Наконец, две армии встретились немного западнее переправы.
Сначала, как и ожидал Семироний, его вымуштрованные легионы действовали против карфагенян с явным перевесом. Но на одном фланге у римлян сражались галлы – и как раз туда Ганнибал неожиданно двинул группу боевых слонов, на спинах которых сидели лучники. Галлы, большую часть жизни проведшие в своих племенах, никогда не видывали таких чудовищ; среди них поднялась паника, началось беспорядочное отступление. Одновременно с этим, внезапно, непонятно откуда, выросло подкрепление – две тысячи карфагенских воинов, до поры прятавшихся в прибрежных зарослях, напали на римлян с тыла. Легионеры сражались храбро и сумели вырваться из западни, приготовленной для них Ганнибалом, но тысячи погибли, утонув в ледяных водах Требии.
Предполагается, что Александр расположился лагерем в Харанпуре; напротив него, на восточном берегу Гидаспа, находился Пор со множеством слонов… Все переправы охранялись пикетами и слонами, и Александр понимал, что лошадям не перебраться на тот берег ни вплавь, ни на плотах, ведь рев слонов приведет их в такой ужас, что несчастные животные пойдут ко дну. Тогда он предпринял несколько обманных шагов. Выслав маленькие и подвижные отряды на поиски любых бродов и переправ, он приказал основному войску построиться в колонны и переходил с ними вверх и вниз по реке, делая вид, что не может найти место для переправы. Затем, когда перед самым летним солнцестоянием пошли обильные дожди и река вышла из берегов, он велел свозить зерно к лагерю, чтобы Пор подумал, будто он принял решение оставаться на месте до наступления сухого сезона. Досконально изучив за это время реку, он между тем приказал набить соломой сшитые из шкур палатки, превратив их, таким образом, в плоты. Все это время Александр следил из засады, нельзя ли стремительным броском занять одну из переправ, оставшись при этом незамеченным. Наконец, как следует изучив положение дел, он решился предпринять попытку прорыва на мысе и острове. При этом он применил маневр, почти точно воспроизведенный впоследствии генералом Вольфом в квебекской кампании 1752 года. Каждую ночь он расставлял своих конных воинов вдоль всего западного берега реки, с приказом создавать шум и время от времени выкрикивать боевые кличи. Пор сначала всякий раз выводил своих слонов на восточный берег, чтобы воспрепятствовать любой попытке врага форсировать реку, однако со временем привык к шуму и, видя, что за ним не следует никаких действий, решил оставлять слонов в лагере, ограничившись пикетами часовых вдоль берега. Александр понял, что Пор утратил бдительность, и приступил к выполнению своего стратегического плана: выше по течению и вдоль западного берега он разместил цепь караулов так, что каждый мог видеть и слышать своего соседа. Им был отдан приказ поднять шум и жечь костры, а в лагере делали вид, будто готовятся к переправе… Пор был убаюкан, у него возникло ложное ощущение безопасности; между тем, когда все приготовления в лагере и на месте переправы были завершены, Александр бесшумно тронулся в путь, держась на расстоянии от западного берега реки, чтобы передвижение армии не было замечено.
Дж. Ф. С. Фуллер «Полководческое искусство Александра Македонского», I960
Битва сложилась ужасно, но на пути домой, в Рим, гнев и возмущение постепенно сменились беспокойством. Легионы поспешно перестроились и двинулись к Апеннинским горам в Центральной Италии, чтобы перекрыть легкопроходимые перевалы. Ганнибал, однако, снова обманул ожидания: он перевел свои войска через горы в самом неподходящем месте. Там никогда прежде не проходили армии, слишком опасны были болота, к которым выводил этот трудный путь. И все же Ганнибал рискнул – четыре дня его войска пробирались по зыбким топям, пока не выбрались на твердую почву. Затем, прибегнув к очередной, еще более хитроумной уловке, он добился полного разгрома римской армии при Тразименском озере (современная Умбрия). Теперь путь на Рим был свободен.
В Риме царила настоящая паника, наконец было принято решение, следуя древней традиции, избрать диктатора, который смог бы вывести страну из кризиса. Новый вождь Квинт Фабий Максим не мешкая отдал приказ о возведении стен вокруг Рима и мобилизации в армию, после чего в полном недоумении наблюдал за тем, как Ганнибал, не останавливаясь, направился в обход Рима на юг к Апулии, плодороднейшему району Италии, опустошая местность.
Фабий, решивший в первую очередь защищать Рим, предложил совершенно новую стратегию: он направит легионы в горные районы, где кавалерия Ганнибала окажется беспомощной, и начнет против карфагенян партизанскую войну; тем самым он уничтожит их провиантские запасы и отрежет путь к отступлению. Любой ценой стараясь избегать прямого столкновения – оно было бы рискованным, учитывая, насколько сильный полководец стоит во главе противоборствующей армии, – он вконец измотает карфагенян и так добьется их поражения. Однако многие в Риме сочли стратегию Фабия слишком бесчестной и негуманной. Хуже всего было то, что Ганнибал, который тем временем продолжал свои опустошительные набеги в сельской местности, не тронул ничего из многочисленных владений самого Фабия – это выглядело так, словно они действуют заодно. Фабий вызывал все большее недоверие и антипатию.
Сровняв Апулию с землей, Ганнибал перебрался в другую плодородную провинцию, Кампанию, к югу от Рима, – Фабий прекрасно знал эту местность. Решив, наконец, что нужно действовать, пока он у власти, диктатор задумал расставить ловушку: римские легионы были размещены на всех выходах из долины, на таком расстоянии друг от друга, чтобы в случае необходимости успеть прийти на помощь друг другу.
Ганнибал вошел в Кампанию через восточный горный проход Аллифа – а Фабий заметил, что карфагенский полководец никогда не покидает местность тем же путем, которым пришел. На всякий случай Фабий все же оставил отряд и в Аллифе – но в другие проходы он разместил намного более крушило подразделения. Теперь, думал он, зверь оказался в клетке. Рано или поздно припасы Ганнибала подойдут к концу, и ему придется прорываться. Диктатор приготовился ждать.
Вскоре Ганнибал направил кавалерию на север, вероятно, надеясь прорваться там через оцепление. Попутно он разорил все самые богатые имения. Фабий, казалось, видел его насквозь, понимал все хитрости: карфагенянин старается разозлить римлян и навязать им бой в удобном ему месте. Но Фабий хотел сам выбирать время и место схвати! играть по своим правилам и собирался принять бой только тогда, когда неприятель попытается вырваться из западни. Он понимал, что Ганнибал обязательно попытается прорваться на востоке, единственном направлении, где открывался выход в местности, неподвластные Риму.
Однажды ночью римские легионеры, охранявшие проход Аллифа, увидели нечто столь неожиданное, что в первый момент не поверили глазам: огромная армия, с тысячами факелов, направлялась к проходу – люди усыпали все склоны гор. Их продвижение сопровождалось странными громкими звуками – словно ревел какой – то злой дух. Войско казалась несметным – его размеры намного превышали армию Ганнибала. Испугавшись, что непонятные воины вскарабкаются вверх и окружа т их, римляне бежали без огляди! из своего расположения, оставив горный проход без охраны. А спустя несколько часов через него беспрепятственно прошла армия Ганнибала, оставив Фабия ни с чем.
