Психотерапия и удовлетворение потребностей
Нам известно множество фактов, которые в совокупности делают невозможной теорию психотерапии, которая 1) является чисто когнитивной или 2) носит абсолютно беспристрастный характер, но тем не менее эти факты совместимы с теорией удовлетворения потребностей и с межличностным подходом к психотерапии и развитию.
Шаманское исцеление
Психотерапия существует столько же времени, сколько существует общество. Шаман, лекарь, знахарь, самая мудрая старуха в общине, священник, гуру, а в недавнем прошлом врач в определенных случаях использовали то, что сегодня называется психотерапией. Без сомнения, крупные религиозные лидеры и организации также могут рассматриваться как излечивавшие таким образом не только случаи явной, бросающейся в глаза психопатологии, но и более тонкие разновидности психических отклонений и нарушения душевного равновесия. Различные объяснения этих достижений не имеют друг с другом ничего общего, и, как мы полагаем, их не следует принимать всерьез. Мы должны признать факт, что, хотя такие чудеса и могли совершаться, те, кто их совершал, не знали, как и почему они могут сделать это.
Отсутствие связи между теорией и результатами
Расхождение между теорией и практикой существует и сегодня. Различные школы психотерапии спорят друг с другом, причем иногда весьма резко. Тем не менее психолог, занимающийся клинической работой в течение достаточно продолжительного времени, в ходе своей деятельности встретит пациентов, излеченных представителями каждой из этих философских школ. Эти пациенты становятся благодарными и верными сторонниками того или иного теоретического направления. Но так же легко можно найти примеры того, как приверженцы той или иной школы терпели неудачу. Кроме того, я встречал пациентов, которых излечивали целители или психиатры, которые, насколько мне известно, никогда не обучались ничему, что можно было бы назвать психотерапией (не говоря уже о школьных учителях, священниках, медицинских сестрах, дантистах, социальных работниках и пр.).
Разумеется, мы вправе критиковать различные теоретические школы с эмпирической и научной точек зрения и выстроить приблизительную иерархию их относительной эффективности. И мы можем надеяться, что в будущем нам удастся собрать соответствующую статистику, чтобы показать, что теоретическая подготовка одного рода дает более высокий процент излечения или развития, чем другая, хотя первая тоже не всегда приводит к успеху.
В настоящий момент, однако, мы должны признать то обстоятельство, что результаты психотерапии до определенной степени не зависят от теории или достигаются вообще без всякой теории.
Хорошие результаты достигаются различными методами
Даже в пределах одной философской школы, например классического фрейдистского психоанализа, хорошо известно, что один психоаналитик отличается от другого, причем не только в отношении квалификации в обычном смысле этого слова, но и в отношении эффективности лечения. Есть блестящие психоаналитики, которые внесли значительный вклад в теорию и преподавание и заслуженно считаются знатоками, у которых нет отбоя от студентов, стремящихся на их лекции и практические занятия, и которые при этом очень часто терпят крах при лечении пациентов. Есть и другие, которые никогда не писали статей и не сделали почти никаких открытий, но которым в большинстве случаев удается излечить своих пациентов. Разумеется, существует определенный уровень позитивной корреляции между блестящими научными достижениями и успешным лечением пациентов, и все же исключения требуют объяснения.
Личность психотерапевта
В истории есть несколько широко известных случаев, когда основатели школ психотерапевтической мысли, будучи чрезвычайно талантливыми психотерапевтами, практически всегда терпели неудачу, пытаясь передать это умение своим студентам. Если бы дело было в одной лишь теории, содержании или сумме знаний и если бы личность врача не имела никакого значения, то обладающие достаточным интеллектом и прилежанием студенты, в конце концов, достигли бы уровня своего учителя или даже превзошли бы его.
Улучшение без «психотерапии»
Достаточно часто любой врач сталкивается с ситуацией, когда, встретившись с пациентом всего один раз и обсудив ряд деталей внешнего характера (например, методику лечения, время проведения сеансов психотерапии), во время второго посещения он наблюдает улучшения в состоянии больного или тот сам рассказывает о них. То, что было сказано или сделано, никоим образом не может объяснить достигнутый результат. Иногда терапевтический эффект возникает даже если психотерапевт не проронил ни слова. Как — то раз ко мне пришла студентка, которая хотела, чтобы я дал ей совет личного характера. По истечении часа, в течение которого она говорила, а я не сказал ни единого слова, она сама справилась со своей проблемой, горячо поблагодарила меня за совет и ушла.
Психотерапевтический эффект жизненного опыта
В не очень запущенных и не слишком серьезных случаях жизненный опыт фундаментального характера может иметь психотерапевтическое воздействие в полном смысле слова. Удачный брак, успех на работе, теплые дружеские отношения, рождение детей, столкновение с чрезвычайной ситуацией и преодоление трудностей, — мне приходилось наблюдать, как все это ведет к глубоким изменениям в характере, избавлению от патологических симптомов и т. д. без помощи профессионального психотерапевта. Собственно говоря, это подтверждает тезис о том, что благоприятные жизненные обстоятельства входят в число основных терапевтических факторов и что перед профессиональной психотерапией часто стоит задача лишь предоставить индивиду возможность воспользоваться ими. Многие психоаналитики наблюдали, как их пациенты демонстрировали улучшение состояния после перерывов в сеансах психоанализа, а также после того, как сеансы прекращались.
Успешное лечение неподготовленными психотерапевтами
Возможно, одной из самых сложных проблем является та необычная ситуация, существующая на сегодняшний день, в которой огромное множество пациентов лечат или, по крайней мере, ведут люди, которые никогда не обучались психотерапии или имеют недостаточную подготовку. Обучение подавляющего большинства аспирантов в области психологии в 1920–е и 1930–е гг. было достаточно узким и неэффективным и остается таковым до сих пор, хотя и в меньшей степени. Студенты, пришедшие в психологию, потому что они любили людей и хотели понять их и помочь им, оказывались в странной, подобной религиозным обрядам атмосфере, в которой большая часть времени уделялась изучению феноменов ощущений, последствий условных рефлексов, бессмысленных слогов и странствования белых крыс по лабиринтам. Это сопровождалось более насущным, но тем не менее ограниченным и наивным с философской точки зрения обучением экспериментальным и статистическим методам.
И все же для неспециалиста психолог оставался психологом, т. е. человеком, которому можно задавать вопросы о важнейших жизненных проблемах, профессионалом, который должен знать, отчего случаются разводы, откуда берется ненависть или почему люди страдают психическими заболеваниями. Часто психологам приходилось стараться изо всех сил, чтобы ответить на эти вопросы. Особенно трудной была работа в небольших городах и населенных пунктах, жители которых в глаза не видели психиатра и никогда не слышали про психоанализ. Единственной альтернативой психологу была любимая тетушка, семейный врач или священник. Это давало неподготовленным психологам определенную возможность успокоить свою нечистую совесть. К тому же это позволяло им оставить попытки получить необходимую подготовку.
