми флажками, а во рву покойно
покачивались озаренные свечами и фонарями барки.
– Эй, в замке! – на ломаном эленийском проревел
дюжий детина, шагавший в первых рядах. – Открывайте, а не то мы вынесем
ваши стены!
– Тебя не затруднит ответить на это, Бевьер? –
окликнул Спархок сириникийца.
Бевьер ухмыльнулся и начал наводить катапульту. Он
прицелился, поднял ложе катапульты почти вертикально вверх, а затем сунул факел
в смесь смолы с гарным маслом, которой было заполнено углубление в гигантской
«ложке» катапульты. Смесь занялась мгновенно.
– Я приказываю вам опустить мост! – дерзко проорал
небритый мятежник по ту сторону рва.
Бевьер рассек веревку, которая удерживала рычаг катапульты.
Ком, брызжущий огненными каплями, с шипением взвился в небо и на миг точно
завис в высоте. А затем канул вниз.
Детина, так нагло требовавший, чтобы его впустили в замок,
вытаращился на ответ Бевьера, который величественно взмыл в темноту и обрушился
прямо на него, точно комета. Миг спустя мятежник исчез, объятый огнем.
– Отличный выстрел! – похвалил Спархок друга.
– Неплохой, – скромно согласился Бевьер. –
Это было нетрудно – с такого-то расстояния.
– Это я заметил.
Император Сарабиан побелел, его била дрожь.
– Неужели это было обязательно, Спархок? – выдавил
он, глядя, как ужаснувшаяся толпа в беспорядке отступает к лужайкам, куда не
долетит – а быть может, и долетит – новый ответ сэра Бевьера.
– Да, ваше величество, – хладнокровно ответил
Спархок. – Мы должны выиграть время. Звон колокола, прозвучавший где-то
час назад, был всеобщим сигналом. По этому сигналу головорезы Кааладора
схватили главарей мятежа, Элана увела гостей за стены замка, а атанские
легионы, стоящие за городом, двинулись к Материону. Этот крикун, который так
ярко горит сейчас на краю рва, – наглядная демонстрация того, какие
неприятности ожидают мятежников, если они будут настаивать на том, чтобы их
впустили в замок. Теперь их понадобится изрядно подбодрить, чтобы они решились
снова приблизиться к стенам.
– Но ты, кажется, говорил, что вы сможете удержать
замок.
– Разумеется, но зачем рисковать жизнями, если в этом
нет особой нужды? Вы заметили, что выстрел катапульты не был встречен
радостными воплями? Теперь эти люди таращатся на совершенно безмолвный и внешне
безлюдный замок, который так небрежно, походя уничтожает непрошеных пришельцев.
Эта мысль ужасает, и обдумывать ее можно долго. Эта часть осады длится иногда
по нескольку лет. – Спархок поглядел вниз с парапета. – Думаю, ваши
величества, нам пора укрыться в башенке. Мы не можем быть уверены, что Халэд
испортил все арбалеты – или что по крайней мере десяток их не починили. Мне
пришлось бы долго объясняться, почему я был так неосторожен, если кого-то из
вас подстрелят. Из башенки тоже хорошо будет видно все происходящее, а мне
будет спокойнее, когда вы окажетесь под прикрытием каменных стен.
– Не пора ли разломать барки, любимый? – спросила
Элана.
– Нет еще. У нас есть замечательная возможность нанести
осаждающим немалый урон. Не стоит тратить ее попусту.
Несколько арбалетов в руках мятежников оказались исправны,
но таких было немного, судя по разразившимся проклятиям.
Попытка бунтовщиков открыть ворота резиденции провалилась,
когда пелои, размахивая сверкающими саблями и вопя так, что эхо их боевых кличей
отлетало от покрытых перламутром дворцовых стен, помчались по подстриженным
лужайкам на теснившуюся у ворот толпу.
