– Как он прореагировал, когда ему отказали? – спросил Гамаш.
– Я пошла сообщить ему об этом. Он был недоволен, но принял услышанное. Сказал, что вернется. Но я не думала, что он собирался вернуться так быстро.
Она вспомнила, как стояла у толстой деревянной двери, приоткрыв ее совсем немного, словно она была монахиней, а Рено – грешником. Из-под его меховой шапки торчали седые волосы, с черных усов свисали сосульки, изо рта вырывалось сердитое дыхание. Глаза были не безумные, но злые.
«Вам меня не остановить, мадам», – сказал он.
«У меня нет желания останавливать вас, месье Рено», – ответила она голосом, который, как ей хотелось надеяться, звучал рассудительно. Даже дружелюбно.
Но они оба знали, что она лжет. Ее желание остановить его было столь же сильным, как и его желание попасть внутрь.
По завершении допросов Гамаш вернулся в кабинет. Он нашел там всех за чаем.
– Милости прошу в нашу спасательную лодку, – сказала Элизабет, вставая и приглашая его присоединиться к компании, состоящей из Уинни, Портера и ее самой. – А это наше топливо. – Она показала на чайник и улыбнулась.
Анри бросился навстречу Гамашу.
– Надеюсь, он не очень вас беспокоил? – Старший инспектор похлопал собаку по спине, сел и взял чашку крепкого чая.
– Нет-нет, – ответила Уинни. – И что дальше?
– Вы о расследовании? Когда будет получен отчет от коронера, начнут выяснять маршруты Огюстена Рено, будут искать его друзей, семью. Тех, кто желал ему смерти.
Они сидели вокруг стола. Не то чтобы дружная семейка, но какое-то ее подобие.
– Вы упомянули, что месье Рено хотел поговорить с советом, – обратился Гамаш к Элизабет.
– Вы им об этом сказали? – спросил Портер более напряженным, чем обычно, голосом. – Все-таки сказали.
– У нее не было выбора, – откликнулся Гамаш. – Вы все должны были сказать нам об этом. Вы должны были понимать, насколько это важно. – Он обвел всех строгим взглядом. – Вы отказались его принять, но в конечном счете вы собирались его выслушать?
Он обращался к Портеру, но заметил, что все теперь смотрят на Элизабет, которая хранила молчание.
– В конечном счете – возможно. Но для нас это было бесполезно и очень… – Портер несколько секунд искал нужное слово. – Неудобно.
– Месье Рено мог быть весьма убедительным, – сказал Гамаш, вспоминая бурные кампании, которые развязывал этот археолог-любитель против тех, кто препятствовал его раскопкам.
– Это верно, – признал Портер.
Он как-то сник, в полной мере осознав все возможные неприятные последствия случившегося. Каким бы кошмаром ни обернулись для них поиски Огюстеном Рено тела Шамплейна под Лит-Ист обществом, еще кошмарнее было то, что случилось.
– Можно получить протокол заседания?
– Я его еще не оформила, – сказала Элизабет.
– Вашего черновика будет достаточно.
Она помедлила, но все-таки передала ему блокнот, и он, надев полукруглые очки для чтения, просмотрел записи того, что происходило на заседании.
– Я вижу, что присутствовали Том Хэнкок и Кен Хэслам, но они ушли рано. Они были здесь, когда появился Огюстен Рено?
– Да, – ответил Портер. – Они ушли вскоре после этого. Мы все присутствовали, когда появился Рено.
Гамаш продолжил просматривать записки, потом посмотрел на Элизабет поверх очков:
– Здесь не упомянуто о приходе месье Рено.
Элизабет Макуиртер уставилась на него. Было ясно, что, обращаясь к нему за помощью, она не предполагала, что он будет задавать им столько вопросов. К тому же неудобных вопросов.
– Я решила не писать об этом. Ведь он же не говорил с нами. Ничего не произошло.
– Много чего произошло, мадам, – заметил Гамаш.
Он отметил, что она сказала «я», а не «мы». Означает ли это, что она отводит от них подозрения, берет всю ответственность на себя? Или это и в самом деле было ее личное решение?
Может быть, они и были спасательной лодкой, но теперь Гамаш четко представлял себе, кто на ней капитан.
Глава шестая
Утро только начиналось, а Жан Ги Бовуар понял, что совершил ошибку. Не очень серьезную, скорее досадный промах.
Ему нужно было вернуться в Монреаль и допросить Оливье Брюле. С этого он и должен был начать, а не ехать сразу в Три Сосны. А он провел последний час без дела в бистро. Все ушли, но сначала убедились, что он сидит на лучшем месте – в большом потертом кожаном кресле у камина. Он обмакнул ломтик кекса в кофе с молоком и посмотрел через подернутое инеем стекло: за окном шел снег, снежинки падали неторопливо, но настойчиво. Билли Уильямс проехал раз по улице на своем снегоуборщике, но дорогу опять успело засыпать.
Бовуар опустил глаза на папку, которую держал в руке, и продолжил чтение, чувствуя, как тепло разливается по его телу. Полчаса спустя он взглянул на морские часы, стоящие на каминной полке. Двадцать минут второго.
Пора.
Но не в Монреаль. В такую погоду лучше не ехать.
Он вернулся в свою комнату в гостинице, надел шелковые кальсоны, потом натянул несколько слоев одежды, а поверх – пуховый зимний костюм. Он редко его надевал, потому что всегда хотел быть готовым к бегу, а этот костюм делал его похожим на робота из фильма «Затерянные в космосе». Квебек зимой и вправду выглядел как Земля, подвергшаяся вторжению инопланетян.
К счастью, шансы встретиться в лесу с редактором журнала «Вог ом»
[32]
были весьма невелики.
Бовуар прошел вверх по холму, слыша, как штанины трутся одна о другую. В этом одеянии он почти не мог прижать руки к бокам. Он теперь чувствовал себя немного зомби – топ-топ-топ вверх по склону, в гостиницу и спа-салон.
– Oui?
Кароль Жильбер открыла дверь и увидела припорошенного снегом зомби. Однако пожилая женщина не продемонстрировала ни малейшего испуга или удивления. Как всегда любезная, она отступила на два шага и впустила инопланетянина в гостиницу, принадлежащую ее сыну и невестке.
– Чем могу быть полезна?
Бовуар стал разматывать шарф, чувствуя себя теперь героем фильма «Мумия». Ну прямо-таки настоящий фестиваль фильмов категории В
[33]
. Наконец он стянул с себя шапочку, и Кароль дружески ему улыбнулась:
– Инспектор Бовуар?
– Oui, madame, comment allez-vous?
[34]
