– Прости Ивана и не сердись, ладно?
Фаина стала переобуваться, размышляя озадаченно: Лида вроде прежняя, настроение у нее нормальное. Что же тогда тут произошло? Она пришла на кухню со словами:
– Есть ужасно хочется. А вы с Ваней пообедали?
– Нет. Ну, садись, садись. Пообедаем вдвоем.
Поели под ничего не значащую болтовню, потом Лида ушла, сказав, что хочет взять билет. А когда вернулась, огорошила Фаину:
– Сегодня уезжаю.
– Как?! Ты же обещала погостить у нас…
– Понравилось жить с кухаркой? – рассмеялась Лида, обняв жену брата. – Не расстраивайся, дорогая. Жизнь длинная, еще встретимся. Ой, у меня же через два часа поезд, собраться надо.
– Через два часа? – захлопала глазами Фаина, ничего не понимая. – А Ваня? Ты не простишься с ним?
– Не люблю прощаний, слез, вздохов… – покрутив кистью руки в воздухе, сказала Лида и засмеялась. Только смех ее был какой-то неискренний. – Ты передашь ему мои прощальные слова, скажешь, что я люблю его. Ладно?
– Ну, тогда провожу тебя.
– Не стоит…
– Нет уж. Я все равно поеду.
Приехали на вокзал, поезд запаздывал. На перроне Лида снова озиралась, и у Фаины не хватило выдержки. Чувствуя, что от мужа она не добьется внятных объяснений, пристала к Лиде:
– Скажи все-таки, почему ты так спешно уезжаешь? Вы поссорились с Иваном?
– Вовсе нет.
– А почему он выставил меня?
– Потому что есть вещи, о которых тебе лучше не знать.
Фаина, как ребенок, заладила:
– Но почему? И почему ты все время озираешься? Кого ты ищешь?
– Видишь ли, Фая… Меня преследует один человек… Он приехал и сюда за мной. Не знаю, чего он хочет…
Лида вкратце рассказала, как происходили встречи с незнакомцем. Фаине верилось с трудом, но она возмущенно сказала:
– Надо было с Ваней поговорить! Он бы прислал свою гвардию, они поймали бы подонка и отдали бы милиции.
– Говорила, – усмехнулась Лида. И с болью, с примесью обиды добавила: – Ваня не поверил мне. Да, не поверил. В общем, неважно. Мне и сейчас не по себе, кажется, что мой преследователь где-то здесь… Фая, я не хочу, чтобы вы пострадали из-за меня, поэтому уезжаю. Не сердись. Поезд! До свидания, моя хорошая. Держи деньги, поезжай домой на такси…
Фаина смотрела вслед уходящему составу с неприятным осадком в душе. Вернувшись домой, она пробовала углубиться в учебники, а когда поняла, что сосредоточиться не удастся, принялась готовить ужин. Думала, Ваня сразу заметит отсутствие сестры, спросит, где она, тогда и Фаина, в свою очередь, поинтересуется, что между ними произошло. Но Иван переоделся в домашнюю одежду, сел ужинать, словно Лиды здесь никогда не было.
– Ты не хочешь спросить, где твоя сестра? – пыхнула она, сама не зная, почему пыхнула.
– Наверное, уехала, – равнодушно сказал он.
– А случайно не в тебе причина столь поспешного ее отъезда?
Он взглянул на нее, но не хмуро, потом пересадил к себе на колени, уткнулся в грудь носом:
– Давай ты не будешь меня ни о чем спрашивать?
– Хорошо. А почему? Почему не спрашивать?
– Потому что я не хочу врать тебе. Лучше пойдем и сделаем мальчика.
– Девочку, – надулась Фая.
– Мальчика. Сначала у нас будет сын.
– Нет! – не уступала Фаина. Она обняла Ивана, решив больше не затрагивать эту тему, раз ему неприятно. Да и какая разница – что между ним и его сестрой произошло? Они вдвоем, им хорошо…
7
– А на следующий день я потребовала, чтобы муж взял меня с собой в часть. Приближались ноябрьские праздники, жены офицеров договорились устроить большой вечер, мне поручили делать стенгазету. Не хотелось сидеть дома, тем более что все необходимое имелось в части. Мы, захватив сослуживца Вани, выехали за город, а на повороте… муж не справился с управлением, машину занесло прямо в пахоту, несколько раз перевернулись. Иван погиб, сослуживец тоже, я осталась жива, но со сломанным позвоночником. А должна была погибнуть. На том повороте закончилась моя жизнь. Родители взяли меня к себе, выхаживали… Они жили долго, потому что были необходимы мне, только все равно умерли, а я очутилась здесь.
Ни одной слезы не пролила Фаина Эдуардовна на последних фразах. Значит, выплакала их все раньше.
– С Лидой вы виделись? – спросила Зоя.
– Нет, конечно, – сказала Фаина Эдуардовна. – Я и на похоронах мужа не была, в больнице лежала без сознания. Потом начался изнурительный труд, чтобы хоть как-то шевелиться и главное – свыкнуться со своим положением инвалида. А потом приспособилась, вязала и вышивала, пока зрение позволяло, так зарабатывала добавку к пенсии.
– И вам о Лиде совсем ничего не известно?
– Ничего.
– Скажите, авария была случайной?
– Поначалу меня это нисколько не интересовало, я с собой боролась. В молодые годы остаться полным инвалидом – это очень тяжело. Много позже родители мне сказали, что в машине оказалась какая-то неисправность, а какая – не помню. Очень странно, ведь Ваня следил за машиной. Он купил ее, как только мы переехали в город, в пустыне деньги тратить было негде, и мы подкопили нужную сумму. А на гараж не хватило, машина стояла во дворе. В то время автомобили угоняли редко, мы и не боялись.
– Значит, любой человек мог подойти ночью к машине и что-то с ней сделать? – предположила Зоя.
– Кажется, такая версия существовала, но я с ней в корне не согласна.
– Почему?
– Это сейчас, милая девушка, видимо-невидимо людей, разъезжающих на автомобилях. А в то время иметь машину могли себе позволить очень немногие. Особенно в маленьком городке, замечательном тем, что в нем имелось всего три кинотеатра, один ДК, две фабрики и кленовая аллея. К тому же автомобили не продавались, как сейчас, на каждом углу, приобрести машину было крайне сложно. К тому же знатоков, способных устроить неисправность, практически не имелось. Да и кому могло понадобиться так жестоко насолить нам? У Вани не было врагов, солдаты любили его. Нет, это случилось… потому что случилось.
– А тот мужчина, о котором говорила Лида?
– Но он же ее преследовал, а не нас. Да и был ли мальчик-то? – пожилая женщина усмехнулась. – Лида, как я сейчас оцениваю, была чересчур впечатлительной, эмоциональной, ей могло что-то показаться.
– Да, действительно, – согласилась Зоя.
Выйдя за пределы печального дома, Эльзаман хриплым голосом пропел:
– «Что-то воздуха мне мало, ветер пью, туман глотаю…»
– О, мы знаем Высоцкого? – приятно удивилась Зоя.
