– Дверь открывается шестью замками, а я могу открыть только три, – ответил я и вытащил пачку сигарет.
– А если вы внезапно умрете или вас посадят в тюрьму?
– Мистер Браннигам знает, где находится кассета.
Клаус задумчиво смотрел на свои руки. Я закурил сигарету и ждал.
– Звонок из Лос-Анджелеса, кажется, трудно чем-то заменить?
– Для вас да, я могу впустить ваших людей в зал с сейфами, но практически невозможно вынести деньги.
Он пожал плечами.
– Эту проблему вы должны решить, мистер Лукас. За миллион долларов и за те доказательства, которые имеются в моем распоряжении, решение найдется.
– Следовательно, всю операцию возлагаете на мои плечи?
– Совершенно верно. Я финансирую операцию и даю людей для исполнения, а вы ответственны за разработку.
«Настал момент блефовать», – подумал я. Пять ночей я соображал, как обмануть этого человека, и, кажется, нашел способ.
– Я согласен, но при определенных условиях.
Злобный огонек зажегся в его глазах.
– В вашем положении нечего ставить условия.
– Вы ошибаетесь. Вы хотите отомстить Браннигаму, потому что он разоблачил ваши злоупотребления и посадил в тюрьму. Вы нацелились на ограбление самого надежного банка в мире, вы не остановились даже перед убийством. Но есть одно слабое место в вашем плане мести другу юности. Возможно, вы переоцениваете свои возможности и недооцениваете мои. А вдруг я все-таки решусь признаться в своем преступлении и предстану перед судом? У вас уголовное прошлое, и полиции это известно. Если бы у вас не было судимостей, мое положение оказалось бы менее прочным. Я могу заговорить и все рассказать Браннигаму и полиции. Это привлечет на мою сторону Браннигама. Благодаря его огромному влиянию суд может признать меня невиновным. Тогда закон будет вас преследовать, и вы рискуете возвратиться в тюрьму. – Я выдержал паузу, потом продолжал: – Не надо говорить, что я нахожусь в том положении, когда нельзя ставить условия.
Какое-то мгновение мы молча смотрели друг на друга. Наконец Клаус кивнул:
– Вы нашли мое слабое место, мистер Лукас. Я признаю, что вас недооценивал. Каковы ваши условия?
Мой блеф удался! Я почувствовал, как меня охватывает волна торжества, но старался не показать этого. Я наклонился вперед и загасил сигарету.
– Вы мне сказали, что дадите мне миллион долларов. Неужели я настолько глуп, что поверю вам на слово? Если ваши люди с моей помощью войдут в банк и вынесут деньги, вы прикажете убить меня так же, как и Марша.
Клаус внимательно посмотрел на меня, и на его лице появилась фальшивая улыбка.
– Вы очень недоверчивы, мистер Лукас! Что же вы предлагаете?
– Я могу впустить ваших людей внутрь банка, указать, как вынести деньги, но сначала вы дадите мне двести пятьдесят тысяч долларов. Миллион – это слишком большой пакет. И я уверен, что не получу его после операции, я готов согласиться на четверть миллиона, но получить их до начала операции. Если вы откажетесь, это будет плохо для нас обоих. Меня осудят за преступление, которого я не совершал, и вам не удастся спастись. Если же вы согласитесь, то сумеете отомстить Браннигаму, и полиция ничего не узнает. Через три дня я принесу вам весь план: как войти в банк, как вынести добычу. Вы мне тогда дадите деньги и сами осуществите всю операцию.
– А какая у меня гарантия, мистер Лукас, что, получив деньги, вы не исчезнете?
– Я не сделаю этого, ведь вы держите Гленду как заложницу. – Я встал. – Подумайте об этом. В среду вечером в девять часов жду Джо.
Почти уверенный в том, что мне удалось овладеть этой кошмарной ситуацией, я вышел в холл. Прислонившись к стене, Бенни ковырял в зубах. Увидев меня, он выпрямился, но я прошел мимо, открыл дверь и вышел. Джо сидел в машине на месте водителя и играл на гармошке. Я сел рядом и сказал:
– Поехали, Джо!
Он усмехнулся и тронул машину с места.
Глава 5
Я вошел в офис, и моя секретарша Мэри Олдам поприветствовала:
– Добрый день, мистер Лукас!
– Салют, Мэри. Много почты?
– Целая гора. На вашем столе. – Затем спросила: – Знаете это происшествие с Томсоном?
Я остановился, как будто натолкнулся на стенку.
– Томсон? – Я повернулся и посмотрел на нее. – Что с ним случилось?
– По радио объявили, мистер Лукас. Разве вы не слышали?
– Что случилось? – нетерпеливо переспросил я.
– Вчера поздно вечером, когда он садился в свою машину, на него наехал грузовик. Это видели три человека. У бедного шерифа нет шансов выжить. Он в госпитале, в очень тяжелом состоянии.
Я услышал голос Клауса: «Не беспокойтесь о шерифе. Я ожидал, что он будет нам мешать. Им займутся». Похоже, занялись. Застыв на месте, я чувствовал, что бледнею. Затем взял себя в руки и пробормотал слова сожаления о случившемся, после чего вошел в кабинет. Я сел за стол, но, прежде чем я успел что-нибудь подумать, влетел Билл Диксон.
– Я уезжаю в Сан-Франциско, Ларри. – Он положил стопку бумаг мне на стол. – Это работа для тебя. Клиент желает, чтобы мы поставили все необходимое в его офис. Детали там. – Затем спросил: – Браннигам предоставил нам кредит?
– Не смог его увидеть, – ответил я, – но он даст деньги. Не беспокойся.
Билл широко улыбнулся и посмотрел на часы.
– Эту проблему ты решишь сам, а мне нужно ехать. Действительно, неприятное происшествие с Томсоном. Мне он очень нравился. Порядочный полицейский.
Я почувствовал, как с головы до ног меня охватывает холод.
– У тебя есть новости? Сказали, на него наехал грузовик.
– По дороге сюда я слышал по радио: он умер полчаса назад. Одна вещь мне непонятна: три человека видели, как на него наехал лихач, но никто не запомнил номера машины, они не могут описать грузовик. Благодаря Томсону в городе у нас был порядок. Его заместитель Фред Маклейн не сможет так здорово справляться с обязанностями. Ладно, я бегу. Пока, Ларри.
После его ухода я некоторое время сидел неподвижно, устремив взгляд в пространство. «Им займутся». Сначала Марш, теперь Томсон. Две смерти для отмщения. Я вспомнил слова Гленды: «Это сумасшедший». Потом я вспомнил, что нам тоже грозит насильственная смерть. Зазвонил телефон, и работа поглотила меня.
Наш офис закрывался в восемнадцать часов. Закончив дела, я спустился в большой зал, в котором стояли машины для ремонта и незавершенные конструкции новых машин. Мои три помощника собирались уходить. Фрэнк Додж, шеф мастерской, вопросительно посмотрел на меня:
– Что-нибудь особенное, мистер Лукас? Я никуда не спешу. Могу быть вам полезен?
– Нет, Фрэнк, я просто сам хочу поработать над одной идеей. Идите домой.
