Джонс вздохнул и осведомился:
– А есть ли смысл говорить о том, что не произошло?
– И опять я с тобой согласен. История не терпит сослагательного наклонения. Поэтому мы переходим к новому плану по дестабилизации обстановки в России. Не исключено, что все наши усилия окажутся напрасными, но и бездействовать мы не можем. Хотя бы из-за реальной угрозы лишиться того, что имеем. Приказ отдан, нам предстоит его выполнять.
Джонс кивнул и спросил:
– Значит, охота на оппозиционных деятелей и крупный террористический акт? С первым я еще согласился бы, но вот второе…
– Заметь, Стив, террор будет выглядеть как ответ радикальной оппозиции.
– В России нет такой оппозиции, которая прибегла бы к массовым убийствам.
– Но есть отдельные личности, которые выброшены нынешним режимом из политической жизни и вынуждены скрываться от российского правосудия за границей. Есть организации, активно критикующие агрессивную политику России в отношении Украины. Да мало ли тех русских, которые ради свержения нынешнего диктаторского режима готовы на любую кровь?
– Мало, сэр. К сожалению, таковых единицы.
– А мы сделаем так, что их станет больше. В общем, на рабочем столе план конкретных действий на ближайший период. Посмотри его. Сам понимаешь, передать тебе этот документ для изучения в другом месте я не могу, так что займись им здесь. Думаю, часа хватит. Потом мы конкретизируем отдельные пункты, а после работы можем поужинать вместе. Здесь прекрасные рестораны! Я же пойду в бассейн. Режим, Стив!.. Надо держать себя в форме.
Джонс улыбнулся и добавил:
– Особенно имея при себе молодую секретаршу.
– Да, и для этого тоже. Но мне неприятен данный разговор. Впредь прошу не поднимать этой темы!
– Конечно, сэр!
– Занимайся, майор. Через час я вернусь. Если что-то будет надо, вызовешь Фила по внутреннему телефону.
– Думаю, что обойдусь и без помощи вашего охранника.
– Вот и хорошо! – Лаугер вышел из кабинета.
Бассейн находился напротив окна служебного помещения. Через несколько минут секретарь посольства США в России увидел, как его босс, образцовый семьянин, плещется в воде вместе с молоденькой секретаршей. Они были совершенно голыми.
Джонс задернул шторы, сел за стол, открыл черную картонную папку. В ней было всего четыре листа. Он взял в руки первый из них и углубился в чтение.
Лаугер вернулся ровно через час.
Джонс уже отстранил от себя бумаги, курил и размышлял.
– Ну и что, Стив? Как тебе план? – спросил полковник.
– Признаюсь, я даже предположить ничего подобного не мог.
Лаугер усмехнулся и заявил:
– Если даже ты не мог, то для русских это станет еще большим и весьма неприятным сюрпризом.
– С Градоверовым все понятно. Он, в принципе, сам виноват в том, что акция в Губинске провалилась. После нескольких громких заявлений этого господина против действующей власти его устранение вызовет какой-то резонанс в обществе. Особенно на фоне запрещения партии. Ну и черт с ним. Его все равно пришлось бы вывозить из страны, что дорого и совершенно бесполезно, либо устранять. Но Штерлих и террористический акт на железной дороге?..
Лаугер подошел к Джонсу и заявил:
– Не стоит недооценивать господина Штерлиха, Стив. Он сейчас позиционирует себя как одного из самых ярких общественных деятелей, занимающихся проблемами прав человека в России. В СМИ просочилась информация о том, что сразу же после событий в Губинске под пресс ФСБ в Москве первыми попали радикальная партия Градоверова и неправительственная организация Штерлиха. Уважаемый Владимир Карлович, человек аналитического ума, тут же сообразил, как интерес службы безопасности к его персоне перевести в нашу пользу. В Интернете полно сообщений о том давлении, которое верховная власть оказывает на правозащитные организации в России. И тут вдруг убийства Градоверова и Штерлиха. Это уже серьезно. Очень похоже на расправу.
– То же самое объяснение дадут и власти. Да, расправа, но как результат провокаций западных спецслужб. Народ в это поверит.
– Большинство, конечно, поверит Кремлю, но кто-то и призадумается, а лидеры оппозиционных движений попросту испугаются.
– И постараются убраться из России. Тогда о каком акте возмездия может идти речь? Деморализованная оппозиция тщательно спланировала террористический акт. Нет, это неправдоподобно.
Лаугер присел в кресло, задумался и через пару минут проговорил:
– Здесь ты, Стив, пожалуй, прав. Повесить террористическую акцию на внутреннюю оппозицию не удастся. Но у России много внешних врагов.
– Вы еще представьте террористами украинцев.
– Нет! Украина не наше направление. Акции террора – оружие исламистов. Россия всегда выступала против радикальных мусульманских движений, нанесла им значительный урон. Именно Россия является одной из тех немногих стран, которые в состоянии устранить эту угрозу как внутри государства, так и за его пределами. Но ведь каждое действие вызывает противодействие. Почему теракты должны проходить только в Западной Европе? Террористы могут ударить и по России, как это уже было не раз.
– Замечу, мистер Лаугер, что сейчас Северный Кавказ достаточно укреплен русскими.
– Но речь идет вовсе не о Кавказе. В плане указывается акция в Центральном регионе.
– Если к ней привязать исламистов, то какой-то смысл в ней есть. Но никак не оппозицию.
– Согласен. Я внесу в план коррективы.
Джонс поднялся из кресла, подошел к огромному аквариуму, занимавшему полстены, где плавали декоративные рыбки всех расцветок.
– Значит, Градоверов и Штерлих? – уточнил он.
– Да, – подтвердил Лаугер. – Тебе сложно будет контролировать ситуацию, поэтому в Ростов под видом туристов я отправлю своих людей.
– Я должен знать, кто они.
– Об этом я сообщу тебе перед отлетом в Россию.
– То есть завтра.
– Ты так быстро намерен вернуться в Москву?
– Да. Я же не только офицер ЦРУ, но и дипломат. Впрочем, вылет у меня поздно вечером. При желании мы можем встретиться завтра.
– Да, так и поступим.
– Но не позже девятнадцати часов.
– В шестнадцать.
– Это вполне подойдет.
– Тогда ужинаем, Стив?
– Благодарю, я все же сделаю это в Вашингтоне.
– Жаль, что не посидим вместе просто так, без разговоров о работе. Но задерживать не смею. Я провожу тебя.
Лаугер прошел с Джонсом до стоянки. Там они и попрощались.
Стив Джонс проснулся в 7 часов утра субботы 16 августа. Первым делом он принял душ, а потом подтвердил заказ на билет до Москвы. Вылетать ему предстояло в 22.30 по местному времени. Полет до Шереметьева продолжался девять часов тридцать минут. Следовательно, он будет в столице России в 17.30 по московскому времени.
