– Да я придумала это все! Сама!
– Да… Слушай, если ты такую умопомрачительную историю выдумала, значит, есть надежда.
– Надежда на что?
– На то, что он тебе действительно нравится. А это уже немало с нашим опытом и в нашем возрасте. Ты вспомни, когда тебе в последний раз кто-нибудь нравился по-настоящему? Вот что, дорогая моя. Сделаем ход конем. Принц у нас заболеет.
– Как заболеет, чем?
– Не знаю. Чем-нибудь непонятным, но не опасным для него. Чтобы ты не волновалась.
– Да смысл-то в чем?
– Ты останешься с больным Принцем, а я пойду за «морским волком» на собачью площадку.
– И что?
– Так и скажу ему. Принц заболел, ты – в панике, требуется помощь.
– А он спросит, почему именно к нему обратились? Не легче ли вызвать ветеринара?
– Какой ветеринар в субботу? И потом, женщина, когда она в панике, всегда интуитивно обращается к тому, кто ей кажется наиболее надежным.
Она задумалась. Может, попробовать? Тем более ей и самой иногда казалось, что он посматривает на нее с интересом.
– А чем Принц заболеет? Вон, скачет целый день.
– Сейчас решим. Принц! Иди сюда!
Но щенок не шел. Более того, он даже не подал звука в ответ на зов Ирины.
– Меня не слушает. Умный пес. Позови сама.
– Принц, ко мне!
Ни Принца, ни ответа. Она забеспокоилась не на шутку. Выбежала из кухни – собаки в коридоре, на обычном месте не было! Они вбежали в гостиную и тут увидели Принца. Он лежал на полу около журнального столика с закрытыми глазами и без признаков жизни. Она заплакала. Ужасная мысль, что она может потерять родное существо вдруг запульсировала в ее голове.
– Господи! Делать-то что?
– Бежать за ним.
– Да он правда болен!
– Тем более. Ты сиди с малышом, а я побежала. И Ирина убежала. Принц лежал без движения. Она прислушалась, вроде дышит. Она взяла щенка на руки и стала баюкать, как маленького ребенка.
Через двадцать минут раздался хлопок входной двери. Она даже не повернула головы, просто не было сил.
Он действительно пришел. Она услышала, как в прихожей он тихо, но твердо сказал: «Граф, сидеть!» – и вошел в комнату. Увидев ее с Принцем на руках, он подошел, присел на корточки и заглянул ей в глаза (какие глаза!).
– Что случилось?
– Не знаю. Мы на кухне сидели, а потом вошли и… увидели… что… Тут ее голос сорвался и она заплакала тихо и жалобно.
– Дайте-ка мне посмотреть. А вы пойдите на кухню, подождите, ладно? Чайку сообразите свеженького.
Она поплелась на кухню. Проходя мимо Графа, она посмотрела на него и могла поклясться, что дог смотрел на нее с таким же участием, как его хозяин.
На кухне сидела Ирина.
– Вот это мужик. Какое там «Почему именно ко мне?»… Я только сказать успела, что Принц заболел и ты просишь помочь, как он собрался идти. Всю дорогу про тебя и Принца расспрашивал, но в основном про тебя.
– Да о чем ты? Неужели не понимаешь, что он действительно заболел, пока мы с тобой планы строили?
– Все будет нормально. Уж если он сам взялся за дело, то точно все будет нормально. Я уверена.
Пока Ирина произносила это все, Татьяна, слушая подругу, поставила чайник, достала заварку, мяту, шиповник и стала ждать, когда засвистит чайник. Все ее подруги обычно спрашивали, почему она пользуется этим допотопным чайником, если полным-полно современных электрических чайников улучшенного дизайна, которые моментально закипали и отключались сами. Она не могла этого объяснить, но в доме становилось так уютно, а на душе так спокойно, когда закипал ее чайник и начинал свистеть не просто одной нотой, а терцией. Это было предметом ее гордости и восхищения, больше таких чайников она не встречала. От волнения он налила слишком много воды и теперь с нетерпением поглядывала на чайник. Наконец он закипел и подал голос. Она в это время курила в форточку и поэтому не сразу смогла его выключить.
– Какой интересный голос у вашего чайника. Интервал какой-то, по-моему, терция…
– Большая, – автоматически уточнила она.
– Да, большая, – почему-то радостно откликнулся он. – Чайку нальете?
– Конечно. Скажите, что с Принцем?
– Диагноз я поставил.
– Что нужно для лечения? Какие лекарства? Вы можете посоветовать?
– Я не то что посоветовать, я точно могу сказать.
– Так что же с ним? Как лечить?
– Ну первое, что ему сейчас крайне необходимо, это здоровый сон. Пусть спит, сколько ему потребуется. А потом, – тут его глаза озорно блеснули, – потом ему потребуется большое количество воды, как каждому нормальному мужику, который перебрал накануне.
И он радостно рассмеялся.
– Не понимаю, это шутка?
– Да какая там шутка! Пойдемте, девочки, все объясню.
Девочки, ничего не понимая, двинулись за ним.
– Принц сладкое любит? – спросил он, когда они втроем вошли в гостиную.
– Как любой ребенок, – ответила она.
– Тогда – вот причина болезни. – И он показал на открытую коробку шоколадных конфет, лежащую на журнальном столике.
– Он что, сладкого объелся?
– И сладкого тоже, – все еще улыбаясь ответил он.
– Ой, – вдруг тоже как-то радостно сказала Ирина, – я кажется поняла. Конфеты-то с коньяком были! Он просто пьяный, Принц твой!
И они рассмеялись легко и весело. Так они, все втроем, сидели на полу в гостиной и смеялись. Нет, не втроем – вчетвером, потому что, услышав их смех, Граф с достоинством вошел в комнату и встал рядом с хозяином. Она могла поклясться, что в его глазах читалось: «Что ж ты, милая, ребенка завела, а следить за ним кто будет? Хорошо еще мы рядом оказались!»
Потом они пили чай, болтали, обсуждали произошедшую оказию. Наконец, он сказал:
– Я думаю, что мы теперь, после того, что произошло, спокойно можем познакомиться. Я – Константин, а это – Граф.
– Татьяна. А это – моя лучшая подруга Ирина. Я вам так благодарна за помощь, даже не знаю, что бы мы без вас делали.
Я встретилась с Татьяной случайно на дне рождения нашей общей знакомой. Татьяна рассказала миг эту, почти рождественскую историю. Но не могла же я не расспросить ее о том, как теперь складывается их совместная жизнь. И я, естественно, спросила. И Татьяна рассказала мне.
– Если ты думаешь, что наша жизнь безоблачна и беспроблемна, то глубоко ошибаешься. И у меня, и у него очень сложный характер, да к тому же он действительно оказался бывшим моряком. «Отдать швартовы! Полный вперед! Почему рында не надраена?» Примерно так он привык общаться.
