Шейла и Бромхед понимают друг друга с полуслова, раздраженно думал он. А к нему относятся, как две кинозвезды – к участнику массовки.
К четырем часам он разве что не лез на стену, и тут в коридоре показалась Шейла, нагруженная коробками и пакетами. Джеральд чуть не озверел. Он не находит себе места, а она шляется по магазинам!
Подождав, пока она откроет дверь, он вышел в коридор, посмотрел направо-налево, убедился, что никто их не видит, и вслед за Шейлой вошел в номер.
– Что случилось? – спросил он, закрыв за собой дверь.
– Не следует тебе заходить ко мне, Джерри. – Она положила коробки на кровать. – Слишком рискованно.
Джеральд выругался.
– Что случилось?
– Все нормально. Меня взяли на три месяца. Испытательный срок. – Шейла подошла к зеркалу и занялась волосами: прежняя прическа старила ее.
– А это что? – Джеральд указал на коробки и свертки.
– А, одежда. Твоя тетя считает, что мне нужны новые туалеты.
– И она дала тебе деньги?
– Естественно.
Джеральд не сводил глаз с коробок.
– Сколько она будет тебе платить?
– Сто сорок долларов в неделю.
– Правда? – Джеральд присвистнул. – Вот это да! Старая корова битком набита «зелененькими».
– Нам это известно.
Он перевел взгляд на Шейлу.
– А Паттерсон?
– Я смогла привлечь его на свою сторону.
– Как же?
– Неважно. Мне надо собраться. Она хочет, чтобы я пришла к шести. Времени осталось совсем немного.
– То есть теперь ты будешь жить у нее?
– Да… иначе она не может.
Джеральд переступил с ноги на ногу.
– А как же я?
Шейла достала из шкафа чемодан, перенесла его на кровать, раскрыла.
Джеральд схватил ее за руку, развернул к себе лицом.
– Ты меня слышала? А как же я?
Голубые глаза остались холодными как лед, голос – спокойным и бесстрастным.
– Мы же обо всем договорились. – Она вырвала руку. – Осторожнее… Останутся синяки.
– Переживешь! – рявкнул Джеральд, подсек ей ноги и завалил на кровать, прямо на коробки.
Упал на Шейлу, успел засунуть руку под юбку и тут же получил кулаком по лицу. Слезы брызнули из глаз, он почувствовал, что из носа потекла кровь. Пока он приходил в себя, Шейла выскользнула из-под него, взяла со столика салфетку, сунула ему в руку. Джеральд сел, приложив салфетку к разбитому носу.
– Сука!
– Держи себя в руках, – отрезала Шейла. – Прочь с кровати… все перепачкаешь.
Он встал, дрожа от бессильной ярости.
– Я все понял, сука ты этакая, – бормотал он, прижимая к носу окровавленную салфетку. – Небось только и думаешь, как лечь под этого чертова банкира. А я для тебя уже пустое место.
– Замолчи. – Джеральд плюхнулся в кресло, а Шейла ушла в ванную, вернулась с влажной губкой. Точными, профессиональными движениями вытерла кровь с носа и рта. Унесла губку обратно, промыла под струей воды. Джеральд скрючился в кресле, как побитый ребенок.
– Джерри… – Она стояла в дверном проеме. – У меня очень мало времени, но мы должны поговорить. Мы взялись за большое дело. Ты, надеюсь, это понимаешь. Все расписано до мелочей. Бромхед не подведет. Я – тоже. И тебе пора перестать изображать недоумка. Ты вот спрашиваешь: а как же я? Без тебя тоже не обойтись, но пока надо просто ждать. Если ты не знаешь, чем себя занять, могу тебе кое-что предложить.
Джеральд шмыгнул носом.
– И что ты предложишь?
– Я буду давать тебе семьдесят долларов в неделю, половину того, что зарабатываю сама. Из отеля придется съехать… номер стоит слишком дорого. Найдешь себе комнатку подешевле. Семидесяти долларов в неделю тебе хватит. При необходимости устроишься на работу.
Джеральд бросил салфетку на пол. Потрогал нос рукой, убедился, что кровь больше не идет.
– Работу? О чем ты говоришь? Что, по-твоему, я умею делать?
Шейла глянула на него:
– Действительно… какой из тебя работник. Значит, будешь жить на семьдесят долларов в неделю. Многие обходятся и меньшим.
– А пока этот мерзавец банкир будет трахать тебя?
– Джерри… уйди, пожалуйста. Мне надо собрать вещи. Завтра ты съедешь отсюда. Начинается операция, которая в корне изменит нашу жизнь. Мы станем богатыми, а ради этого я готова на все. И тебе пора повзрослеть.
Он ответил сердитым взглядом.
– А если мне не нужны эти деньги? От них только неприятности. Воспользуемся напоследок этой кроваткой, крошка. Я тебя хочу.
Лицо Шейлы осталось спокойным, но синие глаза сверкнули.
– Пошел вон! – отрезала Шейла. – Мне надо паковаться.
С неохотой Джеральд встал.
– А как я найду комнату? – Он уже чуть не плакал. – Тебе-то хорошо, будешь жить в роскоши со старой коровой да трахаться с этим подонком из банка… Как я найду комнату?
– Джеральд! Убирайся! – Она огляделась, схватила сумочку, раскрыла ее, достала деньги, швырнула их на кровать. – Вот… семьдесят долларов! Это тебе на неделю.
Он посмотрел на деньги, после короткого колебания наклонился, взял их, сунул в карман.
– Твоя беда в том, что ты думаешь только о деньгах, – пробурчал он.
– И что из этого? Деньги нужны, чтобы жить. И очень плохо, что ты о них не думаешь. Тебе достаточно того, что я содержу тебя.
– Нам было так хорошо вдвоем. – Он направился к двери. – И зачем ты только впуталась в это дело.
– Пошли мне свой новый адрес в «Плаза-Бич». – Она уже не смотрела на Джеральда. – Я к тебе загляну.
Он остановился на пороге.
– Послушай, крошка, прежде чем я уйду… Стяни трусики.
Шейла смотрела на него как на незнакомца.
– Пожалуйста, уйди, Джерри… Мне нужно собрать вещи.
Лед в ее голосе, безразличие в глазах подсказали Джеральду, что упрямством он может потерять ее навсегда. Внезапно его охватил страх. И он вышел, хлопнув дверью.
Шейла подождала, прислушиваясь к его шагам. Когда же захлопнулась и его дверь, она опустилась на кровать, среди коробок и свертков, и закрыла лицо руками.
Следующим утром, в самом начале двенадцатого, Паттерсон оставил «Уилд Кэт» у отеля «Плаза-Бич». Поднялся по мраморной лестнице к парадным дверям.
Швейцар отдал ему честь. Этот крупный, краснолицый мужчина давно привык к причудам богатых стариков, живущих в отеле.
– Доброе утро, мистер Паттерсон.
