Знакомая тень мелькнула на краю зрения Спархока,
сопровождаемая не менее знакомым порывом холода. Патриарх Эмбан осекся на
полуслове, резко повернул голову, присматриваясь:
– Что такое?..
– Это пройдет, – коротко ответил ему
Спархок. – Постарайтесь сосредоточиться на этом, ваша светлость, и вы
тоже, ваше превосходительство. – Они видели тень впервые, и их свежие
впечатления могли оказаться весьма полезны. Спархок внимательно наблюдал за
тем, как они вертят головами, стараясь прямо взглянуть на обрывок тьмы,
неизменно ускользавший из поля зрения. Затем тень пропала.
– Ну что ж, – сухо сказал Спархок, – что в
точности видел каждый из вас?
– Я – ничего, – ответил Келтэн. – Это было
похоже на то, как будто кто-то пытается проскользнуть у меня за спиной. –
Хотя Келтэн до того уже несколько раз видел облако, с тенью он столкнулся
впервые.
– Что это было, сэр Спархок? – спросил посол
Оскайн.
– Сейчас объясню, ваше превосходительство. Пожалуйста,
постарайтесь точно вспомнить, что именно вы видели и ощущали.
– Это было нечто темное, – ответил Оскайн, –
очень темное. Оно казалось вполне осязаемым, и тем не менее двигалось так
быстро, что все время держалось на краю моего зрения. Как я ни вертел головой,
я не мог взглянуть на него прямо. Казалось, оно все время висит за моим
затылком.
Эмбан согласно кивнул.
– А я почувствовал холод, – добавил он,
передернувшись. – По правде говоря, мне и сейчас холодно.
– Оно было враждебно, – сказал Келтэн. – Не
то чтобы готово напасть прямо сию секунду, но близко к этому.
– Что-нибудь еще? – настойчиво спросил
Спархок. – Неважно что – любая мелочь.
– Странный запах, – сказал Оскайн. Спархок
пристально глянул на него. Такого он прежде не замечал.
– Можете вы описать его, ваше превосходительство?
– Мне почудился слабый запах тухлого мяса – словно
говяжий бок провисел на мясницком крюке на неделю больше, чем следовало.
– Я тоже это уловил, Спархок, – проворчал
Келтэн, – всего лишь на мгновенье, но во рту у меня до сих пор гадостно.
Эмбан оживленно закивал:
– Я отменно разбираюсь в запахах. Пахло несомненно
тухлым мясом.
– Мы стояли полукругом, – задумчиво сказал
Спархок, – и все видели – или ощущали – это прямо за своей спиной. Никто
не видел это за спиной другого?
Все дружно покачали головами.
– Спархок, может, все-таки, объяснишь, в чем
дело? – раздраженно осведомился Эмбан.
– Одну минутку, ваша светлость. – Спархок прошел
по палубе к матросу, который сплеснивал петлю к бухте каната. Поговорив немного
с измазанным смолой моряком, он вернулся к друзьям.
– Он тоже видел тень, – сообщил он. –
Давайте-ка разойдемся по палубе и поговорим с остальными матросами. Я отнюдь не
намеренно скрытничаю, милорды, но лучше вытянуть из матросов все нужные
сведения, пока случившееся совершенно не выветрилось из их голов. Я бы хотел
знать, насколько далеко было заметно это явление.
Примерно через полчаса они вновь собрались вместе у
кормового трапа. Все были явно возбуждены.
– Один из матросов слышал потрескивание – как от
большого костра, – сообщил Келтэн.
– Я говорил с одним моряком, который убежден, что у
тени был красноватый оттенок, – добавил Оскайн.
– Нет, – возразил Эмбан, – зеленый. Матрос, с
которым я говорил, сказал, что оттенок был, вне всякого сомнения, зеленый.
– А я разговаривал с матросом, который только что поднялся
на палубу, – он и вовсе ничего не видел и не чувствовал, – заключил
Спархок.
– Все это крайне любопытно, сэр Спархок, –
нетерпеливо сказал Оскайн, – но объясните же наконец, в чем дело?
– Келтэн уже понял это, ваше превосходительство, –
ответил Спархок. – Судя по всему, нам только что являлись Тролли-Боги.
– Осторожнее, Спархок, – предостерег Эмбан, –
ты опасно близок к ереси.
– Рыцарям церкви это дозволено, ваша светлость. Так или
иначе, эта тень преследовала меня и прежде, и ее видела также и Элана. Мы
пришли к выводу, что это потому, что мы носим кольца. Камни в наших кольцах
сделаны из осколков Беллиома. Сейчас, похоже, тень действует не так
избирательно.
– Так это тень – и ничего более? – спросил Оскайн.
Спархок покачал головой:
– Оно может являться также в виде темного облака, и
тогда его видят все.
– Но никто не видит, что в нем сокрыто, – добавил
Келтэн.
– И что же, например? – осведомился Оскайн.
Спархок быстро искоса глянул на Эмбана.
– Это может вызвать споры, а мы ведь не хотим истратить
все утро на теологические диспуты, не так ли, ваше превосходительство?
– Я не такой уж и догматик, Спархок, – протестующе
сказал Эмбан.
– Тогда что бы вы сделали, ваша светлость, если бы я
сказал вам, что люди находятся в отдаленном родстве с троллями?
– Я был бы вынужден исследовать состояние твоей души.
– Тогда, пожалуй, я не стану говорить вам правду о
наших сородичах. Вы не против? Так или иначе, Афраэль говорила, что тень – а
позднее и облако – не что иное, как явление Троллей-Богов.
– Кто такая Афраэль? – спросил Оскайн.
– Когда мы были послушниками, ваше превосходительство,
у нас была наставница в стирикских искусствах. Афраэль – ее богиня. Мы
полагали, что облако как-то связано с Азешем, но мы заблуждались. Красноватый
оттенок и жар, который ощутил один из матросов, – это Кхвай, бог огня.
Зеленоватый оттенок и вонь тухлого мяса – Гхномб, бог еды.
Келтэн нахмурился.
– Я думал, что для матроса это дело
обыкновенное, – сказал он, – но один парень говорил мне, что когда
тень проскользнула за ним, его прямо-таки одолели мысли о женщинах. У троллей
есть бог… гм… плодородия?
– Думаю, что да, – ответил Спархок. – Улаф
должен знать это наверняка.
– Все это весьма интересно, сэр Спархок, – с
сомнением проговорил Оскайн, – но я так и не вижу, в чем тут связь.
