– Вы там бывали? – спросил Тарик.
Женщина покачала головой.
– Они сами к нам приходят. Мы не знаем, где их найти.
«Хорошо, что у нас есть компас Пии», – подумал Роллан.
– В Эвре намного теплее, – сказал Конор. – Почему вы живете тут?
– Нам здесь нравится, – ответила старуха. – Наши Отмеченные родственники приходят в гости. К ветру и воде мы привыкли. А по ночам мы иногда ложимся на землю и смотрим, как пляшет небо.
Пляшет небо? Роллан подумал, что, наверно, от холода и одиночества арду тронулись умом.
Местные с радостью продали им провизию для путешествия, а еще шубы из толстого оленьего меха с капюшонами, рукавицы чуть ли не по локоть и высокие сапоги на шипованной подошве.
Закутанный в кожу и меха с головы до пят, Роллан сразу вспотел. Чувствуя, как капли пота сползают по спине, щекоча и покалывая кожу, словно под одеждой копошатся пауки, он мысленно проклинал эти тяжелые одеяния. Уж лучше холод!
Однако спустя несколько часов он передумал. Земля сменилась снегом, а снег – бескрайними, словно океан, ледяными просторами.
Там и тут на глади заледеневшей равнины, словно волны в спокойном море, топорщились гребни. Налетавший ветер поднимал в воздух снег, тонкой поземкой запорошивший лед. Солнце, отражаясь от снега, до боли слепило глаза. Спустя несколько часов Роллан закрыл их и попробовал идти вслепую.
Потом он прищурился, чтобы хоть как-то разбирать дорогу, и вдруг заметил вдалеке черные точки среди льда. Точки приближались. Этими черными точками оказались нос и глаза.
– Полярный медведь, – прошептал Тарик.
– Шуко? – спросила Мейлин.
Тарик покачал головой.
– Нет, маловат будет. Но даже обыкновенный полярный медведь – самый опасный хищник в здешних краях. Лучше держаться от него подальше.
Они сделали крюк, чтобы обойти стороной место, где охотились полярные медведи, и направились на север. Полчаса дорога была спокойной, как вдруг слева от них задвигался сугроб. Но это был вовсе не сугроб – огромный полярный медведь поднялся на задние лапы, и команда в ужасе застыла на месте. Наверняка ведь это страшное чудище – не обычный белый мишка?
– Шуко? – пропищал Роллан.
Медведь открыл пасть (у Джи голова и та меньше!) и заревел. Роллан заметил, что мех у него вокруг рта заляпан кровью, и в страхе попятился. Медведь замахнулся длинной лапой с черными когтями, но Роллана не задел. Мальчик отшатнулся и шлепнулся на лед.
Но тут Бригган предупредительно зарычал, отгоняя медведя прочь, а Ураза, которую Абеке вывела из спячки, припала к земле и тоже дала понять, что с ней лучше не связываться.
Майя стянула рукавицы, закрыла глаза и ударила кулаком правой руки по ладони левой. И тут же из нее посыпались огненные искры, словно в угасающий костер подбросили полено. Зрелище было захватывающим, но искорки быстро исчезли, даже не долетев до земли.
Медведь проводил взглядом потухшие искорки, а потом, замахнувшись своей мощной лапой, снес с земли обмерзший ледяной коркой сугроб. Друзей засыпало снегом и осколками льда. Один кусок размером с кулак ударил Роллана по плечу, и он снова рухнул на землю. Стряхнув снег с глаз, он увидел, что медведь вразвалку уходит прочь. Кажется, он их совсем не испугался.
Путешественники молча смотрели, как медведь исчезает в белоснежной равнине, сливаясь в единое целое с просторами Арктики.
– На большее я не способна, – прошептала Майя, – а ему хоть бы хны.
– И это был обычный полярный медведь? – спросил Роллан. – Он же просто громадный!
– Шуко гораздо больше, – сказал Тарик.
Бригган теперь был начеку, принюхивался и останавливался, вглядываясь вдаль, так что мало-помалу Роллан успокоился. Больше никаких опасностей здесь их поджидать не могло. Сколько хватало глаз, простиралась лишь эта заледеневшая равнина.
Но ходьба сильно утомляла. Местность не менялась – все тот же ослепительно белый снег и солнце. Роллан обливался потом под слоями одежды, спина и подмышки чесались. Но открытое лицо задубело на ветру, из носа текло, глаза слезились, зубы выбивали дробь.
– Мейлин, кто-нибудь из твоих наставников в Цонге учил тебя, как перестать дрожать? Мне бы не помешал урок.
Слева послышалось то ли раздраженное фырканье, то ли стон. Может, ее рассердил его вопрос? Как ни странно, его это задело, и он обернулся, но Мейлин не увидел.
– Мейлин? – позвал ее Роллан.
Ни слуху ни духу. Как сквозь землю провалилась. У Роллана тревожно засосало под ложечкой. Он поскорее вернулся туда, где в последний раз видел ее краем глаза, и стал звать и кричать. С недавних пор он старался не выпускать ее из виду.
Эссикс вскрикнула, напугав Роллана, и села ему на плечо. Она сжала его когтями, будто предупреждая об опасности. От прикосновения птицы зрение Роллана обострилось, и он стал лучше ориентироваться на местности. Теперь он заметил, что здесь лед какой-то другой. Под ним он увидел расселину.
Осторожно передвигаясь по льду, Роллан подобрался поближе к разлому, лег на живот и заглянул внутрь.
Расселина оказалась фута два в ширину и глубиной не меньше сотни. Ее скрывал толстый слой льда со снегом, и поэтому разглядеть ее было сложно. Трещина была такой глубокой, что туда не проникал солнечный свет. Мейлин провалилась футов на десять и повисла, уцепившись за край ледяной глыбы. На ее лице застыла гримаса смертельного страха. Казалось, она вообще не может говорить или двигаться – лишь висеть, отчаянно цепляясь за выступы во льду. Руки соскользнут – и она сорвется.
– Мейлин! – закричал Роллан. – На помощь, она упала!
Роллан чуть было не воспользовался Священным слоном. Благодаря его силе Эссикс станет огромной и сумеет вытащить Мейлин, вот только щель была слишком узкой – птица туда не пролезет.
Видно, Абеке пришла в голову та же мысль: у Роллана под ногами затряслась земля – к нему мчалась Ураза. Великая Ураза. Огромная Ураза. Наверно, Абеке надела талисман, и ее дух зверя стал громадным, как Великий Зверь. В глубине души Роллану хотелось заорать и броситься прочь от надвигающегося на него гигантского леопарда, но он просто стоял и завороженно смотрел. Ураза словно сошла со страниц книги легенд – огромное вымышленное чудовище.
Рядом с Ролланом приземлилась исполинская лапа, каждый коготь которой был с человеческую руку. Словно альпинистские крюки, когти воткнулись в лед.
Ураза припала к земле и вытянула длинную лапу, но не достала до Мейлин. Она подобралась ближе к краю, и в пропасть полетели ледяные осколки. Она нагнулась еще ниже и дотянулась до плеча Мейлин. Девочка боялась отпускать выступ и ухватиться за лапу. Роллан услышал ее учащенное дыхание.
– Ну же, Мейлин, – подбодрил он ее, – Ураза тебя вытащит, хватайся за лапу. Все будет хорошо.
