– В следующий раз прошу производить доклад в установленное время.
– Извините. Я обязательно учту ваше замечание.
– До свидания.
Отключив телефон, Стешин решил искупаться в бассейне. Потом он прошел в столовую, пообедал, позвонил Болотко, узнал, что Градоверов с Мари только что прошли в гостевой дом, и направился туда же.
Московский гость как раз собирался принять душ перед обедом.
– Что-то случилось? – спросил он, увидев Стешина, к которому неизвестно почему испытывал странное чувство, что-то среднее между тревогой и страхом.
– Мне надо поговорить с вами, Аркадий Максимович.
– Прямо сейчас?
– Если это удобно для вас.
– Да, вполне. Пройдемте в гостиную. Мари попросить?..
– Сама уйдет, девочка с понятием. Кстати, кажется, она вам понравилась?
– Очень даже.
– Я рад. Но давайте пройдем. Надолго я вас не задержу.
Они присели в кресла. Стешин достал из пачки сигарету, помял в пальцах, но прикуривать не стал и сказал:
– Я только что говорил со Штерлихом.
– И как он? – спросил Градоверов.
– У него все в порядке.
– Насчет меня он что-нибудь говорил?
– И в отношении вас все в порядке. Вам недолго осталось гостить здесь. Люди Владимира Карловича готовят безопасный коридор для вашего выезда из страны.
– Хорошо!.. – сказал Градоверов и облегченно вздохнул.
Стешин усмехнулся и продолжил:
– Штерлих интересовался, не возьмете ли вы Марину с собой за рубеж?
– Он знает и о ней?
– Владимир Карлович знает все, что происходит здесь. Как и в других отделениях организации.
Градоверов осмотрелся и проговорил:
– Нет, знаете ли, предпочитаю уехать один.
– Я так и думал.
– Но вы же об этом хотели поговорить со мной?
– Нет. Господин Штерлих поручил мне передать вам его небольшую просьбу.
– Какую именно?
– Он хочет, чтобы мы здесь организовали развернутое интервью с вами для дальнейшего размещения в Интернете. Вопросы вам будут переданы заранее.
– Но тогда я вряд ли смогу без проблем покинуть не только страну, но и Ростов. Ведь я наверняка должен буду выступить с резкой критикой действующей власти.
– О своей безопасности можете не беспокоиться. Интервью будет размещено в Интернете только после того, как вы покинете страну.
– А где гарантии?
– Вы не верите Владимиру Карловичу?
– Иногда мне кажется, что я и самому себе не верю.
– А я-то думал, что Мари полностью восстановила вас.
– Я в порядке, но поймите и меня. В общем, мне надо подумать.
– Конечно, подумайте. У вас сейчас, наверное, с наличкой туго?
Градоверов сразу же сменил тон:
– Да, знаете ли, осталось немного. Я не смог взять с собой достаточную сумму.
– Об этом не беспокойтесь. Ни в чем не отказывайте себе. Господин Штерлих заявил, что наша организация берет на себя все ваши расходы.
– Значит, я могу не ограничивать себя?
– Да, конечно.
– Отлично. Тогда дайте мне тысяч двести. Я хотел купить Мари колье.
– Интересно, где? Насколько я знаю, в соседнем селе ювелирных магазинов нет.
– В Ростове. В общем, Мари в курсе, где и что купить.
– Хорошо. – Стешин достал из кармана брюк пятитысячные купюры, сложенные пополам, и сказал: – Здесь триста тысяч, Аркадий Максимович. Но не советую делать Мари такие дорогие подарки.
– А вот это позвольте решать мне.
Стешин развел руками.
– Без вопросов. А о просьбе господина Штерлиха подумайте.
– Так это просьба или одно из условий моего выезда за границу?
– Владимир Карлович передал как просьбу. Вы же с ним друзья, не так ли?
– Да уж. Хорошо, я подумаю!
– Приятного аппетита и сильных ощущений. Что-что, а уж наслаждение мужчине Мари доставлять умеет. Впрочем, кому я говорю. Утром, если вы не против, я зайду к вам. Мне нужен будет ваш ответ.
– Заходите, конечно. Ведь вы здесь хозяин.
Стешин усмехнулся и заявил:
– Значит, утром встретимся, Аркадий Максимович. Всего вам хорошего.
Глава 4
В 19.00 Болотко явился к Стешину. Руководитель организации указал ему на кресло и заявил:
– Присаживайся и держись крепче, чтобы не упасть.
Болотко с удивлением посмотрел на Стешина.
– В смысле?
– В самом прямом, Витя.
Стешин прошел к двери, убедился, что секретарша уже ушла, присел в кресло и проговорил:
– Я сам не ожидал, что так повернется, но судьба, оказывается, горазда преподносить еще те сюрпризы. Мне звонили из Штатов.
– Что, напрямую?
– Да.
– Джонс?
– Нет, тот, кто стоит над ним.
– Ну и?..
Стешин передал своему заместителю суть разговора с Лаугером.
– Ничего себе! – воскликнул Болотко. – Это ведь получается, что ты встанешь над всей нашей организацией, не так ли?
– Да, но для этого надо поработать.
Он довел до Болотко и план Лаугера. Заместитель удивился еще больше.
– Ни хрена себе! – заявил он. – Ну, Градоверова ладно, но Штерлиха? А потом еще работа на железной дороге? Это попахивает пожизненным заключением.
– Это, Витя, попахивает большими деньгами. Ты представляешь, какие суммы проводил через себя Штерлих? Впрочем, он и сейчас еще этим занимается.
– Да, конечно, но и работка не самая легкая.
– Не спорю, но надо подойти к делу с умом, вовремя зачистить проблемные ситуации, не оставить свидетелей. Понятно, что гостей из США это не касается. Вполне можно все сделать, как говорится, без шума и пыли. А затем что? Ты прикинь, мы поднимемся на самый верх в оппозиции, будем не здесь, на берегу Дона, в каком-то дерьмовом селе торчать, а сидеть в солидном офисе Москвы, интервью давать, по ящику светиться. Жизнь, Витя, начнется совсем другая.
– Ты о разговоре с Лаугером только мне сказал?
– Пока да. Думаю, что мы не обойдемся без Каверяна и Робина. Но их введем в курс дела не сразу, а как только в этом возникнет необходимость.
– Согласен. Градоверову уже известно об интервью?
