Клер стояла, облокотившись на камин. Веллон, согнувшись в кресле, наблюдал за Гарри.
— Хорошо, — сказал Брэди. — Подведем итоги. Ты дважды замужем. И поскольку ты только что вышла из тюрьмы, самый лучший адвокат не поможет тебе избежать максимального срока — полутора лет. В целом ты зарабатываешь сто пятьдесят фунтов, вычтем Налоги, плюс двадцать пять не облагаемых, это будет, примерно, сотня фунтов. Я не хочу твоей голодной смерти и удовлетворюсь половиной. Бен будет приходить каждую субботу за деньгами.
Пока ты платишь, я буду молчать.
Клер смотрела ему в лицо. В глазах у нее появился опасный блеск, но лицо оставалось непроницаемым.
— Ты пожалеешь об этом, Роберт, — произнесла она, наконец. — Я работала с тобой. Достаточно было мне сказать слово, и ты бы сел на пять лет, ты понимаешь, надеюсь?
Он засмеялся.
— Не блефуй, милая. Ты знаешь, что случается в таких обстоятельствах?
Тобой займется Бен. Ты знала, что делала, когда села после маленькой клоунады с портсигаром… Вы, возможно, не знакомы с нашими законами, продолжал он, обращаясь на этот раз к Гарри. — Девушка, которая становятся слишком говорливой, оказывается забрызганной серной кислотой.
Он повернулся к Клер.
— Ты, малышка, если все-таки заговоришь, то получишь свои восемнадцать месяцев за двоемужество, а на выходе из тюрьмы тебя будет ожидать Бен.
Он отпил из стакана и посмотрел на часы.
— Через двадцать минут меня ждут в другом месте. Значит, или тюрьма, или пятьдесят фунтов в неделю.
— Я буду платить, — сухо сказала Клер.
— Замечательно, — произнес Брэди, аплодируя ей. — Что ты скажешь об этом, Бен? Как это было сказано, а? «Я буду платить!»
— Ей больше нечего делать, — усмехнулся Бен Веллон.
— Хорошо, — продолжил Брэди. — Значит, договоримся на будущую неделю. Бен придет часов в одиннадцать. Никаких чеков или крупных билетов. Договорились?
Все в однофунтовых банкнотах. Еще одно. Ты работаешь уже восемь недель, значит должна мне четыреста фунтов. Так?
Клер не шевелилась. Ее лицо сжалось, взгляд стал жестче.
— Значит, — продолжал Брэди, — начнем с урегулирования счетов. У тебя, я думаю, нет четырехсот фунтов?
— У нее нет даже цента.
— У нее всегда были дырявые карманы, — произнес он с улыбкой, обращаясь к Гарри. — Я никогда не мог ее заставить откладывать понемногу. Но не будем слишком требовательны. Скажем, двести пятьдесят в субботу и двести через месяц.
— У меня нет таких денег.
— Мне будет жаль тебя. Нужно найти. Ты можешь продать машину… Она слишком заметна. Во всяком случае, меня не касается, как ты добудешь эти двести фунтов. Значит, двести пятьдесят в субботу, иначе тюрьма! Понятно?
Клер ничего не ответила.
— Не будь такой суровой, — продолжал Брэди. — Ты поняла, что я сказал?
Она слегка пожала плечами.
— Да, я поняла, — сказала она.
— И не пытайся хитрить со мной. Это ни к чему не приведет. Ты меня достаточно хорошо знаешь.
Клер улыбнулась.
— Браво! Ты еще улыбаешься! Замечательно! Посмотрим, долго ли ты еще будешь улыбаться.
Он повернулся к Гарри.
— А сейчас вы. Вы тоже замешаны. Если вы не будете делать часть работы, ей будет плохо, нашей жене.
— Оставьте его в покое! — прервала его Клер.
— О, мы больше не улыбаемся? Вы, старина, тоже замешаны. И ваша студия нам поэтому послужит. У меня есть куча негативов, с которых нужно сделать отпечатки. Это не совсем обычные фотографии, которые вы всегда делаете, но они хорошо продаются по пять шиллингов за штуку. Разумеется, я ничего не буду платить за работу. Негативы сделать легко. Самое трудное в этом деле сделать с них отпечатки так, чтобы полиция не обнаружила ателье, в котором они делаются. Вас ни за что не заподозрят: такая шикарная студия!..
— Нет! — завопила Клер. — Он ничего не будет делать. Я лучше пойду в тюрьму. И ты пойдешь тоже. И получишь намного больше меня, сволочь!
Брэди медленно поднялся. Повернувшись к Гарри, он сказал:
— Поговорите между собой. Бен придет к вам завтра с негативами. У вас есть время до завтра, чтобы подумать. Если вы откажетесь, малышка пойдет загорать в тюрьму.
— Он ничего не будет делать! — продолжала Клер. — Я завтра же предупрежу полицию.
Брэди улыбнулся.
— Пошли, Бен, — сказал он. — Я это не хочу больше выслушивать.
Клер бросилась к нему. Лицо у нее побледнело, а глаза были безумны.
— Я знаю, что мне делать, не воображай, что ты выкрутишься так просто.
Она принялась ругаться такими словами, что Гарри вздрогнул.
— Клер, достаточно, — закричал он, поворачивая ее к себе. — Довольно!
Он закрыл ей рот рукой.
— Вон! — сказал Гарри Брэди.
Брэди уверенным шагом шел к входной двери.
— Прекрасная малышка, не правда ли? Они все одинаковы.
Значит, договорились на завтра. Веллон придет к вам в студию с негативами в десять часов. До свидания…
Они вышли из квартиры.
— Прости, — сказала Клер. — Это сильнее меня.
Она налила большой стакан виски и выпила одним махом.
— Ну, вот. Теперь все в порядке.
— Послушай, Клер… — начал Гарри.
Но она жестом прервала его.
— Есть только одно средство от него избавиться, Гарри. Я все утро думала о нашем положении. Все произошло, как я предвидела. Я знала, что они постараются втянуть и тебя в свои дела. Есть только одно средство. Нам нужно разойтись, милый. Я исчезну, и они никогда меня не найдут.
— Мы уедем вместе. Мы можем уехать через час. Вдвоем мы выкрутимся.
Она покачала головой.
— Нет, Гарри, невозможно. Я слишком грязная и загрязню все, к чему прикоснусь. Тебе нужно остаться, чтобы ты мог свидетельствовать против Веллона. Его, по крайней мере, нужно посадить в тюрьму надолго. Как ты думаешь. Рои его узнает?
— Оставь в покое Веллона и слушай меня, — сказал спокойно Гарри, усаживаясь и притягивая ее к себе. — С момента нашего знакомства ты руководишь мной. Теперь все изменится. Если бы я не был таким слабым, мы бы не попали в такое положение. Нам обязательно нужно уехать вместе. Мы оставим все, за исключением одежды. Брэди никогда не подумает, что мы готовимся скрыться и оставим все. Мы исчезнем, и нас никто не найдет.
Она посмотрела на него.
