– Э-э… нет, не так чтобы очень, – быстро ответил
мальчик. – Спасибо, Миртаи, уже не нужно.
Итак, в их распоряжении оказалась неделя. Баронесса Мелидира
посвятила свободное время разбиванию сердец. Молодые придворные короля Алберена
вились вокруг нее стайками. Она отчаянно флиртовала, давая множество самых
разных обещаний – и ни одного из них не выполняя – и время от времени позволяя
настойчивому поклоннику поцеловать себя в темном уголке. Она развлекалась от
души и собирала немало ценных сведений. Молодой человек, ухаживающий за
хорошенькой девушкой, частенько делится с ней секретами, которые в ином случае
оставил бы при себе.
К изумлению Спархока и его собратьев-рыцарей, сэр Берит
производил на придворных дам такое же сокрушительное впечатление, как баронесса
– на молодых людей.
– Это совершенно нечестно, – сетовал Келтэн как-то
вечером. – Он ведь даже ничего не делает. Не говорит с ними, не улыбается
им, ничего такого. Не знаю, в чем тут дело, но всякий раз, когда он проходит по
залу, все девицы просто тают.
– Берит очень красив, Келтэн, – заметила Элана.
– Берит? Он еще даже бреется не каждый день.
– Какое это имеет значение? Он высок, он рыцарь, у него
широкие плечи и безупречные манеры. К тому же у него самые синие глаза, какие я
когда-либо видела, и длиннейшие ресницы.
– Но он же еще мальчик!
– Уже нет. Ты в последнее время к нему не
присматривался. Кроме того, юные дамы, которые вздыхают о нем и по ночам
орошают слезами свои подушки, сами едва вышли из нежного возраста.
– Больше всего меня раздражает, что он сам даже не
осознает, как действует на этих бедняжек, – вставил Тиниен. – Они
разве что не раздирают на себе одежды, чтобы привлечь его внимание, а он и
понятия не имеет, что творится.
– В этом часть его обаяния, сэр рыцарь, –
улыбнулась Элана. – Если бы не эта его невинность, он и вполовину не был
бы так притягателен для дам. У присутствующего здесь сэра Бевьера есть то же
качество. Разница в том, что Бевьер знает, что он невероятно красив, и
предпочитает не пользоваться этим из-за своих религиозных убеждений. Берит же
еще не осознает своей красоты.
– Может быть, кому-то из нас стоит отвести его в
сторонку и растолковать, что к чему? – предложил Улаф.
– И не думай, – ответила ему Миртаи. – Он
хорош таким, каков есть. Оставь его в покое.
– Миртаи права, – согласилась Элана. – Не
вздумайте мне портить Берита, господа. Мы хотим подольше сохранить его
невинность. – Лукавая улыбка тронула ее губы. – Вот сэр Бевьер – иное
дело. Пора нам подыскать ему жену. Он мог бы стать превосходным мужем для
какой-нибудь достойной девушки.
Бевьер слабо усмехнулся:
– Я уже женат, ваше величество, – на церкви.
– Помолвлен, Бевьер, но отнюдь не женат. Не спеши
примеривать монашескую рясу, сэр рыцарь. Я еще не отступилась от своих замыслов
относительно тебя.
– Не лучше ли будет приняться за дело поближе к дому,
ваше величество? – предложил он. – Если вам гак необходимо кого-то
женить, у вас есть наготове сэр Келтэн.
– Келтэн? – недоверчиво переспросила она. –
Что за глупости, Бевьер? Такого я не пожелала бы ни одной женщине.
– Ваше величество! – запротестовал Келтэн.
– Я тебя обожаю, Келтэн, – улыбнулась Элана
светловолосому пандионцу, – но ты просто не создан для роли мужа. Я бы ни
за что не решилась устраивать твой брак. По совести говоря, я не могла бы даже
приказать какой-то девушке стать твоей женой. Тиниен – это еще возможно, но вас
с Улафом Господь обрек оставаться холостяками.
– И меня? – мягко отозвался Улаф.
– Да, – ответила она, – и тебя.
Открылась дверь, и вошли Стрейджен и Телэн. Оба были одеты
просто и неприметно, как всегда одевались, устраивая вылазки в город.
– Удалось? – спросил Спархок.
– Мы нашли его, – ответил Стрейджен, отдавая свой
плащ Алиэн. – Он не из тех людей, которые мне по душе. Он карманник, а из
карманников обычно получаются плохие вожаки. Не тот у них характер.
– Стрейджен! – запротестовал Телэн.
– Ты не настоящий карманник, мой юный друг, –
сказал ему Стрейджен. – Для тебя это лишь временное занятие, пока не
подрастешь. Так или иначе, местного воровского вожака зовут Кондрак. Надо
отдать ему должное, он быстро смекнул, что устойчивость власти выгодна и нам, и
ему. Грабить дома во время мятежа – дело весьма выгодное, но недолгое. Хороший
вор куда успешней работает в мирные времена. Само собой, Кондрак в одиночку не
может решать за всех. Ему нужно посоветоваться со своими напарниками в других
городах Империи.
– Но на это уйдет год, если не больше, – сухо
заметил Спархок.
– Отнюдь, – покачал головой Стрейджен. – Воры
путешествуют куда быстрее, чем честные люди. Кондрак собирается разослать
гонцов с известием о нашем предложении. Он представит его в наивыгодном свете,
так что, вполне вероятно, воры всех королевств Империи присоединятся к нашему
делу.
– Как же мы узнаем, что они решили? – спросил
Тиниен.
– В каждом крупном городе по пути я буду наносить
визиты вежливости, – пожал плечами Стрейджен. – Рано или поздно я
получу официальный ответ. Долго ждать не придется. К тому времени, когда мы
доберемся до Материона, мы уже наверняка будем знать, каково окончательное
решение. – Он испытующе глянул на Элану. – За последние годы ваше
величество узнали много о нашем тайном правительстве. Как по-вашему, можем мы
сделать эти сведения государственной тайной? Мы, воры, от чистого сердца готовы
сотрудничать с вами и даже оказывать кой-какую помощь, но нам не хотелось бы,
чтобы другие монархи были чересчур хорошо осведомлены о нашем образе действий.
Какой-нибудь ретивый поборник порядка, чего доброго, решит расправиться с
тайным правительством, а нам это причинит некоторые неудобства.
– Во что ты оценишь мое молчание? – поддразнила
она.
Стрейджен посерьезнел.
– Это ты должна решить сама, Элана, – сказал он,
отбрасывая прочь изыски этикета. – Я всегда старался помочь тебе, чем мог,
потому что искренне люблю тебя. Однако если ты проболтаешься и другие монархи
узнают то, что им знать не положено, я, увы, больше не смогу помогать тебе.
– Вы покинете меня, милорд Стрейджен?
