Повторите это задание четыре раза, каждый раз меняя взаимное расположение кубиков (то красный, то зеленый кубик кладется сверху). Если ребенок кладет свои кубики, располагая их так же, как в образце, проверка окончена. Если же он путает цвета, не обращает на них внимания, попытайтесь повторить все заново, но без экрана, т. е. строя башни-образцы на глазах у ребенка со словами:
– Видишь, сначала я беру этот кубик и ставлю его внизу, а потом вот этот и ставлю его наверху (названия цветов употреблять нельзя).
Дальнейшая проверка касается понимания и употребления слов – названий цвета. Проводится она с теми же шестью карточками, что и выбор по образцу. Все они раскладываются в случайном порядке перед ребенком, и вы просите:
– Дай мне красный цвет… А теперь фиолетовый… А теперь зеленый.
Потом показываете те же карточки по одной:
– Какой это цвет?.. А это?..
Проверка окончена. Вполне удовлетворительным для трехлетки будет правильное выполнение выбора по образцу, учет цвета при выполнении конструктивного задания без экрана, умение выбирать по названию 3–4 цвета, умение правильно называть 2–3 цвета.
Аналогично проводится проверка восприятия ребенком формы. Для этого используются пять пар картонных геометрических фигур одинакового цвета (круг, овал, равносторонний треугольник, квадрат, прямоугольник). Фигуры, как и цветные карточки, даются ребенку по две, а затем поочередно каждая из них используется в качестве образца. При проверке учета формы в действии строится башня из кубика и кирпичика одного и того же цвета (можно использовать и другие две детали строительного материала разной формы).
Нормально, если ребенок правильно выбирает по образцу круг, квадрат, треугольник (он может при этом путать круг с овалом, квадрат с прямоугольником), строит башню по прямому показу, выбирает по названию три фигуры. Активное использование названий в собственной речи вообще не обязательно, и вполне приемлемы предметные названия форм («домик», «крыша» и т. п.).
При проверке восприятия величины дается выбор по образцу из двух картонных кружков одинакового цвета, существенно (примерно вдвое) различающихся по величине, башня строится из двух кирпичиков разной величины. Проверяется понимание и употребление слов «большой», «маленький».
Обычно дети трех лет все задания (кроме называния) выполняют успешно.
А как проверить сообразительность малыша? Склейте из картона плотную трубку. На глазах у ребенка протолкните в нее палочкой (примерно до середины) привлекательный для него предмет, скажем конфету, и предложите достать. Догадается ли он той же палочкой вытолкнуть предмет наружу или будет пытаться просто разорвать трубу?
А как он понимает словесные указания? Ну, например, такое: «Возьми чайную ложечку, которая лежит на столе, и принеси ее». Годится и любое другое распоряжение, включающее 2–3 последовательных действия.
Складывал ли раньше ребенок разрезные картинки, кубики с изображениями? Если он имеет в этом отношении кое-какой опыт, ему, по всей вероятности, удастся самостоятельно сложить и новую картину – изображение животного или автомашины, разрезанное по вертикали пополам. Если же такого опыта раньше не было, первую картинку пусть сложит с вашей помощью. Потом посмотрите, сумеет ли самостоятельно сложить вторую.
Наконец, проверьте, как малыш складывает трехсоставную матрешку: пытается во что бы то ни стало вколотить неподходящие части друг в друга, либо пробует и так, и эдак, меняет то, что не стыкуется, и в конце концов добивается успеха, либо, наконец, сразу делает все верно, подбирая части на глаз. Впрочем, последний вариант возможен только при хорошем предварительном обучении. Вполне достаточен и второй вариант.
Может быть, читатель удивлен, что мы вовсе не уделили внимания таким общеизвестным симптомам продвижения ребенка в умственном развитии, как запоминание сказочек, стихов, названий букв? Мы это сделали вполне сознательно. И не потому, что считаем ненужным читать ребенку, рассматривать с ним картинки, побуждать его к повторению услышанного. Это вполне полезные виды занятий с детьми, о которых вспомним позднее. Но придавать слишком большое значение словесной «учености» в три года не стоит. За ней стоит не восприятие и мышление, а механическая память и уровень овладения речью, который отнюдь не совпадает с уровнем умственного развития.
Ребенок, который в целом успешно справляется с описанными заданиями, это тот ребенок трех лет, которого мы имеем в виду. С ним можно (и нужно) начинать дальнейшую работу по нашим рекомендациям. Но опять-таки дети разные. И если кто-либо не может выполнить часть предложенных заданий (пусть даже большую часть), не смущайтесь. Вероятнее всего, ребенок умеет делать что-то другое, чего мы не предусмотрели. Но желательно, чтобы к началу занятий по «программе» вы немного его подтянули, позанимались с ним более простыми вещами, чтобы он сумел выполнять задания, описанные здесь.
Если ребенку уже не три года, а четыре или даже пять, то все равно многие из предлагаемых нами заданий будут для него полезны. Вероятно, первые задания каждого раздела можно будет пропустить, но последующие, скорее всего, окажутся достаточно сложными и интересными. «Если так, то зачем начинать с трех лет?» – спросит иной читатель. Но наша задача не в том, чтобы ребенок научился выполнять те или другие задания. Даже самые простые из них дают общеразвивающий эффект, оказывают влияние на умственное развитие ребенка. И если они чересчур легки для четырехлетки, то для трехлетки они в самый раз.
«Дочки-матери»
Начнем с игры. Благодаря трудам советского психолога Д.Б. Эльконина известно, что она имеет первостепенное значение для умственного развития. В работах Эльконина показано, как протекает, из чего складывается детская игра. Теперь посмотрим, что можно сделать, чтобы подчеркнуть, усилить ее развивающее значение.
Как правило, трехлетние дети уже умеют играть. Вам, вероятно, приходилось наблюдать, как девочки кормят куклу, зачерпывая игрушечной ложечкой или просто палочкой «пищу» из пустой кастрюльки, или как мальчик, сидя на стульчике, рулит, изображая шофера, ведущего тяжелый грузовик.
Дети играют в «дочки-матери», в водителей и летчиков, в детский сад, в лечение больных – все это сюжеты их игр, т. е. те стороны действительности, которые изображаются в играх. Но один и тот же сюжет может быть разыгран по-разному. Так, изображая маму, одна девочка ограничивается молчаливым кормлением куклы, другая строго беседует с ней, учит правильно держать ложку, вытирает салфеткой. То, какие именно действия и взаимоотношения людей воспроизводятся ребенком в избранном им сюжете, составляет содержание игры. Разыгрывая это содержание, дети берут на себя определенные роли и выполняют игровые действия, используя тот или иной игровой материал.
Конечно, если ребенок играет один, он может выполнять только одну роль. Другие роли в этом случае исполняют куклы: их кормят, лечат, перевозят на новую квартиру. Но это крайне обедняет содержание игры: ведь в деятельности взрослых людей обычно участвуют не два персонажа. Так, в поликлинике, кроме врача и больного, есть сестры, родители больных детей; в детском саду, кроме воспитателя и ребенка, – заведующая, музыкальный воспитатель, помощник воспитателя. Чтобы воспроизвести в игре реальные взаимоотношения взрослых людей, ребенку нужны партнеры на разные роли, причем партнеры, которые не просто молча «выносят» любое обращение, но и сами участвуют в игре.
