– Разумеется. – Даная нахмурилась. – И
все-таки, Спархок, не стоит нам цепляться исключительно за мысль, что наши
противники – Тролли-Боги. Я чувствую кое-какие мелкие отличия… хотя, быть
может, причиной их стали события в храме Азеша. Ты ведь тогда очень испугал
Троллей-Богов. Я склонна скорее подозревать, что они заключили союз с кем-то
еще. Тролли-Боги действовали бы куда прямолинейней. Однако если у них и впрямь
есть союзник, он тоже простоват. Он, по всей видимости, давно не был во внешнем
мире. Он окружил себя не самыми умными помощниками и судит о всех людях по
своим поклонникам. Это его явление в Дарсасе было весьма серьёзным промахом.
Ему не стоило так поступать, и все, чего он на самом деле добился, –
подтвердил то, что ты рассказывал архимандриту – ты ведь рассказал ему обо
всем, верно? – Спархок кивнул. – Нам совершенно необходимо заехать в
Сарсос и потолковать с Сефренией.
– Ты опять ускоришь время?
– Нет, я, пожалуй, придумаю кое-что получше. Я не знаю
еще, каковы планы наших врагов, но они по какой-то причине заторопились, так
что нужно и нам постараться от них не отстать. А теперь, Спархок, верни меня в
карету. Стрейджен, должно быть, уже вдоволь покрасовался своей образованностью,
а от запаха твоих доспехов меня уже мутит.
Хотя три разных отряда, составлявшие свиту королевы Эланы,
объединяли общие интересы, Спархок, Энгесса и Кринг решили по возможности не
смешивать пелоев, рыцарей церкви и атанов. Различия в обычаях и привычках
сделали бы такое смешение просто опасным. Причин для недоразумений было слишком
много, чтобы легкомысленно от них отмахнуться. Каждый командир усиленно
требовал от своих подчиненных внимания и вежливости к остальным, и это лишь
усиливало общее неловкое напряжение. В сущности, атаны, пелои и рыцари были
скорее союзниками, чем друзьями, и то, что лишь немногие атаны могли говорить
по-эленийски, лишь больше разделяло три составные части небольшого войска,
продвигавшегося в глубь безлесных степей.
С восточными пелоями они повстречались неподалеку от города
Пелы, что в центральном Астеле. Предки Кринга покинули эти обширные травянистые
равнины примерно три тысячи лет назад, однако несмотря на время и расстояние,
разделявшее их, две ветви пелойского народа были на удивление схожи и
внешностью, и традициями. Единственным, похоже, существенным различием было то,
что восточные пелои явно предпочитали дротики, в то время как подданные Кринга
отдавали предпочтение саблям. После ритуального обмена приветствиями и слегка
затянувшейся церемонии, во время которой Кринг и его восточный родич восседали,
скрестив ноги, на земле, «деля соль и беседуя о делах», а два войска
настороженно замерли друг перед другом, разделенные тремя сотнями ярдов степной
травы, было явно решено сегодня не воевать друг с другом, и Кринг подвел своего
новообретенного друга и родственника к карете Эланы, чтобы представить его всем
присутствующим. Доми восточных пелоев звали Тикуме. Он был немного выше Кринга,
но тоже с обритой головой – обычай, который уходил корнями в древнюю историю
этого кочевого народа.
Тикуме вежливо поздоровался со всеми.
– Немного странно видеть пелоев в союзе с
иноземцами, – заметил он. – Доми Кринг рассказывал мне о жизни в
Эозии, но я тогда еще не знал, что она может привести к такому вот необычному
союзу. Конечно, мы с ним не беседовали вдвоем вот уже десять лет, а то и
больше.
– Вы встречались прежде, доми Тикуме? – удивился
патриарх Эмбан.
– Да, ваша светлость, – сказал Кринг. –
Несколько лет назад доми Тикуме побывал в Пелозии, сопровождая короля Астела.
Он счел обязательным погостить у меня.
– Отец короля Алберена был намного умнее, чем его
сын, – пояснил Тикуме, – и много читал. Он заметил много схожего
между Пелозией и Астелом, а потому нанес государственный визит королю Соросу.
Он пригласил с собой и меня. – На лице Тикуме выразилось явное
отвращение. – Если бы я знал заранее, что он собирается плыть на корабле,
я бы, наверно, отказался от этого путешествия. Меня тошнило не переставая два
полных месяца. Мы с доми Крингом хорошо поладили. Он был так добр, что
пригласил меня с собой на болота поохотиться за ушами.
– А он поделился с тобой прибылью, доми Тикуме? –
невинно осведомилась Элана.
– Прибылью, королева Элана? – озадаченно
переспросил Тикуме.
Кринг нервно хохотнул и слегка покраснел. И тут к карете
подошла Миртаи.
– Это она? – спросил Тикуме у Кринга. Тот
счастливо кивнул.
– Разве она не прекрасна?
– Великолепна! – с почти благоговейным жаром
согласился Тикуме. Затем он опустился на одно колено. – Домэ, – приветствовал
он Миртаи, прижимая обе ладони к лицу.
Миртаи вопросительно глянула на Кринга.
– Это пелойское слово, любовь моя, – пояснил
он. – Оно означает «подруга доми».
– Это еще не решено, Кринг, – указала она.
– Разве могут быть сомнения, любовь моя? – отозвался
он.
Тикуме все еще стоял на одном колене.
– Ты войдешь в наше стойбище со всеми мыслимыми
почестями, домэ Миртаи, – объявил он, – ибо среди нашего народа ты –
королева. Все будут преклонять колени перед тобой и уступать тебе дорогу. Стихи
и песни будут слагаться в твою честь, и тебя осыплют богатыми дарами.
– Ну и ну! – пробормотала Миртаи.
– Твоя красота божественна, домэ Миртаи, –
продолжал Тикуме, явно распаляясь. – Само твое присутствие озаряет тусклый
мир и посрамляет само солнце. Я восхищен мудростью моего брата Кринга, который
избрал тебя своей подругой. Приди же к нашим шатрам, о божественная, чтобы мой
народ мог восхищаться тобой и преклоняться перед твоей красотой.
– Боже мой! – зачарованно выдохнула Элана. –
Мне никто никогда не говорил ничего подобного!
– Мы просто не хотели смущать тебя, моя
королева, – мягко пояснил Спархок. – Все мы относимся к тебе
точно так же, но не хотели до поры до времени столь открыто выражать свои
чувства.
– Хорошо сказано, – одобрил Улаф.
Миртаи поглядела на Кринга с новым интересом.
– Почему ты ничего не сказал мне об этом, Кринг? –
осведомилась она.
– Я думал, ты знаешь, любовь моя.
– Нет, не знала, – ответила она и помолчала,
задумчиво выпятив нижнюю губу, затем добавила: – Но теперь знаю. Ты уже выбрал
себе ома?
– Спархок будет моим ома, сердце мое.
