«Авария туристического автобуса на севере Федерации», статья в Дейли Планет
Эгги оторвал меня от бумаг спустя полчаса, сообщив о приезде долгожданной комиссии. Ругнувшись вполголоса на всяких там умников, что отрывают честных людей от работы, я все-таки подавил первое желание послать кого-нибудь разбираться с ними, а самому сачкануть под предлогом работы. Особых хлопот они доставить не могли, разве что подгадить, дав турфирмам повод для жалоб, но все равно надо принять дорогих гостей лично. Так сказать, увеличивая престиж государства. Так что отправив его к отцу, который должен был заготовить кое-какие бумаги для отмазки, я поспешил вниз.
— Приветствую в замке Гравштайн! Простите, забыл переодеться. Да и привычнее в этом, не говоря уже, что в подземельях прохладно. Итак, чем я могу вам помочь?
Инспекторов было четверо. Суховатый высокий мужчина лет сорока, при взгляде на которого хотелось сказать «Здравствуйте, доктор», двое слабо отличимых друг от друга существ трудно определимого возраста и пола, типичные активисты-общественники, и Особа, Приближенная. Есть среди офисных крыс подобные, сами по себе ничего не представляют, но постоянно стараются присосаться к кому-то со статусом, или получить солидную корочку, после чего все у них вертится вокруг этой причастности.
— Здравствуйте, господин барон. Я руководитель инспекционной комиссии международного независимого фонда «Равные права» доктор Конрад ван…
— Аааа! — Члены комиссии резко дернулись, оглядываясь, и только я страдальчески вздохнул. — Должен… должен… умереть! Древнее зло тянет меня… тянет! Аааа!
Стоявший на стене волонтер неровными шагами приблизился к краю стены и кинулся вниз. Вот засранцы, я же запретил прыжки в страховочную сеть, натянутую по случаю осады, но они на голубом глазу выдают, что подобные конструкции должны проверяться каждый день и то и дело устраивают «проверку»! Конечно, после прыжка автоматом следует наряд на хозяйственные работы, но их это уже не пугает. Они таким образом теперь меняются — один прыгнул со стены, получил наряд вместо другого, а тот чем-то платит.
— Вы прикиньте? При свете дня, на моих глазах!
— Он… прыгнул со стены?!
— Ну да! Хулиганье!
Хм, повадились прыгать, там сетка прочная, на мужика в доспехах рассчитана. Ну и что я торможу — это же готовый туристический аттракцион! Вот, даже инструктора-энтузиасты имеются! Или, все-таки, слишком опасно? Правила техники безопасности тоже отменены, но я страховку ставил из ее требований.
Волонтер, пузатый мужик лет тридцати, как ни в чем не бывало вошел в ворота под апплодисменты стражи. Я кивнул ему на хозблок, и он, отсалютовал, пошел, чеканя шаг. Комиссия смотрела ему вслед раскрыв рты.
— Надо бы еще десяток человек со стены скинуть, посмотреть, что получится… Впрочем, чего это я о делах? Сначала о гостях — вы, как я понимаю, прибыли что-то проверять?
— Д-да. — Конрад еще раз оглянулся на стену, там весело ржали еще несколько слуг, подталкивая друг друга к краю. Пришлось погрозить им кулаком. — Поступили многочисленные заявки на то, что должностными лицами баронства и лично вами злостно нарушаются основные права человека!
— Вот как? Ну-ка, интересно!
По кивку доктора один из общественников, кажется — женщина, открыла папку и стала перечислять. Судя по ее взглядам, я был если и не порождением бездны и реинкарнацией Калигулы, то очень близко.
— Первое и основное — массовые нарушения прав беженцев!
— У них есть какие-то особенные права? Работой и жильем обеспечиваем, чего еще?
— Они бегут из вашего города!
— Так я тут причем?
— Они бегут от ужасного к ним отношения, есть сведения, что вы используете рабский труд, запрещаете проведение национальных ритуалов и… — читавший прервался, глядя мне за спину, пришлось обернуться.
Негр шел через двор пританцовывая под неслышную музыку и дирижируя сам себе какой-то костью. В другой руке у него был череп, видимо — давешнего испанца, и он то и дело к этому черепу наклонялся, как бы прислушиваясь. Зрелище было странным даже для Гравштайна.
— Это кто?
— Это тот самый людоед, которого у нас якобы эксплуатируют.
— Людоед?!
— Мы вообще-то предпочитаем говорить «человек с альтернативными гастрономическими предпочтениями», но от фактов никуда не денешься — постоянно норовит вцепиться в кого-нибудь зубами.
— А что у него в руке?
— Кажется, большая берцовая кость человека. Ничего страшного, владелец конкретно этой мертв уже давненько.
— И вы так просто об этом говорите?!
— Ну что поделать, в наших подвалах, бывает, пропадают люди, исторический, видите ли факт. Но большинство находится, во всяком случае к ужину приходят все. Еда у нас для сотрудников бесплатна, а в федерации по такому поводу даже мертвые поднимутся, сами знаете.
Шутки они не поддержали, провожая взглядами негра до тех пор, пока он не скроется за углом.
— Ладно, можно считать, что на тяжелую рабскую долю вы посмотрели, если хотите, можете потом с ним поговорить, он на кухню пошел, предпочитает отираться рядом с едой. — Я вспомнил, как недавно чернокожий напугал нас в подвале и с чувством добавил: — Коз-зел. Столько жратвы на него переводим! Ну да ладно, что там следующее?
— А-а… кхм. Похищение и заключение под стражу без суда. Установлено, что вами удерживается несколько человек, граждан федерации!
— Резонное замечание. Думаю, смогу объяснить, в чем именно вы заблуждаетесь на примере.
— Александэр! Ой, простите, ваша милость, не знал, что вы заняты.
— Ничего страшного, Эгельберт. Господа, это управляющий замком, господин Эгельберт фон Шнитце, историк и патриот. Что случилось?
— Зверь, господин барон! Опять вырвался! — Отчего-то в замке укоренилась дурная идея, что я способен чуть ли не уговорить здоровенного козла, и теперь как только он в очередной раз сбегал, все кидались ко мне. Что странно — среди волонтеров было немало крепких парней, но… но ведь всегда проще спихнуть работу на начальство, ему ведь нечем заняться.
Городские ребятишки! Слабоваты в коленках. Вот и приходилось то мне, то громиле Эрдару заниматься таким неподходящим делом. Еще, правда, козел не трогал двоих человек: повариху, опасаясь получить тесаком промеж рогов, и нашего людоеда, видимо, чуя родственную душу. А может просто по окрасу принимая за своего.
— Пошлите кого-нибудь за доспехами.
— Уже. Только прошу вас, Александэр, полегче! Это особенный экземпляр, породистый, немного нервный…
— Он своими нервами весь замок достает. — Дэн и один из слуг уже бежали с броней. — Что опять случилось?
— Зверь и Упырь сцепились, случайно разломали перегородку в стойле.
— Что, туриста не поделили?
