Олег, которому не терпелось убраться отсюда, не стал спорить и махнул рукой:
– И не надо. Заберем их с собой.
К этому времени из кухни появился маленький Тимошка. Мальчик держал в руках огромную горбушку белого батона и с видимым удовольствием откусывал от нее по огромному куску. В другой руке у него был леденец на палочке. По выражению его мордашки Яна поняла: жизнь у пацана удалась.
Лена появилась следом за сыном, держа в руках тарелку с недоеденной сосиской и горошком. Отправляя в рот кусок за куском, она жадно их глотала, почти не пережевывая.
– Ну что? Закончили? – осведомилась она с нетерпением.
– Да, уже уходим.
Попрощавшись с Леной, которая не скрывала своего облегчения оттого, что они наконец уходят, новые друзья вышли на улицу. Олег торжественно нес коробку с лампой и свою сумку с клоуном на боку, а Яне досталась сумка Раисы Никитичны с бумагами.
– Тут поблизости где-нибудь есть мусорка? – спросил Олег у своей подруги.
– Нет. Что-то не видно. А вы хотите выкинуть эти вещи?
– Ну да. А что с ними еще делать?
– Не знаю, может быть, сначала отнесем в мою машину и там посмотрим?
Олег не стал спорить. Машину им удалось поставить лишь на изрядном отдалении от подъезда. Так что если полиция и вздумает нанести Лене еще один визит, Олега они просто не увидят. Успокаивая себя, Олег дотопал до машины Яны, где они принялись потрошить свои находки. Вернее, Яна их потрошила, а Олег стоял рядом и просто наслаждался ее голосом.
Настольная лампа привела Яну в настоящий восторг.
– Это же винтаж! – воскликнула она. – Откуда она у вас?
– При свете этой лампы еще моя бабушка читала «Известия». Она любила по вечерам почитать, и почему-то мне помнится, что она читала всегда именно эту газету.
– Лампа чудесна! И абажур цел. Зачем же вы собирались ее выбросить?!
– Но сами посудите: куда мне с этой лампой? Я сам временно бездомный, лампа в таком случае будет только мешать. Если она вам и впрямь нравится, я буду рад подарить ее вам.
– Правда?
– Ну конечно!
Олегу показалось, что только чувство приличия удержало Яну от того, чтобы броситься обнимать его. А потом он неожиданно ощутил на своей щеке прикосновение чего-то мягкого и догадался, что это были губы Яны, поцеловавшей его.
– Что это? – спросил он.
– Ой, простите!
На мгновение Олег даже ощутил нечто вроде досады. Могла бы и не извиняться. И поцеловать могла бы несколько раз. Все-таки лампа. Да еще, как она говорит, винтажная.
Но Яночка уже сунула нос в сумку с бумагами.
– Тут какие-то химические формулы, – разочарованно произнесла она. – Что это, как по-вашему?
– Муж Раисы Никитичны, по ее словам, был химиком. Правда, мне уже не довелось с ним встретиться. Да и моя жена тоже не очень-то хорошо помнила, каким был ее отец. Видимо, теща сберегла записи, которыми занимался ее муж.
Выдвигая эту версию, Олег и сам был удивлен. И зачем теща хранила в сумке записи своего супруга? Раиса Никитична нечасто упоминала об отце своей дочери. Но когда все-таки говорила о нем, то в ее голосе неизменно звучала горечь. И Олег хорошо понимал чувства тещи: отец Лены ушел от них, когда Лена была еще совсем маленькая. И не просто ушел – подло сбежал, не простившись и не уведомив о своем намерении бросить их.
Зачем же теща все эти годы хранила записи сбежавшего мужа? Странно это было и непонятно. Но спросить теперь уже не у кого, остается лишь признать этот факт чудачества за бедной старой Раисой Никитичной. Возможно, она до последнего надеялась на возвращение мужа назад? Потому и от листов с его научными расчетами не избавилась, хотя и могла это сделать запросто.
– Ну ладно, – решила Яна. – Записи эти мы пока тоже оставим. Они не занимают много места, пусть пока поездят с нами. Доберемся до мусорки, тогда и выбросим. А что у вас в вашей сумке с клоуном?
Олег давно ждал этого вопроса. Он сразу полез в сумку и извлек оттуда кудрявый парик. Нацепил его на голову, а потом еще пошарил в сумке. Он знал, что ищет. И уже через минуту извлек узкую полоску искусственной щетины, которую и приклеил к верхней губе.
– Ну как?
– Потрясающе! Вас просто не узнать!
Олег радостно улыбнулся. Именно это восклицание он и ожидал услышать. Парик, усы и щегольская бородка, которую еще предстояло отыскать в недрах сумки, были деталями его сценического костюма – пышные штаны, расшитый стеклярусом камзол, пышное кружевное жабо. Имелись еще когда-то и шляпа, и туфли с красивыми пряжками, но где они теперь, Олег не мог даже представить.
Костюм остался у Олега с тех пор, как в юности он выступал в любительской театральной труппе. Только благодаря этому костюму все роли пиратов и графов были его. Ему даже герцога Орлеанского в одноименной постановке как-то довелось сыграть. И все это благодаря этому костюму, который мама Олега раздобыла через свою знакомую, работавшую в театре.
– И что? – услышал он голос позади себя. – Думаешь, застанем мы его?
– Надеюсь.
Эти два голоса Олегу были хорошо знакомы. Не далее как несколько часов назад эти двое деловито обсуждали способы, какими они будут «выбивать» из подозреваемого признание. Но Олег даже не успел толком испугаться, как эти голоса уже прошли мимо него и стали отдаляться.
– Сядем в машину? – услышал он голос Яны, которая ничего не заподозрила, и молча кивнул в ответ.
Усаживаясь в машину, парик и усы Олег решил не снимать. Он понимал, что маскировка его оказалась в высшей степени удачной. Ведь только благодаря ей полицейские не признали в нем того, кого искали. Олег был уверен, что эти двое явились сюда именно по его душу. Это они приходили днем к Лене, когда она и Тимоша были в поликлинике. Приходили, но никого не застали дома. Однако идеи этой не оставили. И вот теперь полицейские вновь направлялись к квартире Олега.
– Так и поедете? – спросила Яна у него, когда они тронулись с места.
– Так и поеду. Парик и усы делают меня неузнаваемым. А если еще добавить и бородку… Вы поможете мне загримироваться?
– Помогу, – согласилась Яна. – Я так понимаю, вы собираетесь в таком виде идти на собрание к сестре Анне?
– Да.
– Не знаю, – засомневалась Яна. – Маскировка, конечно, хороша. Но как только они догадаются, что вы – слепой, у них сразу же закрадутся подозрения на ваш счет.
Об этом Олег как-то не подумал. Но Яна была права. Его слепоту тоже следовало замаскировать. Но как?
– Я могу не брать с собой трость и темные очки тоже сниму.
– Как же вы будете обходиться без трости?
– Мы с вами возьмемся за руки, и вы будете меня всюду направлять, чтобы я не заблудился. Согласны?
