– Вот как? И какую же?
– Это лишь предположения, ваше превосходительство, но
мне думается, что этот «некто» намерен заполучить весь мир и во имя этой цели
легко пожертвует и Астелом, и всеми его обитателями.
Глава 12
– Я даже затрудняюсь указать пальцем на что-то
определенное, – говорила баронесса Мелидира вечером того же дня, когда
королевское семейство удалилось в свои необъятные апартаменты. По настоянию
королевы Мелидиру, Миртаи и Алиэн разместили в ее покоях. Элана нуждалась в
том, чтобы ее окружали женщины – по целому ряду причин, частью практических,
частью политических, а частью и вовсе непонятных. Дамы переоделись, и все,
кроме Миртаи, были в неярких домашних платьях. Мелидира расчесывала густые
иссиня-черные волосы Миртаи, а кареглазая Алиэн оказывала ту же услугу Элане.
– Не знаю, как бы это точно описать, – продолжала
баронесса. – Какая-то всеобщая грусть. Все они очень много вздыхают.
– Я и сама это заметила, Спархок, – сказала Элана
мужу. – Алберен почти не улыбается, а уж я могу заставить улыбаться кого
угодно.
– Одного вашего присутствия, моя королева, достаточно,
чтобы наши лица засияли улыбками, – заверил ее Телэн. Он был пажом
королевы, а заодно и членом ее разросшегося семейства. Нынче вечером юный вор
был одет особенно элегантно – в бархатный сливовый камзол и того же цвета штаны
до колен. Такие штаны как раз входили в моду, и Элана из кожи вон лезла, чтобы
уговорить Спархока их носить. Он отказался категорически, и пришлось его жене
обрядить в этот нелепый наряд своего пажа.
– Из тебя хотят сделать рыцаря, Телэн, – колко
заметила Мелидира, – а не придворного.
– Всегда пригодится иметь запасную профессию,
баронесса, – пожал плечами мальчик. – Так говорит Стрейджен. –
Голос Телэна заметно ломался, перескакивая с сопрано на баритон.
– Чего еще от него ожидать? – фыркнула баронесса.
Мелидира относилась к Стрейджену в высшей степени неодобрительно, хотя Спархок
подозревал, что неодобрение это наигранное.
Телэн и Даная сидели на полу, катая друг другу мячик. Мурр с
восторгом принимала участие в этой незамысловатой игре.
– Кажется, все они тайно убеждены, что через неделю
наступит конец света, – продолжала баронесса, неторопливо пропуская
сквозь зубья гребешка черные пряди пышных волос Миртаи. – С виду они все
так и лучатся здоровьем, а копнешь поглубже – сплошь черная тоска; и пьют они,
как рыбы. Мне нечем доказать это, но, по-моему, они свято уверены, что вот-вот
испустят дух. – Она с задумчивым видом приподняла ладонью черную гриву
Миртаи. – Давай-ка я вплету тебе в волосы золотую цепочку, дорогая.
– Нет, Мелидира, – твердо сказала Миртаи. –
Мне еще не положено носить золото.
– Миртаи, – рассмеялась Мелидира, – всякой
женщине положено носить золото – если, конечно, она сумеет своим обаянием
выудить его из мужчины.
– Только не среди моего народа, – возразила
Миртаи. – Золото – для взрослых. Дети не носят золота.
– Миртаи, тебя вряд ли можно назвать ребенком.
– Я останусь ребенком, пока не пройду один ритуал.
Серебро, Мелидира, – или сталь.
– Из стали нельзя сделать украшения.
– Еще как можно, если начистить ее до блеска. Мелидира
обреченно вздохнула.
– Телэн, – сказала она, – подай мне
серебряные цепочки. – На сегодняшний вечер обязанностью Телэна было
подавать всякие мелочи. Ему не слишком нравилась эта роль, но исполнял он ее
исправно – главным образом потому, что Миртаи была намного крупнее его.
В дверь вежливо постучали, и Телэн обернулся, чтобы ответить
на стук.
Вошел посол Оскайн и поклонился Элане.
– Я говорил с Фонтеном, ваше величество, – сказал
он. – Он посылает гонца в гарнизон Канаи за двумя атанскими легионами. Они
будут сопровождать нас в Материон. Уверен, что с ними мы все почувствуем себя в
полной безопасности.
– Что такое легион, ваше превосходительство? –
спросил Телэн, направляясь к шкафику с драгоценностями.
– Тысяча воинов, – ответил Оскайн, улыбнувшись
Элане. – Имея в своем распоряжении две тысячи атанов, ваше величество
могли бы завоевать Эдом. Не желаете ли получить владения в Дарезии? Хлопот
будет не так уж и много. Мы, тамульцы, будем управлять ими от вашего имени – за
обычную плату, конечно – и в конце каждого года посылать вам блестящие отчеты.
Само собой, там будет сплошная ложь, но посылать мы их будем исправно.
– Вместе с прибылями? – спросила Элана с
непритворным интересом.
– О нет, ваше величество, – рассмеялся он. –
Не знаю уж почему, но во всей империи ни одно королевство не приносит прибыли –
кроме, разве что, самого Тамула.
– Зачем же мне королевство, которое не приносит
прибыли?
– Для престижа, ваше величество, тщеславия ради. У вас
будет еще один титул и еще одна корона.
– Мне вовсе ни к чему вторая корона, ваше
превосходительство. У меня только одна голова. Почему бы нам не оставить королю
Эдома его бесприбыльное королевство?
– Мудрое решение, ваше величество, – согласился
Оскайн. – Эдом довольно скучное местечко. Там растят пшеницу, а фермеры –
тяжеловесный и занудный народ, их интересует исключительно погода.
– Когда мы можем ожидать прибытия этих легионов? –
спросил Спархок.
– Примерно через неделю. Они отправятся пешими, так что
будут продвигаться гораздо быстрее, чем всадники.
– А разве не наоборот? – спросила Мелидира. –
Я всегда считала, что всадники передвигаются намного быстрее пеших.
Миртаи рассмеялась.
– Я сказала что-то смешное? – осведомилась
Мелидира.
– Когда мне было четырнадцать, – сказала
великанша, – один человек в Даконии оскорбил меня. Он был пьян. Протрезвев
наутро, он сообразил, что натворил, и бежал верхом. Это было на рассвете. Я
нагнала его около полудня: конь пал от измождения. Мне всегда было немного жаль
это бедное животное. Обученный воин может бежать целый день. Конь – не может.
Коню нужно останавливаться, чтобы поесть, потому он привык пробегать лишь по
нескольку часов за раз. Мы едим на бегу, а потому продолжаем двигаться вперед.
– А что стало с тем парнем, который оскорбил
тебя? – спросил Телэн.
– Ты действительно хочешь это знать?
