− Но, наверное, ты не станешь спорить, что мне не хватает очарования.
− Да, с этим не поспоришь.
− И меня это не устраивает.
− Тогда просто постарайся вести себя немного… дружелюбнее.
− Я не умею. Я полжизни провел в пустыне и иногда целыми неделями кряду был совершенно один, и мне не с кем было и словом обмолвиться. Но даже когда я отправлялся в путь со спутниками, возглавляя и направляя целые группы людей, мне было не до хороших манер. Но чаще всего моим спутником был лишь конь. Он отличный спутник, но слишком уж молчалив, чтобы из меня получился хороший оратор.
− А как, кстати, зовут твоего коня?
− Никак.
− У него нет имени? Но разве это возможно?
− А почему нет? Это всего лишь лошадь. Если помнишь, чаще всего я был один, так что его сложно было перепутать с другой животиной. Обычно ее просто не было в округе.
− Но я всегда давала имена своим любимцам.
− Моя лошадь − это не любимец, а транспорт. Машинам имена ты тоже даешь?
− Нет, но… довольно многие так делают. А некоторые мужчины называют даже свои… − Не договорив, она залилась густой краской. Да что с ней сегодня такое? Одно дело тихонько хихикать, когда подружки рассказывают о причудах своих парней, изображая скромную девственницу, какой она, собственно, и являлась, и совсем другое самой произносить такие слова, да еще и перед едва знакомым мужчиной…
− Но не я, − невозмутимо возразил Зафар.
− Я догадалась. Но даже если забыть о твоем коне, − Анна твердо пообещала подобрать несчастной скотинке подходящее имя, − ты действительно хочешь, чтобы я тебе помогала?
− Не просто хочу. Мне это нужно. Нужно, чтобы во мне видели человека, а не дикого зверя. Мне нужно, чтоб мой народ принял меня в качестве своего короля, но если и дальше стану угрожать всем направо и налево, это никогда не произойдет. Так ты готова мне помогать? Заодно и долг таким способом вернуть сможешь.
− Конечно, − не думая, выдохнула Анна. Зафар предлагал ей полезную работу, интересный проект и четкую цель в одном флаконе, и она просто не смогла устоять.
Глава 5
Зафар и сам толком не понимал, с чего вдруг пустился в такие откровенности, но, с другой стороны, какая, собственно, разница? Все равно она надолго здесь не задержится, а потом вряд ли вообще когда-нибудь станет упоминать обо всем этом.
Перед Анной Кристенсен ему совершенно не обязательно притворяться непогрешимым лидером или бесстрашным воином. Перед Анной Кристенсен достаточно быть обычным мужчиной, которому она может помочь взойти на престол. И желательно так, чтобы при этом не возникло очередных проблем с ближайшими соседями.
Сжав зубы, Зафар потуже затянул бинты на запястьях и снова принялся колотить грушу. Пока он все эти дни сидел во дворце, бассейн, штанга и боксерская груша стали его ближайшими друзьями. Они давали хоть какой-то выход переполнявшей его энергии, помогая избежать повторных вспышек ярости, что вызвал у него разговор с Рикрофтом, и становились как бы глотком свежего воздуха, без которого он очень быстро начинал задыхаться в четырех стенах, чувствуя себя заживо погребенным и оставленным на расправу обитавшим здесь призракам.
После изгнания он всегда жил на воле и ни разу не возвращался во дворец, и теперь четко понимал, что у него начинается самая настоящая клаустрофобия.
Но, к счастью, у него было столько забот, что на глупые страхи совсем не оставалось времени. Всего через пару недель ему предстоит стать лицом нации, и нужно решить, каким это лицо показать миру.
Разумеется, настоящего себя показывать ни в коем случае не следует. Даже он понимал, что с холодным бездушным камнем дипломатические переговоры никто вести не станет. Так же как и с человеком, оставившим все эмоции и чувства в таком далеком прошлом, что он при всем желании уже просто не может вспомнить, что значит чувствовать.
Да и желания этого, в общем-то, не было.
Ему всего лишь нужна подходящая маска, и с помощью Анны он наверняка сумеет ее выкроить.
− Казим сказал, что ты… Ой!
Обернувшись, Зафар увидел, что на пороге зала с отвисшей челюстью застыла Анна. И смотрела она явно не на его лицо, а на блестящую от пота грудь. И ему это нравилось.
Но прикасаться он к ней не собирался. Ни сейчас, ни потом. Минутная похоть не стоит того, чтобы ради нее ставить под удар судьбу целой нации.
Одной ошибки ему и так с лихвой хватило на всю оставшуюся жизнь.
Так, хватит. Если он не хочет разрыдаться, свернувшись клубочком прямо на полу, не стоит об этом думать, утопая в пустых сожалениях. Лучше смотреть прямо вперед и двигаться к намеченной цели.
Прошлого все равно не изменишь.
− Что я − что? − уточнил он.
− Что ты здесь. Но он не говорил, что ты занят.
− И ты думала, что я буду мирно дремать в уголке?
− Нет, но… я рассчитывала увидеть что-нибудь вроде фехтования, а не бокса с самим собой.
− Это мой способ держать себя в форме. Даже в пути я почти всегда вешаю грушу в палатке.
− И ты там в состоянии развернуться? Она же крошечная!
− Обычно я путешествую не с той, в которой ты ночевала. − Смахнув со лба пот, он принялся разматывать бинты.
− И чем же я заслужила крошечную палатку? − При этом вопросе ее бледные щеки густо покраснели, и Зафар невольно задумался, вспоминая ту ночь. Было ли там нечто такое, из-за чего ей теперь действительно стоило краснеть?
Он вспоминал, как держал в руках эту мягкую изящную женщину.
Молодую и нежную.
А значит, совершенно ему неподходящую. Ни при каких условиях. Даже если бы они случайно встретились посреди города, между ними все равно бы ничего не было. Он годится лишь на то, чтобы грубо смять лепестки прекрасного цветка, на большее он не способен.
Да и в любом случае цветок не выживет в пустыне, а сам Зафар не просто прижился в пустыне, а пропитался ею насквозь и теперь способен лишь обжигать и иссушать нежные растения…
Хорошо, что они все-таки встретились не посреди города и есть тысячи причин, почему к ней нельзя прикасаться, потому что если бы этих причин не было…
Но пусть он и не слишком хороший человек, но, когда речь идет о судьбе страны, он как-нибудь сумеет сдержать порыв страсти.
− Мне не было смысла тащить лишний груз, так что я сторговался со случайно встреченным человеком. Маленькая палатка и еда. Ничего лишнего.
Тебе, кстати, повезло, что я его встретил, иначе у меня не хватило бы денег тебя купить.
