– Как вас зовут?
– Гарри Рикк. А вас?
Она нахмурилась.
– Это вас не касается, но… в конце концов… Меня зовут Клер Доллан.
– Клер? Я когда-то изучал значение имен. Вы знаете, Клер по-латински означает вспышку, молнию, славу.
– Вы мне морочите голову?
– Нет. Я вполне серьезно. Эта книга до сих пор у меня. Если хотите, я вам покажу.
– Меня это не интересует, – сказала она и снова замолчала.
– Вы часто приходите сюда? – спросил наконец Гарри.
– Нет, не часто.
Не исключено, подумал Гарри, она здесь не была с последнего налета во время войны. Поэтому он тотчас сообщил, что, прежде чем стать солдатом, он был начальником бомбоубежища в ста метрах отсюда; вот почему он привык к этому бару.
– Это очень приятный бар, – докончил он. – А вы что делали во время войны?
– Ничего, – она пожала плечами, вспоминая поездки в такси с американскими офицерами и схватки с применением дзюдо в тех же такси.
– Женщины не могут делать ничего значительного во время войны, – добавила она с улыбкой. – К тому же я была слишком молода.
Гарри знал женщин, которые сделали намного больше, чем он, и при этом были ничуть не старше Клер. Он вспомнил одну – ее забросили во Францию, там она попалась, и в гестапо ее расстреляли. Разумеется, трудно вообразить, чтобы такая девушка, как Клер, занималась бомбоубежищами, командовала женскими подразделениями или работала на заводе.
Внезапное пробуждение Уингейта нарушило их уединение. Толстяк немного протрезвел и решил, что пора еще выпить. Засунув руку в карман, он обнаружил, что бумажник исчез. Несколько небрежно он обшарил все свои карманы.
Гарри и Клер молча смотрели на него.
– Вы что-то потеряли? – спросил Гарри, надеясь, что он снова заснет.
Не отвечая, толстяк поднялся и принялся выкладывать на стол содержимое карманов, зверея на глазах.
– Меня обворовали! – наконец завопил он. – Мой бумажник исчез!
Две официантки, бармен, человек с серым лицом, его жена и трое таинственных мужчин в темных шляпах повернулись в их сторону.
Гарри покраснел. Он был еще слишком молод, чтобы чувствовать себя спокойно, когда случались подобные сцены. Он заметил, что подозрительные взгляды мужчин в черных шляпах остановились на нем.
– Меня провели. Малыш, я тоже люблю шутки, но чем они короче, тем лучше. Отдай бумажник, или я позову полицию.
– Что я вам должен отдать?
– Мой бумажник! Верни – и больше не будем об этом говорить. У меня там было пятьдесят фунтов, и я требую их обратно.
Бармен вышел из-за стойки и подошел к ним с угрожающим видом.
– Ну что? – пробурчал он. – На что жалуетесь?
Толстяк возмущенно показал пальцем на Гарри.
– Этот молодой человек украл у меня бумажник. Пусть немедленно вернет.
Бармен подозрительно взглянул на Гарри.
– Ладно, старина, отдавайте, и быстрее.
– Но я не брал! Он пьян. Это все могут подтвердить.
– Ничего себе благодарность, – простонал Уингейт. – Я ему сделал приятное, а он в ответ обчистил мои карманы и еще утверждает, что я пьян. Позовите полицию.
– Хватит! – прервал его бармен. – Мне не хватало только скандалов. Идите все трое, разберемся здесь. – Взяв Гарри за руку, Уингейта за плечо и кивнув Клер, он отвел их в маленькую комнатку, где они и были приняты управляющим.
– Клиент утверждает, будто этот тип украл у него бумажник, – сказал бармен, кивая в сторону Гарри.
Управляющий поднялся.
– А кто она? – спросил он.
– Подружка клиента, – ответил бармен, не без удовольствия поглядывая на Клер.
Управляющий, которому она тоже понравилась, пригласил ее сесть и предложил Уингейту изложить суть дела.
Уингейт побледнел и весь дрожал.
– У меня исчез бумажник, – начал он. – Здесь, в баре, я познакомился с этим молодым человеком, а через несколько минут у меня уже не было бумажника. В нем лежало пятьдесят фунтов.
Управляющий посмотрел на Гарри. Приятного вида молодой человек. Маловероятно, чтобы он был карманным воришкой. К тому же это был постоянный посетитель их бара. Что же касается Уингейта, то его управляющий прежде не встречал. Тем не менее скандал следовало как-то замять.
– Я никогда не держал в руках его бумажника и могу это доказать, – сказал Гарри.
Он в бешенстве разложил на столе содержимое своих карманов. Там оказалось: пачка картонных карточек, на которых было написано «Вас только что сфотографировали», три катушки пленки, перочинный ножик, три мелкие монетки и обрывок веревки.
Управляющий внимательно осмотрел вещи и обратился к Уингейту:
– Убедились?
Тот побледнел, провел языком по пересохшим губам и указал пальцем на Клер.
– Значит, это она, – заявил он. – Или он, или она. Я ее взял на Ленн-стрит. До этого никогда раньше не видел. Она привела меня сюда, а он уже был здесь. Вот так. Они работают вместе. Он вытащил у меня бумажник и передал ей.
Клер поднялась, подошла к Гарри и повернулась к Уингейту.
– Работаем вместе? Это даже смешно, если учесть, что вы сами опрокинули его кружку и потом привели его за свой столик. Можно было бы придумать и что-нибудь поумнее.
Управляющий нахмурился.
– Ради Бога, успокойтесь, – пробормотал он. – Зачем же всех подряд обвинять? Вот вы только что сказали, будто этот молодой человек обворовал вас. И ошиблись. Так что будьте осторожны. Следите за своими словами.
Уингейт ударил по столу кулаком.
– Мне нужен мой бумажник! – завопил он. – Если мальчишка его не брал, значит, это могла сделать только она. Я не уйду отсюда, пока мне не вернут бумажник.
– Скоро он начнет уверять, что вы украли, – сказала Клер управляющему. – В конце концов… если нужно, пусть убедится. – И, несмотря на протесты управляющего, Клер вывалила содержимое своей сумочки на стол.
Там были пудреница, золотая зажигалка, несколько банкнотов по одному фунту, горсть серебряных монет, расческа, носовой платок, губная помада в золотом футляре и связка ключей.
Наступила тяжелая тишина.
– Если вам этого мало, я могу раздеться, – спокойно предложила Клер.
Управляющий покраснел до корней волос, но бармен, похоже, весьма заинтересовался этим предложением. Впрочем, он моментально сделал каменное лицо.
– Ну, это вовсе ни к чему, – пробормотал бармен. – Благодарю вас, мисс. По-видимому, это недоразумение. – И далее ледяным тоном: – Когда вы доставали свой бумажник?
