Но что она здесь делает? Это во многих отношениях приятное место, но явно не для нее. Когда он увидел, как она пьет виски, то был шокирован; переведя же взгляд на ее спутника, был шокирован еще больше. Тот совсем не походил на кинозвезду вопреки всем ожиданиям. Это был толстый пожилой мужчина с красным лицом. Кто они? И что делают здесь? Гарри терялся в догадках, силясь одновременно услышать, о чем они говорят.
Вдруг кто-то резко толкнул его и опрокинул кружку. Гарри возмущенно повернулся и увидел перед собой толстяка, который как раз занимал его мысли.
– Эй, приятель, – воскликнул тот, цепляясь за руку Гарри, – прошу простить меня.
– Бывает. Никто не застрахован. В кружке и оставалось-то на самом дне.
Толстяк глубоко вздохнул.
– Вы очень любезны, – сказал он. – В таком случае позвольте предложить вам чего-нибудь выпить. Что желаете?
– Ничего. Благодарю. Я действительно не хочу пить.
У мужчины был смущенный вид. Его маленькие, налитые кровью глаза уставились на Гарри с настойчивостью пьяницы.
– Я не привык, чтобы так принимали мое предложение, – пробурчал он. – Если бы вы мне перевернули кружку, я бы не стал церемониться! Возьмите виски. Ничто лучше виски не укрепляет дружбу. Эй, бармен! Двойной скотч для мистера.
– Спасибо, – сказал Гарри, пытаясь освободить руку. – Не беспокойтесь, ничего же не произошло.
– Ошибаетесь, – возразил толстяк. – Между нами, я вам кажусь немного пьяным?
Гарри колебался. Он не хотел его раздражать, а тем более доводить до бешенства. Но с пьяницами никогда не знаешь, как дальше развернутся события.
– Ну, не совсем, – сказал он уклончиво. – Но лучше бы остановиться.
Типу это понравилось, как будто он сам нашел подходящую формулировку. Он похлопал Гарри по руке.
– Совершенно верно. Я люблю, когда мне говорят правду. Это все она. – Он показал подбородком на соседний стол. – Вы знаете, как пьют сейчас женщины? Посмотрите. Я был абсолютно трезв, когда встретил ее… Не выпьете ли с нами?
– Это не будет вам неприятно?
– Совсем нет. Напротив…
– А ей?
– Ей тоже. Это шикарная девочка, и вы ей понравитесь. Берите свой стакан – и пошли. Дайте-ка я обопрусь на вас, что-то ноги плохо слушаются.
Гарри взял стакан и подхватил мужчину под руку.
– Значит, идем? – спросил он. – Так нормально?
– Прекрасно. Меня зовут Уингейт. Сэм Уингейт. А вас?
– Гарри Рикк.
– Вот и познакомились, – проворковал вполне серьезно Уингейт. – Пошли, старина – Гарри Вик.
– Рикк, – уточнил Гарри. – Гарри Рикк.
– А я и сказал – Вик. Ну и что? А теперь вперед, левой. Осторожно, сейчас мы доберемся.
С этим словами они пустились в короткий, но опасный путь, который отделял их от стола, где сидела необыкновенная девушка.
Глава 2
Клер, положив ногу на ногу и облокотившись на стол, с непроницаемым видом смотрела, как они подходили.
– Я представляю тебе мистера Вика, – заявил Уингейт, тяжело падая на стул. – Я привел его сюда, потому что он совсем один. Если ты возражаешь, мы прикажем ему уйти. Он очень мил, и я к тому же перевернул его кружку.
Клер коротко взглянула на Гарри и, ни слова не говоря, отвернулась.
Гарри почувствовал себя очень неловко, стоя перед ней. Он хотел было уйти, но вовремя вспомнил, что Уингейт может рассердиться.
– Я боюсь быть нескромным, – начал он, поправляя галстук, – я…
– Прекрати, – воскликнул Уингейт, – присаживайся, старина. Я же сказал, она будет только рада с тобой познакомиться. Ты рада, не так ли?
Клер внимательно посмотрела на Гарри.
– Разумеется, – сказала она саркастическим тоном, – я бесконечно рада. Но, полагаю, мистеру Вику есть чем заняться, кроме как терять время с нами.
Гарри покраснел.
– Меня зовут Рикк. Гарри Рикк. И если вы не видите в этом ничего плохого, я вам скажу до свидания. Спасибо за виски.
Уингейт поднялся.
– Ни в коем случае, – завопил он. – Ты даже не прикоснулся к стакану! Черт возьми, ты сядешь или я сейчас разозлюсь? Ты понял?
Разговоры вокруг них прекратились. На них уже начали обращать внимание.
– Садитесь оба и замолчите, – произнесла Клер вполголоса. – Мне не хочется сцен.
Гарри уселся. Уингейт похлопал его по плечу.
– Молодец, старина, поговори с малышкой. У меня болит голова. Не обращайте на меня внимания. Развлекайтесь, я немного сосну.
Он вытер лицо носовым платком, закрыл и откинулся на спинку стула.
Клер неприязненно посмотрела на него и повернулась к нему спиной, оказавшись лицом к лицу с Гарри.
– Прошу простить меня, – сказал он ей тихо, – но я совсем не хотел вам мешать. Уверяю вас, я…
Она раздраженно пожала плечами.
– Это ничего не значит. Если этот кретин не придет в себя через несколько минут, я ухожу.
Она уставилась на стойку бара, словно ничто другое ее не интересовало. Она все еще казалась необыкновенной, несмотря на хмурый вид, и Гарри был счастлив хотя бы сидеть радом с ней.
– Хотите что-нибудь выпить? – предложил он, заметив, что стакан Клер пустой.
– Нет, спасибо, и не затрудняйте себя беседой.
Он был задет за живое. Несколько минут они молчали. Уингейт похрапывал, сидя на стуле. Гарри не отрывал глаз от Клер. Он мучительно думал, как изменить эту нелепую ситуацию. Абсурд сидеть молча рядом с такой красивой девушкой.
– Вам не надоело смотреть на меня? – спросила вдруг Клер.
Гарри улыбнулся.
– Извините, но на вас стоит смотреть… Во всяком случае, мне нечего больше делать.
– Ну, вот еще, – пробурчала она возмущенно и отвернулась.
Испытывая внезапное вдохновение, Гарри начал цитировать вполголоса, как бы для себя:
– Величественная, как ночь, она идет под звездами…
Она не шевельнулась, но он почувствовал, что она с трудом удерживается от смеха.
– Я вас наверняка больше не увижу, – сказал он. – Поэтому позвольте вам сказать, что я еще никогда не встречал такой красивой девушки, как вы.
Она уставилась на него.
– Вы совсем сошли с ума и к тому же удивительно пошлы. Но тем не менее… – она уже глядела на него заинтересованно.
– Только потому, что вы мне кажетесь красивой.
– Это правда?
Она посмотрела на него внимательнее. Он относился к той категории мужчин, с которыми она обычно не встречалась. Молодой парень, без денег, но с приятной улыбкой, в глазах которого не было того пошлого огонька, который она всегда замечала у остальных, с кем виделась в первый раз. Больше всего ей понравились его глаза, чистая кожа и белые зубы. Она невольно поймала себя на том, что ее враждебность исчезает, и подумала: а ведь он не так уж и плох.
