– Думаю, оно у меня в ногах. Я это чую, оно мне в ноги как-то заползло.
Затем снова поднимался и дерганой походкой принимался петлять вокруг, поминутно отворачиваясь от детектива Эшманна и снова поглядывая на него, но заговаривал с сыщиком только в моменты, когда Поли нужно было отдохнуть от подначек в адрес Вика Серотонина.
– Мы с тобой, Лэнс, выше этого дерьма, – сказал он. Снова исследовал фасад здания Балтийской биржи, словно кованые столбы и серовато-синие в ненастном сумраке окна его озадачивали. Затем добавил: – Мы с тобой на другом уровне, далеко от этого дерьма.
Визит Эшманна на Окраину с Поли де Раадом не имел ничего общего, да и с мифологией, которой де Раад себя окружал, тоже. Поэтому, услышав речи Поли, седовласый сыщик не нашелся что ответить, а остался стоять под дождем, растерянный и неуверенный; дым продолжал подниматься от обломков, и от него у Эшманна першило горло, а от воплей Поли – болели уши. Интеллект Эшманна ему ничем сейчас не помогал; просто не его компетенция. В любой момент они все могли оказаться покойниками.
– Поли, – промямлил он наконец, – тут все обернулось наихудшим мыслимым образом.
Но Поли уже отвлекся. Его боевая выкройка была запрограммирована на гиперактивность и дефицит внимания. Он заметил полицейскую в необъяснимой фуге на краю Окраины; покачал головой, словно показывая, что даже де Раада, во всей глубине мудрости его, можно озадачить.
– Лэнс, у нее ведь выкройка не военная, – заметил он.
– Она ко мне из спортивной полиции пришла, – отозвался Эшманн, обрадовавшись, что они нашли тему для беседы, – на месячном испытательном. Одному Богу известно, как ее там перекроили.
Теперь Поли явно встревожился.
– Блин! – сказал он.
– Ну, она хорошо водит и знает языки.
– У меня связи, – предложил Поли, – я ее могу вырубить, если надо. Если у тебя с ней проблемы.
Эшманна посетило внезапное видение «связей» де Раада, что без устали мотались по фрагментарным орбитам где-то наверху, ныряя в случайных точках, чтобы размешать программами стохастического резонанса электромагнитную кашу Зоны. В отличие от сыщика, эти ребята в точности знали, где находятся и где находится все остальное. Они в милях отсюда? Слишком близко.
– Поли-Поли, ты меня пугаешь! – сказал он, хотя мысленным оком видел не Поли. – Нет, я в этом не нуждаюсь, – резко добавил он. – Твое предложение щедрое, но я в этом не нуждаюсь.
Он снова вызвал ассистентку.
– Бога ради, ответь, – взмолился Эшманн. Он уже открывал вторую линию на случай, если потребуется помощь. Занимаясь этим, он положил руку на плечо де Раада – урезонивающим жестом.
С недавних пор выкройка Поли работала на полную. Ее отношения с дочерним кодом не складывались. Нанопатчи, внедренные в адаптивную иммунную систему Поли в старые добрые деньки «El Rayo X», отваливались. Дочерний код выедал систему изнутри (его продвижение лишь ненадолго замедлилось открытием, что для Поли боевой Зип использовал не обычные иммуноглобулины, а богатые лейциновыми последовательностями белки, сгенерированные по ДНК миноги). Тем не менее для своего времени выкройка была первоклассная и, вопреки всем трудностям, сохраняла достаточное внимание к миру снаружи, чтобы неверно интерпретировать мотивы Эшманна. Скорость распространения нервных импульсов скакнула вчетверо; простые инструкции взметнулись из лохмотьев центральной нервной системы Поли. Сознание обрабатывает сорок бит в секунду, а ЦНС – миллионы. Беспорядок гнездился бесконечно глубже. Не успев даже осознать, что творит, Поли де Раад дважды ударил сыщика в грудь, один раз в горло и еще один – в левое ухо. Он опустил взгляд. Он явно удивился. Он пожал плечами и сказал:
– Да пошел ты, Лэнс!
Потом добавил:
– Эй, ну я правда не нарочно. Извини.
* * *
Стоявшая поодаль полицейская очнулась и оглянулась на них как раз вовремя, чтобы зафиксировать завершающий момент кульбита Эшманна. Ассистентка уделила оценке ситуации целую миллисекунду, затем слилась с дождем и внезапно возникла снова, перед носом у Элис Нейлон.
– Ой-ёй! – сказала Элис.
Ассистентка улыбнулась и дала волю перекроенным рефлексам. Разобравшись с Элис, выкройка переместилась к Поли де Рааду и проделала с ним то же самое. Затем ассистентка опять оказалась рядом с Виком, опустилась на колени плечо к плечу с ним, так близко, что он почувствовал прикосновение ее кожи, поглядела туда же, куда он, словно пытаясь понять, что же именно видит Вик, – тело ее сотрясалось, воздух вокруг рябил от тепла, выделяемого митохондриальными дополнениями и экзотическими цепочками транспортной сети АТФ. От нее пахло резко и остро, как в клетке зоопарка. Она посмотрела на него непонятным взглядом. Она улыбалась.
– Ну давай, Вик Тестостерон, – шепнула ассистентка. – Давай, попробуй. Испытай на мне свой особый прием.
Вик вздрогнул. Он старался не двигаться. Шли минуты. Он не открывал глаз, пока не ощутил, как ее выкройка отключилась; ассистентка рассмеялась и легонько провела пальцем по пульсирующей жилке у него на шее. И сказала:
– Ну ладно, Вик, расслабься.
И скрылась. Когда Вик в следующий раз поймал ее в поле зрения, ассистентка затаскивала Эшманна обратно в «кадиллак», чтобы погода не мешала приводить сыщика в чувство. Если не считать вечно струящихся по предплечью потоков данных вроде партий в сянци,
[34]
вид у нее был самый обычный. Продукт экспериментов какого-то портняжки из спортивной полиции – или ловушка, чисто по приколу расставленная на таких, как Вик. Это что-то новенькое.
* * *
Вик с трудом поднялся на ноги. От долгого сидения под дождем у него занемели ноги.
Элис Нейлон валялась в мелкой луже, вытянув руку, и синий дождевик ее, надутый ветром, обнажал розовые колготки. Кепка свалилась с головы. Из левого уголка рта тянулась тонкая струйка крови. Элис прикусила язык при падении, но основной ущерб был невидим. Вик прощупал ей брюшину и левый бок – тело Элис там оказалось твердым как груша. Белки глаз пожелтели. Селезенка, заключил он, отбита, пострадали и другие внутренние органы. Ни царапины, но внутри одно пюре. Взгляд утомленный, зубы подгнившие, гладкое капризное личико осунулось и вдруг стало выглядеть очень старым.
– Блин, – вымолвил он, – Элис.
Ее глаза открылись.
– Я пушку потеряла, Вик, – прошептала она.
– Поли тебе новую купит.
– Знаешь что? – спросила она.
– Что, Элис?
– Мы с Картографом. У нас был секс, Вик!
Она фыркнула. Тело Элис сотрясла слабая судорога.
– Я намного моложе, – сказала она, – так что мне не было сильно интересно. Но прикольно, ну, по крайней мере, я успела, пока не окочурилась. Вик, а ты встречался с Картографом?
