– Нет, не надо!
Я зашел в кабинет Вольфа. Он только что положил трубку. Я рассказал ему все, что произошло.
– Освободитесь от нее! Все, что вы делаете, становится известно Старки или Эслингеру.
Лицо Вольфа вытянулось.
– Я должен с ней поговорить… Нельзя же ее выгнать просто так! Мы ничего толком не знаем. Это все только ваши предположения.
Я посмотрел на него в упор.
– Но ведь она подслушивала!
– Ну ладно, ладно, – он начал нервничать. – Я не нуждаюсь в советах и сам выбираю свой персонал.
Я кивнул головой и вышел в приемную. Эдна Вильсон торжествующе улыбнулась мне. Я вернул ей эту улыбку и извиняющимся тоном сказал:
– Я ведь не знал, что вы с ним спите.
Улыбка сразу исчезла с ее лица.
Не дожидаясь ответа, я вышел и затворил за собой дверь.
Повернув дверную ручку, я вошел в маленькую тесную каморку с убогим письменным столом, заваленным кучей бумаг. За столом сидела женщина, по виду старая дева. Она взглянула на меня подслеповатыми глазами.
– Кто занимается газетой? – спросил я.
Она указала на дверь в соседнюю комнату.
Я постучал и вошел. За столом Диксона сидел молодой мужчина, который недовольно посмотрел на меня.
– Что вам нужно?
Я взял стул, основательно уселся на него и после этого протянул мужчине свое удостоверение. Пока он изучал текст, я осмотрелся. Обстановка была прежней. Человек, занявший место Диксона, был молод, пожалуй, не старше двадцати лет. Во всяком случае, было похоже, что подбородок его еще не знал бритвы.
Возвратив удостоверение, он уставился на меня.
– Всю жизнь мечтал стать частным детективом, – сказал он. – Это, должно быть, чертовски интересное дело?
Я достал сигареты и предложил ему. Мы закурили.
– Вы тот самый человек, о котором мне говорил Диксон? Ведь это вы придумали «вампира»?
Он кивнул.
– Я убедил старика, что это удвоит тираж. Так оно и вышло. Он говорил вам об этом?
– Да, – я вытянул поудобнее ноги. – Вы придумали это только для того, чтобы увеличить тираж?
– Так я говорил Диксону.
– Как вас зовут?
– Рэгг Филдс. Вы не думайте, я уже три года работаю в газете.
– Как вы считаете, этих девушек убили?
– Конечно! – Глаза у него заблестели.
– А где же трупы?
– Да… действительно…
Я переменил тему.
– Кто теперь будет редактором?
Он помрачнел.
– Не я, во всяком случае. Манком не из тех, кто выдвигает молодых. Он посадит в кресло какую-нибудь старую развалину.
– А вы смогли бы?
– Управиться с газетенкой?.. – Он рассмеялся. – Да я сумел бы это сделать, даже если бы был глухонемым.
– Вы в этом уверены?
– Абсолютно, – глаза его блестели.
– Я посоветовал Вольфу купить газету. Если он это сделает, пост главного редактора вам обеспечен.
Рэгг погасил сигарету и задумался.
– Довольно забавно было бы работать на Вольфа, – пробормотал он наконец.
– Мне надо знать, действительно ли вы способны руководить газетой или только говорите, что способны.
– Нет, я не болтаю. Я все время делал эту газету почти один, Диксон занимался только политическими статьями. Но я умею делать и политический материал… Или этим займется Вольф?
– А эта? – я кивнул на дверь соседней комнаты.
– Она не останется, – убежденно сказал он.
– Если Вольф купит газету, можно будет хорошенько встряхнуть этот город, начать серьезную игру против Мэй-си, Старки и их приспешников. Такая перспектива вас устраивает?
– Знаете, я как-то написал большую статью о Старки, но Диксон ее не пропустил. Он и Мэйси – два сапога пара.
– А мне показалось, что они не любят друг друга.
Он запустил свои перепачканные чернилами руки в густую шевелюру.
– Что вы имеете в виду?
– Они убили Диксона.
Он даже подскочил от удивления.
– У него же остановилось сердце!.. Так сказал коронер.
– А вы всегда верите тому, что вам говорят?
– Вы шутите!
Я наклонился вперед и внятно сказал:
– Кто-то затянул шнурок на шее Диксона и забыл распустить. Одним словом, его убили, а Мэйси поспешил объявить, что у бедняги отказало сердце. Я не знаю, зачем это сделано, но это так.
Мой собеседник судорожно вздохнул. Лицо его стало бледным, но глаза не потеряли блеска.
– Не хотите ли вы сказать, что таким же образом могут быть убиты вы, я, Вольф и… мало ли кто еще?
Я красноречиво промолчал.
Некоторое время он раздумывал.
– Если вы занимаетесь этим делом, то не вижу причин, почему бы и мне им не заниматься, – произнес он наконец.
– Отлично. Как только Вольф сообщит мне, что газета стала его собственностью, я разыщу вас.
Он проводил меня до двери.
– Вы думаете, Вольф согласится?..
Я еще раз обнадежил Рэгга и спросил, каким образом можно найти Одри Шеридан.
– У нее контора в Пипл-хаусе на центральной площади – это громадное здание с кинотеатром внизу и множеством ярких вывесок. Вы не ошибетесь.
– А где она живет?
– На улице Лоррель. Квартира в большом доме. Там еще такая длинная терраса… – Он вздохнул. – В таком шикарном доме я вряд ли когда-нибудь буду жить.
– Будете, – уверил я его. – До свидания.
– Пока.
Я вышел через приемную, но на пороге мне в голову пришла еще одна мысль. Пришлось возвратиться.
– Вам говорит что-нибудь имя Эдна Вильсон?
Он нахмурился.
– Кажется, это… секретарша Вольфа?
Я кивнул.
– С кем она встречается кроме Вольфа?
– Вы смеетесь? Я всегда считал ее слишком серьезной, чтобы встречаться с кем-то еще.
– Значит, больше ни с кем?
– Нет, есть еще Блокки. Я их однажды видел вместе. Но это примерно такой же тип, как и Вольф, в летах и лысый.
– И кто же этот Блокки?
– Районный прокурор. Старая скотина! Вы полагаете, что между ними может что-то быть?
– Не знаю, как между Блокки и Эдной, а между Блокки и Вольфом…
