– И чем же ты там занимаешься? – ничуть не удивившись, спросил Кирьянов.
– Как всегда, веду расследование. Только у меня тут осложнения возникли. Подозреваемый – один из вас, – не желая произносить вслух ни фамилию, ни должность участкового, заявила я.
– Это полицейский, что ли? – переспросил подполковник.
– Угу, в точку попали. Мне бы сведения кое-какие получить, – попросила я.
– Ну, Татьяна, подведешь ты меня когда-нибудь под монастырь, – вздохнул Кирьянов.
– Поможете? – спросила я.
– Куда ж от тебя денешься. Говори, какого рода помощь нужна? – разрешил он.
– Дело деликатное, – предупредила я. – Надо собрать информацию, но так, чтобы в районном отделе не заподозрили, что интересуюсь этим делом именно я.
– Татьяна, не ходи вокруг да около, – поторопил меня Кирьянов.
– Убийство гражданина Рыхлова – раз. ДТП, предположительно убийство гражданина Тычкова – два, – выдала я. – Мне нужна вся оперативная информация, причем срочно. Неплохо бы еще одну фамилию пробить. Ее пришлю сообщением. С комментариями. Сможете организовать?
– В устной или письменной форме? – усмехнулся подполковник.
– Лучше в устной, – ответила я. – Когда звонка ждать?
– Жди. Как только будет, что сообщить, так позвоню, – заверил подполковник.
– Спасибо. Будьте уверены, Владимир Сергеевич, дело того стоит, – произнесла я на прощание.
Теперь остается самое сложное. Ждать. Дожидаться, когда позвонит подполковник и сообщит подробности дел. И дожидаться, когда подействует моя приманка и участковый предпримет новые шаги. Мне же нужно отправляться в Иваниху, чтобы показать серьезность намерений. Поеду, похожу по дворам, якобы ищу свидетелей того, что машину участкового видели в ночь аварии, и вернусь обратно.
* * *
В Иванихе я пробыла дольше, чем рассчитывала. Сначала меня выловила бабка Зоя и на протяжении двух часов пытала всевозможными сплетнями. Я, собственно, не сопротивлялась, так как мне нужно было убить время до вечера. Выслушав все сплетни от бабки Зои, я решила проведать свою машину. Хозяин двора, возле которого ночевала моя бедолага, решил дать отчет о проделанной работе, желая показать, что не даром деньги получил. Этот отчет затянулся еще на час, так как заодно мужчине захотелось и свежие новости обсудить. Выслушала и его.
С Ерофеичем лясы точили тоже не меньше часа. Общение с ним принесло кое-какие плоды. Как и обещал, Ерофеич обошел всех жителей Иванихи и накопал немало интересного на участкового. Еще потолкалась в местном сельпо, покрутилась возле почты. Одним словом, намозолила глаза всем, кому было можно. Теперь, если Горбунову вздумается выяснить, общалась ли я со свидетелем, утверждающим, что машина участкового в ночь аварии была замечена неподалеку от хутора, он получит тому невероятное количество подтверждений.
Часа в четыре вечера я решила, что пора возвращаться в Целинный. Мой водитель с радостью поддержал идею и домчал меня до дома Катерины Матвеевны в рекордно короткий срок. Не успела я переступить порог, как ко мне бросилась Катерина Матвеевна. Вытаращив глаза, она молча потянула меня в свою комнату. Не понимая, что происходит, я удивленно спросила:
– Катерина Матвеевна, что случилось? Куда вы меня тащите?
Вместо того чтобы ответить, женщина зажала мне рот рукой, сделав страшное лицо, и еле слышно зашипела:
– Молчите! Молчите!
Я замолчала, не желая лишний раз волновать и без того напуганную женщину. Так мы дошли до спальни Катерины Матвеевны. Там она отпустила мою руку, плотно прикрыла дверь и шепотом произнесла:
– Он был здесь!
– Кто он? – не поняла я.
– Он! И он все знает! – повторила женщина и затряслась, как в лихорадке.
– Стоп! Давайте по порядку. Во-первых, вам необходимо успокоиться. Во-вторых, объяснить, кто к вам приходил и о чем он знает, – произнесла я, усаживая Катерину Матвеевну на постель. – Я сейчас схожу, принесу вам чего-нибудь попить, а вы пока посидите.
Кое-как мне удалось успокоить хозяйку. Катерина Матвеевна взяла себя в руки и принялась рассказывать:
– Примерно через два часа после того, как вы, Танюша, уехали, ко мне пришел наш участковый. Сначала про вас расспрашивал. Чего да как. Когда в обратный путь собираетесь. А потом вдруг выдал: дело у нас с вами, Катерина Матвеевна, сугубо конфиденциальное. Пройдемте в укромный уголок, чтобы нам никто помешать не мог. Я напугалась, но как полицейскому откажешь? Хотела в спальню его провести, но он отказался. Велел мне за ним следовать. Ну, я последовала. Он отвел меня к Валюше в сарай. Дверку прикрыл и заявляет: вы, Катерина Матвеевна, должны подтвердить, что в ночь, когда Тычков в аварию попал, я к вам с обходом приходил. И время указать с часу ночи до двух часов. Я от неожиданности возьми и ляпни: чего ж вы тут обходили целый час, у меня ведь не фазенда стокилометровая? Он рассердился, закричал на меня. Не умничай, говорит, что тебе велено, то и делай. А насчет долгого общения скажешь, что пирожками меня угощала. Кто ж мне поверит, спрашиваю. А он отвечает: в ваших интересах сделать так, чтобы поверили. Иначе мне придется поделиться с полицией сведениями о ваших недавних подвигах.
Катерина Матвеевна тяжело дышала, будто пробежала стометровку.
– Еще водички? – спросила я.
– Спасибо, я в порядке, – заверила меня она. – Хочется скорее все рассказать. Я и так еле-еле вас дождалась.
– Продолжайте, я слушаю, – разрешила я.
– После того как он сказал про подвиги, я запаниковала, но вида не подала. На что вы, спрашиваю, намекаете? А он отвечает: дурочку ломать не советую. Думаешь, не знаю, кто меня о смерти Рыхлова оповестил? Да я твой голос среди тысячи узнаю. И с ехидцей так продолжает: только вот непонятно, почему же вы, многоуважаемая Катерина Матвеевна, скрыли от полиции этот факт? И каким таким волшебным способом вы смогли услышать выстрелы, находясь у себя дома? Что, за Валюшей своим шпионили? А я и не знаю, что говорить. Вдруг, думаю, он про то, что я в конторе была, не знает? Звонок-то я еще смогу объяснить, а вот все остальное…
Катерина Матвеевна всхлипнула, вспомнив о своем злодеянии. Я сочувственно потрепала ее по плечу.
– Что было дальше? – спросила я.
– Я начала мямлить, отрицая свою причастность к звонку, но Роман Александрович только отмахнулся. Прибереги, говорит, свое красноречие для следователя. Если не сделаешь так, как я велю, очень скоро с ним встретишься. Ладно, говорю, скажу, как вы велите. Только кому я это сказать должна? А он отвечает: кто спросит, тому и скажешь. А жиличке своей басню сочинишь, не дожидаясь ее вопроса. Как только она вернется, найди подходящий момент, начни аварию обсуждать, а потом намекни, что я тебе полночи надоедал. И проследи за реакцией. Запомни, она тебе поверить должна. Вот так-то!
– И после этого он ушел? – спросила я.
