– Этот презренный недостоин, чтобы солнце освещало его, недостоин жизни! – вскричал в негодовании Зора.
– Не успели похоронить мою мать, как меня со всех сторон осадили кредиторы адмирала. Одна за другой обрушивались на меня ужасные вести. Я узнала тогда, что адмирал надавал фальшивых векселей, и должна была продать Кей-Гоуз, чтобы только спасти мое имя от бесчестия. Но это нисколько не остановило адмирала, он постоянно требовал от меня новых сумм, так что наконец, я принуждена была просить о расторжении нашего брака. Дело решилось в мою пользу. Адмирал согласился возвратить мне свободу, но за большую сумму денег, и я, было, думала уже, что избавилась от его преследований. Но моя надежда оказалась тщетной, я уезжала в Париж, потом в Брюссель, но адмирал всюду находил меня и требовал деньги. Наконец он довел меня до того, что я ради средств к существованию сделалась исполнительницей тайных дипломатических поручений, одним словом, тем, кем вы знали меня в Константинополе.
– Но чего же хотел от вас этот презренный после того, как вы все ему отдали?
– Он думал, что у меня есть еще деньги, и хотел угрозами заставить меня отдать их ему. Недавно получила я наследство от одного дальнего родственника. Едва узнал об этом адмирал, как бросился ко мне, как жадный коршун, чтобы вырвать у меня и это. Я поделилась с ним. Но к чему это привело? Не прошло и нескольких месяцев, как я узнала, что адмирал подделал не только мою подпись, но и подпись герцога Норфолка. Герцог хотел замять это дело из уважения ко мне, но я потребовала суда. Мое терпение истощилось, и я хочу, чтобы суд избавил меня от позора носить имя этого презренного.
– Да, вы правы, Сара. Все, все потеряли вы по вине этого негодяя…
– Идут! – прервала вдруг Сара. – Кто это? Боже! Это он! Адмирал!
– Отчего вы так испугались, Сара? – спросил Зора-бей. – Я с вами, и в моем присутствии адмирал не осмелится оскорблять вас!
– Вы не знаете его, Зора! Прошу вас, оставьте меня!
– Не просите, Сара. Это было бы трусостью и только поощрило бы адмирала к новым дерзостям.
– Он подходит… уже поздно!.. Боже мой! Я боюсь…
– Чего вы боитесь?
– Я боюсь за вас!
– Благодарю вас за эти слова, Сара, но теперь я прошу вас оставить меня одного с адмиралом, – сказал Зора-бей.
– А! – вскричал адмирал подходя, слегка пошатываясь. – Моя жена с офицером, да еще опять с турецким! Мне очень приятно, миледи, что я еще раз застал вас в обществе вашего нового поклонника!
– Остановитесь, милостивый государь! – прервал в негодовании Зора-бей. – Нам надо свести старые счеты, но только не в присутствии этой дамы!
– Почему же нет? – сказал, смеясь, адмирал. – Эта дама может все слышать.
– Извините, миледи, но я должен вас оставить, – сказал Зора, обращаясь к Саре.
– Что вы хотите делать? – спросила она в испуге.
– Не бойтесь ничего, миледи, – отвечал Зора. – Предоставьте мне действовать! Не угодно ли вам пойти со мной в эту боковую аллею, – продолжал он, обращаясь к адмиралу.
Тот повиновался и последовал за Зорой.
– Что хотите вы сообщить мне? – спросил он.
«Что вы негодяй, которому не избежать тюрьмы!» – хотел сказать Зора, но удержался.
– В моей власти было бы, – сказал он, – отдать вас первому полицейскому за ваш поступок в Олд-Кентской таверне, но из уважения к миледи…
– Ха, ха, ха! Из уважения!.. – засмеялся адмирал. – Уж не думаете ли вы, что я, тоже из уважения к миледи, стал бы щадить вас, если бы мне пришла фантазия влепить вам в лоб пулю!
– Я предупрежу ваше желание. Я хотел послать к вам моего секунданта, графа Варвика, но теперь вынужден сам передать вам мой вызов!
– Как? Что? Вызов?
– Конечно! Вас, я думаю, это удивляет, так как вы сознаете, что недостойны такой чести, не так ли? Я предоставляю вам выбор оружия и место, сам же назначаю только время. Я хотел было кончить все сегодня вечером, но так как вы теперь не в нормальном состоянии, то я откладываю дуэль на завтра. Рано утром мы можем встретиться.
– Согласен! – вскричал адмирал. – Пистолеты! Двадцать шагов! В парке Уэмбли! Девять часов!
– Согласен! И оружие?
– Я привезу с собой. Вы захватите доктора.
– Мой секундант граф Варвик. Кто же ваш?
– Я еще не знаю! Я поищу.
– Значит, я буду ожидать вас завтра утром, в девять часов, в парке Уэмбли.
С этими словами Зора холодно поклонился и вышел из сада.
Адмирал, в первую минуту выказавший храбрость и решительность, казалось, не ожидал такой скорой и решительной развязки.
После ухода Зоры он несколько раз молча и сосредоточенно прошелся по саду, затем вышел и, сев в карету, поехал к другу своему, капитану Гризби, – капитану без корабля и команды.
С этим Гризби адмирал переговорил о предстоящей ему дуэли, и тот согласился не только сопровождать адмирала в парк, но и привезти пару пистолетов, внешне совершенно одинаковых, но из которых стрелял хорошо только один…
Наутро противники сошлись, как было условлено, на краю парка Уэмбли.
– Что скажете вы про попытку примирить противников? – спросил капитан Гризби, обращаясь к графу Варвику.
– Мой друг Зора-бей, – отвечал Варвик, – ни при каких условиях не согласится на примирение.
Слуга капитана принес ящик с пистолетами и положил его на находившийся вблизи каменный стол. Граф и капитан зарядили пистолеты и отмерили условленные двадцать шагов.
Капитан Гризби, верный своему обещанию, сумел выбрать исправный пистолет, предоставив Варвику другой, плохо стрелявший.
– Первый выстрел принадлежит адмиралу! – объявил капитан, когда оружие было вручено противникам. Секунданты и доктор отошли в сторону.
– Готово! – скомандовал капитан. – Дуэль начинается! Адмирал стреляет! Раз, два, три!
Выстрел глухо раскатился под тенистыми деревьями парка.
– Кровь! – вскричал капитан, поспешно бросаясь к Зоре, на щеке которого показались капли крови.
– Ничего! – отвечал тот хладнокровно.
– Да, это пустяки, царапина! – сказал граф Варвик, также подошедший в это время.
– Готово! – скомандовал снова капитан. – Дуэль продолжается! Господин офицер стреляет! Раз, два, три!
Снова раздался выстрел, но последствия были совершенно неожиданны.
Зора хорошо прицелился, так что адмирал, пораженный пулей в грудь, упал без чувств на землю, но в то же время пистолет разорвало и ранило руку Зоры.
Рана адмирала казалась более опасной, и поэтому доктор поспешил прежде к нему, чтобы наложить наскоро перевязку, которая позволила бы перевезти адмирала в ближайший госпиталь.
