– Я видел вас в бою, Келтэн-рыцарь, – сказал
рослый атан и, протянув руку, постучал костяшками пальцев по доспехам
Келтэна. – Ваша тактика почти целиком зависит от вашего снаряжения.
– Пожалуй, что так.
– И потому ваше обучение заключается в том, чтобы уметь
пользоваться своим снаряжением, верно?
– Ну, до некоторой степени. Мы упражняемся с оружием и
учимся использовать преимущества доспехов.
– И массивность наших боевых коней, – добавил
Вэнион. Для этого путешествия он облачился в черные доспехи, что вызвало
оживленный спор между ним и его возлюбленной. Освободившись от сдерживающего
присутствия эленийцев, Сефрения стала куда более громогласной и во время
разговора проявила недюжинный талант к скандалам. Хотя они с Вэнионом выясняли
отношения с глазу на глаз, Спархок довольно ясно расслышал ее комментарии.
Впрочем, их могли слышать во всем доме, да и, пожалуй, во всем Сарсосе.
– По крайней мере, половина нашего обучения, Келтэн,
отводится искусству верховой езды, – продолжал Вэнион. – Рыцарь в
доспехах без своего коня напоминает черепаху, которую перевернули на спину.
– Примерно то же, лорд Вэнион, я говорю своим
друзьям-послушникам, – вежливо вставил Халэд. – Почти все, услышав
это, обижаются, и мне приходится наглядно доказывать свою правоту. Почему-то
это обижает их еще сильнее.
Энгесса хохотнул.
– Итак, Келтэн-рыцарь, вы обучаетесь владеть своим
снаряжением. Мы тоже. Разница в том, что наше снаряжение – это наши тела. Наш
способ боя основан на скорости, подвижности и силе, а их можно упражнять где
угодно, и для этого не нужно учебного плаца или больших полей, как для
упражнений с конями. Мы тренируемся постоянно, и в своем родном селении атана
Миртаи видела, как ее родители и их друзья все время совершенствуются в
воинском искусстве. Дети учатся, подражая своим родителям. Наши
трех-четырехлетние ребятишки постоянно меряются силой и устраивают различные
состязания.
– Одного этого недостаточно, – не уступал Келтэн.
– Быть может, дело в природном даре, сэр Келтэн? –
предположил Берит.
– Я же не настолько неуклюж, Берит.
– Была ли твоя мать воином, Келтэн-рыцарь? –
спросил Энгесса.
– Разумеется, нет.
– А твоя бабушка? Или прапрапрабабушка? На протяжении
пятидесяти поколений? Келтэн явно смешался.
– Атана Миртаи происходит от воинов как по отцовской,
так и по материнской линии. Воинское искусство у нее в крови. Она весьма
одарена и может учиться, наблюдая за воинами. Она овладела по меньшей мере
полудюжиной различных боевых искусств.
– Интересная мысль, атан Энгесса, – отозвался
Вэнион. – Если нам удастся подобрать ей подходящего по росту коня, из нее
может получиться недурной рыцарь.
– Вэнион! – потрясение воскликнул Келтэн. – В
жизни не слыхал более противоестественного предложения!
– Это только теория, Келтэн. – Вэнион сурово
взглянул на Спархока. – Однако, магистр Спархок, нам бы следовало подумать
о том, чтобы включить в обучение наших послушников побольше приемов рукопашного
боя.
– Пожалуйста, Вэнион, не зови меня так, –
страдальчески морщась, попросил Спархок. – Покуда Курия не решила иначе,
магистром ордена остаешься ты. Я всего лишь временный магистр.
– Хорошо, временный магистр Спархок, когда мы доберемся
до Атана, обрати побольше внимания на их боевые приемы. Мы ведь не всегда
деремся конными.
– Я поручу это Халэду, – сказал Спархок.
– Халэду?
– Его обучал Кьюрик, а Кьюрик был лучшим знатоком
рукопашного боя, которого я когда-либо знал.
– Да, это верно. Хорошая идея, временный магистр
Спархок.
– Это обязательно? – осведомился Спархок.
Они доехали до города Атана за двенадцать дней – по крайней
мере, так им казалось. Спархок уже давно перестал ломать голову над различием
между временем реальным и тем, которое они воспринимали. Что бы он ни говорил и
ни делал, Афраэль все равно плутовала со временем, так к чему же попусту
беспокоиться об этом? Спархок гадал, способен ли Заласта почувствовать
ухищрения Богини-Дитя. Наверное, нет, решил он. Как бы искушен ни был
стирикский маг, он, в конце концов, только человек, а Афраэль – божество.
Впрочем, как-то ночью Спархока посетила странная мысль. Он задумался над тем,
может ли его дочь сделать так, чтобы реальное время не только замедлялось, но и
ускорялось. Однако, поразмыслив над этим, Спархок решил не задавать ей
вопросов. От одной этой идеи у него начинала болеть голова.
Атана, довольно обыденного вида город, располагалась в
глубокой зеленой долине. Город был обнесен стенами, не слишком, впрочем,
высокими и внушительными. Непобедимой свою столицу делали сами атаны.
– Все в этом королевстве зовется «атан», – заметил
Келтэн, когда отряд въезжал в долину. – Само королевство, его столица,
люди и даже титулы.
Улаф пожал плечами.
– По-моему, «атан» – это больше идея, чем просто
название.
– Отчего они все такие высокие? – спросил
Телэн. – Они принадлежат к тамульской расе, но ведь другие тамульцы не
вырастают такими великанами.
– Оскайн объяснил мне, в чем тут дело, – сказал
Стрейджен. – Судя по всему, атаны – это результат опыта.
– Магического?
– Понятия не имею, – сознался Стрейджен, –
но, сдается мне, то, что сотворили атаны, не под силу никакой магии. Еще в
доисторические времена атаны заметили, что рослые люди выигрывают куда больше
драк, чем маленькие. Это было как раз в то время, когда родители сами выбирали
супругов своим детям. Выбор определялся в основном ростом будущего спутника
жизни.
– И что же стало с низкорослыми детьми? – спросил
Телэн.
– Видимо, то же, что у нас происходит с уродливыми
детьми, – пожал плечами Стрейджен. – Они так и остались без пары.
– Это же нечестно! Стрейджен усмехнулся.
– Если быть откровенным, Телэн, так ведь и то, что мы
крадем вещи, которые кто-то заработал своим трудом и потом, – тоже не
слишком честно.
– Это другое дело.
Стрейджен откинулся в седле и расхохотался. Затем он
продолжал:
