– Малыш Эрни и его банда будут сегодня в клубе «Хотм-ритм». У них там какой-то праздник, что ли. В общем, вся шарага будет там. Что, если нам приехать и присоединиться к ним? Это удобный случай застать всю банду вместе.
– Это точно? – требовательно произнес Диллон.
– Точнее не бывает. Я не хлопал ушами в их районе.
Диллон постоял в нерешительности, потом произнес:
– Подожди здесь. – Он выглянул за дверь и поманил Весси пальцем. Весси и Мак-Гоуэн положили кии и вошли. Это были ближайшие подручные Диллона.
– Садитесь, – обратился Диллон к ним. – Есть разговор к вам обоим.
Они придвинули кресла и сели.
– В чем дело? – поинтересовался Весси.
Диллон сел на край стола.
– Я выложу карты на стол, – сказал он. – Мы пока еще не расширили дело как следует. Это не спор с вами, а мой с Херстом. Херст боится той банды, а я – нет. Что, если мы будем расширяться и не очень беспокоиться насчет Херста?
Двое озадаченно переглянулись.
– Слышь? – сказал тугодум Мак-Гоуэн. – Мы ведь должны делать то, что велит Херст, правда?
– Почему? – Диллон пожал плечами. – И вообще, кто такой Херст, черт побери?
– Разве он больше не босс?
Весси поскреб голову.
– Минутку, – сказал Диллон. – Я хочу, чтобы вы поняли расстановку. Если расширяться, то нам придется избавиться от Малыша Эрни и от Херста тоже. Работа трудная, но справимся. Если мы расширимся, то будем зарабатывать денег вдвое больше теперешнего. К примеру, вам, ребята, отломится по паре сотен в неделю.
– Верно? – у Весси раскрылись глаза. – Значит, будем расширяться.
– Не торопись, – предостерег Диллон. – Если вы согласны, кое-кому придется худо. Может, это будем и мы с вами. Я так думаю: хочешь денег – надо их заработать. Решайте сами.
– Что ты собираешься сделать? – спросил Мак-Гоуэн.
В этот момент открылась дверь и вошел Херст. Все четверо резко обернулись, глядя на него. Даже Диллон был озадачен. Херст стоял с насупленным лицом, и губы его судорожно кривились от ярости.
– Что здесь происходит? – обратился он к Диллону. – Выстави отсюда этих парней, мне нужно поговорить с тобой.
Весси и Мак-Гоуэн поспешно вскочили на ноги. Они проскользнули мимо Херста так, словно ожидали, что он влепит им по разу. Рокси остался сидеть на месте. На Херста он даже не посмотрел.
Диллон отодвинул назад свое кресло и, побарабанив пальцами по столу, уставился на Херста пустыми глазами.
– Выстави и этого парня, – Херст показал глазами на Рокси.
– Он не помешает.
Херст окаменел.
– Ты слышал, что я сказал? – пролаял он.
– Конечно, но он не помешает. Что у вас на уме, мистер Херст? Вы вроде как кипите.
Херст постоял в нерешительности, потом сел.
– Послушай, Диллон, эту твою игру надо прекратить. Я уже говорил тебе, что ты должен оставить в покое территорию Эрни.
– Неужто вы не сможете ее взять, мистер Херст? – Диллон издевательски усмехнулся.
– Что за черт? – Херст вскочил. – Ты получаешь приказы от меня, и, когда я говорю перестать, ты должен перестать.
– У меня появились кое-какие мысли, которые помогут нам добиться большего от нашей организации, – медленно произнес Диллон. – Что, если мы захватим территорию, из-за которой вы так струхнули, и разделаемся с Малышом Эрни. Как вам это нравится?
Херст лишился дара речи. Его лицо стало закатно-красным, а большие руки сжались на коленях.
– Господи Боже! – наконец произнес он. – Раз так – конечно. Ты со мной больше не работаешь, Диллон. Слышишь, все!
Диллон поджал свои угрюмые губы и метнул косой взгляд на Рокси. Рокси осел, весь уйдя в плечи, шляпа свисала ему на глаза.
– Ты дурак, если думаешь о такой затее, – продолжал Херст. – Это взорвало бы к чертям весь город. Я больше не желаю видеть тебя в своей команде. Можешь убираться.
Диллон подался вперед. Глаза его напоминали осколки льда.
– Откуда ты взял «моя команда»? – прорычал он. – Нет у тебя больше команды. Ты, трусливая мразь. Она моя, понял? И ребята слушают меня. Я для тебя был шансом, но ты его упустил, проклятый трус. Отлично! Я с этой минуты заправляю делами, а ты помалкиваешь, ясно?
Херст встал. Он с трудом сдерживался.
– Ты пьян. У тебя не хватит мозгов вести какой-нибудь бизнес. Тебе нужна протекция, а у тебя ее нет. Ты никто. Без моей протекции копы тебя быстро прихлопнули бы.
– Ты думаешь, что я, играя в эту игру, не разобрался, что к чему? – Диллон насмешливо улыбнулся.
– У тебя нет никакого влияния, есть только деньги. Я знаю, сколько ты даешь копам, чтобы тебя не трогали, а я дам больше. Кто больше платит, тому и больше служат.
Херст повернулся к двери.
– С тобой кончено, – сказал он коротко. – Вон, и чтобы духу твоего здесь не было.
Диллон выхватил из-под пиджака пистолет.
– Одну минутку, мистер Херст, – процедил он.
Херст застыл. Потом он выставил перед собой руки, как слепец.
– Зачем тебе этот пистолет? – задыхаясь, проговорил он.
Диллон даже не потрудился встать.
– Ты слишком много говоришь, – сказал он. – Если мы расходимся, то разойдемся, как того хочу я. – Пока он говорил, палец его лег на спусковой крючок и плавно нажал. Пистолет внезапно грохнул, подпрыгнув у него в руке. Херст сделал шаг вперед, прижав руки к груди. Потом его колени надломились, и он сел на пол. Наклонившись через стол, Диллон выстрелил еще раз. Пуля проделала большую дыру в голове Херста.
Диллон стоял над столом, оскалившись и все еще направляя пистолет на Херста.
– Теперь, ублюдок, ты будешь молчать.
Рокси сдвинул шляпу на затылок и проговорил:
– Эй, ты испортил свой ковер.
Мира сидела перед туалетным столиком, набросив на плечи свободный шелковый халатик. Ее кожа чуть покраснела после горячего душа. В ее полных красных губах дымилась сигарета, спираль дыма неторопливо поднималась над головой. Она спокойно подпиливала ногти. Диллон рывком отворил дверь и вошел. Мира посмотрела на него и бросила взгляд на часы. Еще не было и семи.
– Так рано, – сказала она, отложив пилочку и натянув халат, завязала пояс.
Диллон был очень задумчив. Он подошел к окну, отодвинул штору и стал всматриваться в улицу. Мира наблюдала за ним. У нее появилось тревожное чувство, что что-то произошло.
– Что-то случилось? – спросила она.
Не оглядываясь, Диллон ответил:
– Много чего. – С минуту он постоял, потом опустил штору и вернулся на середину комнаты. Так он стоял, глядя на Миру пустыми глазами.
