– Готово, – отрапортовал он сдержанно и, подняв чурбак,
принялся ворошить ногами сугроб под окошком. Совсем ни к чему, чтобы кто-то
обратил внимание на его следы. Вряд ли это произойдет, конечно, и все же, все
же, все же… Это старая охотничья закваска – между прочим, еще покойным отцом
заложенная.
Ярослав почуял на лице что-то влажное и поднял голову. Надо
же! Начал сеяться снег. Очень кстати! До утра тут все заметет. И все же
чурбачок надо унести подальше.
Поднялся ветер. Метель будет, однако, как выражаются чукчи в
кинофильмах и анекдотах.
– Ваша куртка… – прошелестела Лида, но Ярослав отмахнулся:
– Потом. Пошли скорей, а то не успеем.
Они ушли тем же путем, каким добирались сюда: через соседний
проходной двор. Там-то Ярослав сунул чурбачок в какой-то сугроб. До утра
припорошит и его.
Теперь можно было и одеться, а то прохватит ветром. Ни к
чему это.
Торопливо миновали арку, в которой какой-то прохожий
приткнулся к стене и поливал темный угол. Он был так сосредоточен, что не
обратил внимания на легкие, торопливые шаги за спиной.
Лида прошла мимо него быстро, почти пробежала, опустив
голову. Ярославу вдруг стало отчего-то до того стыдно, что он едва сдержался,
чтобы не поддать как следует этому бесстыднику и не сунуть его носом в
ноздреватый, пожелтевший сугроб.
А что особенного? Дело житейское. Красивые девушки это тоже
делают. Хотя не в грязных подворотнях, конечно.
Почему-то при этой мысли он опять разволновался. Ну все,
клиника. Прямо-таки подросток в период полового созревания!
Сели в машину, причем Лида – на заднее сиденье. Этого
требовал план дальнейших действий.
Ярослав завел мотор, включил обогреватель. При этом он покосился
в зеркало и обнаружил, что и Лида украдкой глянула на него, но тотчас отвела
глаза. Наверняка тоже вспомнила забавный диалог, который у них состоялся перед
тем, как Ярослав отправился в «Красную волчицу» на очередную разведку (самой-то
Лиде туда дороги не было, Майя живо бы ее приметила и потом уж смогла бы
как-нибудь сопоставить причины и следствия некоторых событий!).
– А почему вы не выключаете мотор? – спросила Лида, когда
Ярослав уже открывал свою дверцу, готовясь выбраться на улицу.
– Так вам холодно же будет, – не без удивления ответил он.
– Ничего, выключите, – потребовала Лида.
– Да вы же замерзнете!
– Выключите, пожалуйста, – негромко, но настойчиво сказала
она, опуская глаза, и до Ярослава вдруг дошло, почему она на этом настаивает.
– Вы что, серьезно?.. – начал было он, но тотчас осекся под
ее пристальным взглядом.
– А почему бы и нет? – сказала Лида спокойно. – Я достаточно
прочитала в своей жизни детективных романов, чтобы понимать: поскольку я вас
регулярно шантажирую и вынуждаю, так сказать, плясать под свою дудку (тут
Ярослав вновь невольно вспомнил своего приятеля буни), вы должны, вы просто
обязаны хотеть избавиться от меня. И предпринимать для этого какие-нибудь
попытки. Сейчас зима, трагические случаи с автомобилистами не редкость:
засиделся человек в машине со включенным двигателей, задремал, ну и…
– О-ох! – тяжело вздохнул Ярослав. – Ну зачем мне такие
сложности? Разве вы не понимаете, что я запросто мог кокнуть вас когда угодно –
если уж взбрела бы мне такая блажь в голову?
– Почему сложности? – дернула она плечом. – Как раз все
очень просто. Я тут потихоньку задыхаюсь, отключаюсь, вы везете меня за город,
выкидываете куда-нибудь в сугроб, я там замерзаю. Никаких хлопот с
окровавленным трупом, которые бы вас ждали, вздумай вы меня пристрелить в
собственной квартире…
Ярослав только головой покачал, глядя на нее.
– Я же не полный дурак, – с усилием усмехнулся он, чувствуя
щемящую жалость к этой ожесточенной девочке с косичкой и бесконечную тоску от
того, что может обсуждать с нею только одну тему: запланированное ею убийство.
Такие рамки их отношений установила она сама, и любая, даже самая осторожная
попытка Ярослава нащупать обходную тропу, придать их беседам другое направление
или хотя бы тональность вызывала у нее такую реакцию отторжения, что он решил
подождать. Разговаривать с ней можно было только с той же холодновато-насмешливой
интонацией, с какой говорила она сама. Теперь-то Ярослав малость привык к этой
манере, а сначала приходилось напрягаться. – Я тоже кое-что успел прочитать в
жизни, к тому же у меня опыта в этих делах побольше, чем у вас. Успешно задыхаются
в автомобилях только те, кто делает отвод выхлопной трубы в кабину для ее
скорейшего подогрева. Чтобы просто так угореть, нужно как минимум ночь в машине
проспать, да не на улице, а в закрытом гараже. Да и вообще, я не уверен, что в
джипе это возможно в принципе. Все-таки «импортные» люди заботятся о
безопасности покруче, чем наши. Понятно? Так что шансов угореть здесь у вас
нет. Мне было бы проще свернуть вам шею где-нибудь на лестнице. Скажем,
подстеречь в вашем подъезде, зажать локтем, чуть надавить, чуть повернуть, а
потом спихнуть вас вниз по ступенькам. Полное впечатление, что вы оступились и
сами сверзились с лестницы, сломав в падении шею. Выглядело бы это очень
правдоподобно и ни в коем случае не наводило бы на мысль о непредумышленном
убийстве. Но какой смысл мне это делать, если вы как следует позаботились о
том, чтобы я в случае какого-то несчастья с вами был немедленно прищучен
милицией? Логика требует, чтобы я, наоборот, всячески пекся о вашей
безопасности! Мало ли что, вдруг вы элементарно угодите на улице под
автомобиль, ведомый каким-нибудь пьяницей, а обвинят в этом меня? Так что не
беспокойтесь и не подвергайте себя риску простудиться в настывшем автомобиле. А
если станет душновато, отключите печку – вот здесь – или поверните ключик в стояке
вот сюда. – Он показал, как выключать мотор. – Одна к вам слезная просьба: не
вздумайте тренироваться в управлении автомобилем, хорошо? Иначе… иначе мы оба
станем жертвой несчастного случая. Уговорил?
– Уговорил, – кивнула Лида, подумав, и осталась сидеть в
теплом автомобиле.
Между прочим, джип до сих пор не успел промерзнуть. То есть
они прошли первый этап намеченной на сегодня гонки без задержек.
Отлично! Можно приступать ко второму этапу.
21 апреля 2002 года
Лида нарочно пришла в скверик перед зданием облсуда на пять
минут раньше, но чуть только ее электронные часы слабо пискнули, отмечая
половину второго, как сзади послышался знакомый голос:
– Привет, ну что, пошли?
В ту же минуту ее подхватили под руку и повлекли к двери
суда.
