Неля подняла на нее испуганные глаза и нервно
поправила воротник халата, прикрывая шею.
– Нет, – сказала она. – Ничего
не... ничего не было. Олег Павлович почти сразу ушел в гараж. А я... я немножко
поспала и вот только закончила убираться. Пойду теперь умоюсь, а то прямо
вспотела.
И она торопливо скрылась в ванной.
А Люба так и осталась стоять в прихожей.
То, что Неля врет, она просекла сразу. Да это
можно было заметить с завязанными глазами! Вид у нее был совершенно измочаленный.
Безусловно, почти все истекшие три часа Олег трахал ее напропалую. Влажные от
пота простыни на ее постели подтверждали это (Люба немедленно проверила
постель, а что такого?). Все-таки у Олега хватило ума не валить Нелю на
«супружеский хирургический стол». Но у Нельки не хватило ума сменить белье, на
котором остались следы не только пота. И Люба даже разглядела узкие потеки
крови – наверное, Олег все же порезал хромоножку скальпелем. Неопровержимые
доказательства того, что Неля исполнила свою роль как надо!
Почему же сообщница скрывала это? Почему?
Стыдно стало? Но ведь она отлично знала, для чего нанимала ее Люба! Они все в
подробностях обсудили, чего тут стесняться?
Нелькиной молчаливости могло быть только два
объяснения. Первое – и самое вероятное: она не поверила, что Люба в самом деле
намерена мирно отнестись к измене мужа. Решила, что та просто ищет предлог для
развода. И стоит Неле признаться: да, мол, все было! – как Люба немедленно
устроит громкий скандал и выгонит вон и мужа, и несчастную хромоножку, которая
ввела его во грех. А поскольку Олег работает сами знаете где, он побоится
скандала и уйдет тихо, передав жене все права на квартиру, а может быть, и
деньги.
Строго говоря, замысел Любы именно в этом и
состоял... Еще чего: обеспечить Олега подстилкой, да еще и оплачивать его
психопатологические развлечения! Она ненавидела Олега, она возненавидела его в
ту минуту, когда он лениво бросил в ответ на обвинение в измене: «А если даже и
так, что ты можешь сделать? Ничего!» Она была готова убить его тогда... и,
между прочим, чуть не убила. Но это был порыв, минута, за что она потом
расплачивалась.
Ладно, пусть живет. Но она хотела денег и
свободы. Все деньги были у Олега. Но он настолько боялся своего начальства,
настолько трясся за свою репутацию, настолько держался за новую должность, что
отдал бы Любе все, что она ни попросила, лишь бы развестись с ней мирно и
цивилизованно. Переведет на ее счет все деньги, напишет дарственную на свою
долю в квартире. В принципе ему было где жить: недавно умерла его тетка, жившая
на окраине Сормова в частном домике, домик записан на Олега. Это, конечно, не
квартирка в «дворянском гнезде», но все-таки крыша над головой. Вот и пусть
перебирается туда со своей колченогой возлюбленной! А Люба с радостью вычеркнет
из памяти свое безумное супружество. С такими деньгами да с квартирой она
найдет себе нормального мужа – если захочет, конечно, снова к кому-то
приспосабливаться. Но уж худеть она точно ни ради кого больше не станет!
Конечно, перед Нелей она старательно
разыгрывала роль беспомощной женщины, которая любой ценой хочет остаться мужней
женой, а потому готова на все, лишь бы сохранить этот статус, но избавившись от
супружеских обязанностей. Нелька просечь истины не могла, не должна просечь!
Слабовата она умишком для этого: Люба неплохо разбиралась в людях и видела, что
с сообразительностью у хромоножки на троечку. Доказательством было то, что она
даже следы не замела, хотя и пыталась отовраться.
Тогда в чем дело? Почему Нелька напряглась?
Почему промолчала?
И тут до Любы вдруг дошло, что с
сообразительностью на троечку совсем даже не у Нельки. Именно она, Люба
Кирковская, замыслившая эту военную хитрость, оказалась слабовата умишком! Как
же она могла не предусмотреть, что Нельке может понравиться то, что с нею
делает Олег? Что она окажется такой же психопаткой? И не захочет с ним больше
расставаться, сочтя, что произошло чудо, за которое надо держаться обеими
руками?
Всякая Золушка – девушка из области – верит,
что однажды перед ней возникнет этакая городская фея-крестная и взмахнет
волшебной палочкой, после чего тыква (на Нижегородчине, кстати сказать, тыкву
называют тебекой) превратится в «Мерседес», на худой конец – побитую «Волгу»,
разношенные туфли от кооператора-армянина – в продукцию из только что открытого
на Покровке ослепительного магазина «Ле Монти», а женатый принц немедленно
разведется с осточертевшей ему принцессой, чтобы вступить в законный брак с
Золушкой. Но если принца после развода лишат престола и разжалуют в свинопасы,
это будет совершенно другая сказка!
Любу так и затрясло. А что, если Нелька тоже
безумно понравилась Олегу? Если они влюбились друг в друга? Если сговорились
ударить Любу ее же оружием? Если Олег захочет сохранить и Нельку, и не
разводиться?
Ну и пусть.
А если... она вдруг вспомнила читанную недавно
в газете статью про то, как сердобольная жена поселила у себя молоденькую
родственницу, а та сначала влезла в постель к хозяину, а потом... потом они
накормили несчастную хозяйку грибной жарехой, после которой та скончалась в
мучениях. Изобличили преступников только чудом: следствию показалось
подозрительным то, что ела грибы только хозяйка, а не муж, который их собирал,
и не родственница, которая их жарила.
На дворе, правда, апрель, грибов сейчас нету.
И все же Любу продолжало трясти от ужаса. Только теперь она поняла, что авария
оказала влияние не только на психику Олега. Наверняка она и сама спятила, если
выдумала всю эту историю с хромоногой любовницей. Конечно, когда по твоему телу
что ни ночь водят отточенным скальпелем, спятишь поневоле! И все же...
Что она наделала! Да она же сама себе яму
вырыла!
Страшные картины собственной грядущей гибели
роились в ее воображении. Словно лопнули какие-то путы, которые сдерживали
напряженное, болезненное сознание, и теперь Люба уже не видела просвета, не видела
впереди вообще ничего, кроме скорой смерти. Причем мучительной!
Ей было страшно, страшно до ужаса. Забилась в
уголок в прихожей, прижала руки ко рту, сдерживая крик, – и кое-как,
невероятным усилием справилась с собой.
Выпрямилась, ощущая, что вся взмокла и в то же
время дрожит от холода. Мучительно захотелось забраться в ванну, согреться,
помыться, но ванна была занята: там сидела Нелька. Любовница ее мужа, которая
скоро вместе с ним...
Чувствуя, что ужас опять накатывает на
сознание, Люба бросилась на кухню, схватила что-то круглое, вцепилась в него,
принялась крутить, поворачивать... Точно так же она год назад повернула рулевое
колесо «Волги». Повернула бы чуток сильнее – и Олега бы не было на свете. Тогда
все деньги от перепуганного папаши получила бы она. И не возникло бы никаких
проблем...
